Сергей ГОРОДНИКОВ - РАСОВЫЕ ОСНОВАНИЯ ПРОМЫШЛЕННОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ Страница 31

Прибыльным производство становится лишь тогда, когда промышленные предприятия строятся и работают в строгом соответствии с законами естественной Природы. Природа как бы приобретает для устремляющегося к технологическому совершенствованию производственной деятельности общества значимость естественной Абсолютной Воли, которая заменяет собою любую религиозную монотеистическую Волю Абсолютного Авторитета. И если конкретный человек конкретного промышленно развивающегося общества хочет преуспевать, избегать безработицы, он во всё большей мере вынужден подчинять своё поведение объективным законам Природы, в том числе природным законам развития общественных отношений. То есть, изучение законов Природы оказывается необходимейшей составляющей образования в промышленном государстве, закладывая основания для атеистического и параязыческого мировосприятия. Такое образование неуклонно вытесняет христианское миросозерцание, ибо представления об открывающейся с течением времени Воле Абсолютного Авторитета, христианского Бога, замещаются знаниями о познаваемых с течением времени законах Природы.

Без понимания, что именно знания о законах Природы становятся основой умозрения в современных промышленно развитых странах, а в ещё большей мере будут определять мировосприятие в ХХI веке, невозможно понять причины кризиса коммунистической идеологии, а так же кризиса идеологий западноевропейских обществ. И коммунистическая идеология, и идеологии национальных капиталистических обществ нынешнего Запада сложились вследствие реформаций христианского монотеизма, и кризис этих идеологий стал постоянным, непреодолимым из-за того, что исчерпаны возможности дальнейшего углубления реформации христианского миросозерцания. Подступает историческая эпоха, когда научное мировоззрение должно революционным образом заменить монотеистическое, обеспечив необходимые предпосылки для нового витка эволюции той части человечества, которая способна осуществлять промышленное развитие на основе научного познания.

Именно из-за потребностей развития промышленного производства, уже в эпоху индустриализации (или, можно сказать, после промышленной революции в Англии) наметился поиск научного мировоззрения, как принципиально новой системы идеологического насилия. К. Маркс, как никто другой до него, отразил эту потребность в своей политэкономической теории научного социализма, которая разрабатывалась в обстановке господства традиций европейского христианского мировосприятия, в диалектической борьбе с ними. Диалектическая борьба научного подхода к разработке индустриального мировосприятия с традициями философского обоснования христианской догматики стала движущей силой развития марксистского мировоззрения. Традиции христианской философии выступали при этом тезисом, а политэкономическая теория научного социализма антитезисом, что вело к их синтезу в виде коммунистического мировоззрения.

Русское православие представляло собой самую косную ветвь христианского монотеизма, в наибольшей мере сохранявшую ортодоксальный догматизм христианского вероучения. А потому борьба сторонников теории Маркса с русским православием в переживающей индустриализацию России оказалась предельно ожесточённой, стала причиной появления учения В. Ленина, как самого завершённого синтеза христианского мировоззрения с марксизмом. В. Ленин доработал марксизм до всеохватного коммунистического философского мировоззрения, которое стало возможным применить для большевистской Реформации православия и реформации христианства вообще. С одной стороны, теория Маркса рассматривала общественное развитие с позиции научных методов анализа, описывая и объясняя всю мировую историю человечества с помощью теории классовой борьбы. А потому большевистская Реформация православия в России приобрела мировое значение. Но с другой стороны, теория Маркса была антитезой именно христианскому, субконтинентальному миросозерцанию. Потому что она стала продуктом развития европейской христианской истории, европейской цивилизационной традиции, которая берёт своё начало в Древней Греции и в Древнем Риме, отталкивается от античной эпохи эллинистической и римской империй. Вследствие чего большевистская Реформация православия ставила целью создание глобальной коммунистической империи, как продолжение традиции исторического развития преобразованного римским императором Константином в Византийскую христианскую империю эллинистического имперского пространства. В большевистской глобальной коммунистической империи глобальные противоречия должны были решаться с идеалистической позиции ортодоксального христианства, на основаниях православной этики, морали и нравственности, в том числе именно на таких основаниях предлагалось разрешать проблемы гармонизации международных, межрасовых противоречий. Получалось так, что сторонники большевистской коммунистической идеологии, шумно утверждая о её происхождении от достижений научно-материалистической мысли, часто боялись видеть действительность научно, такой, какова она есть – и в первую очередь в расовом вопросе. Коммунистическая догматика сохраняла в политической практике разлагающую плесень усовершенствованной христианской доктрины: де, и эллин, и иудей суть один человек, человек вообще, – не считаясь с научными знаниями, поощряя преследования сторонников знаний о существенных различиях между этносами и расами.

Коммунистическая идеология была последней, самой основательной реформацией христианства, подготавливающей переход русского общественного сознания от византийского субконтинентального монотеистического миросозерцания к глобальному, собственно научному мировоззрению. Её полное господство в Советском Союзе в течение семи десятилетий создавало условия для появления именно в России научного политического мировоззрения, которого сейчас нет нигде в мире. После коммунистического режима власти никакое иное мировоззрение не в состоянии обосновать в России государственную власть и дальнейшее общественное развитие государствообразующего этноса. Не осознав этого, нельзя понять причины столь явной беспомощности всех нынешних политических сил России, всех её интеллектуальных кругов в вопросах поиска дальнейшего смысла бытия страны. Предпринимаемые ими попытки обосновать государственную власть в переживающей буржуазную революцию России, так или иначе, крутятся вокруг традиционных реформаций имперского православия. Поэтому попытки эти и оказываются жалким лепетом, не находящим связи с действительностью. Спасти государство нельзя без разработки научного политического мировоззрения, способного стать основой объективной идеологии русской Национальной революции как мировоззренческой революции.