Рэнди Тараборелли - Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии Страница 44

Боб Нил вспоминал один вечер в поместье Хилтона, когда речь зашла о Мейми. Присутствовали друзья Конрада и Ники Джон Кэрролл и Роберт Уэнтворт, а также сам Конрад, Баррон и его жена Мэрилин. Они играли в карты, пили кофе и смотрели телевизор.

– Я хочу познакомить вас с этой девушкой, – сказал Ники отцу и брату. – Мне кажется, она серьезно меня интересует.

При всеобщем молчании Конрад только пристально посмотрел на сына. Затем он перевел взгляд на Баррона, словно призывая его сказать то, о чем все подумали.

– Больше никаких актрис, – наконец заявил Баррон. – Мы же не будем разыгрывать прежний сценарий, верно, Ник?

Ник сказал, что они несправедливы. Эта девушка не такая, как другие, и когда они с ней познакомятся, то поймут это. Воцарилось неловкое молчание. В конце концов Конрад, не поднимая взгляда от карт, спросил:

– Ник, она католичка?

– Ну не всем же быть католиками, пап.

– Понятно, – пробормотал Конрад, встал, попрощался с гостями и вышел из гостиной.

«После его ухода все начали обсуждать, насколько разумно для Ники снова связаться с киноактрисой, – вспоминал Боб Нил. – Мы говорили очень доброжелательно. Ник тоже слушал нас очень спокойно, хотя общее мнение склонялось к тому, что не стоит повторять прежние ошибки. А в конце разговора Мэрилин вдруг сказала, что было бы только справедливо, если бы мы хотя бы познакомились с нею!»

Как раз недавно Баррон и Мэрилин приобрели просторный дом в стиле Тюдоров на берегу океана в Санта-Моника, этот дом раньше принадлежал начальнику производства киностудии МГМ Ирвингу Талбергу и его жене актрисе Норме Ширер. (Их соседями на Сорренто оказались Питер Лоуфорд и его супруга Пэт Кеннеди.) Ширер велела сделать дом звуконепроницаемым, чтобы Талберга, который страдал бессонницей, не тревожил шум волн, ведь дом стоял на самом берегу. «Мэрилин все боялась, что какой-нибудь сильный шторм смоет в море всю ее антикварную мебель, – вспоминал Боб Нил. – Но, к счастью, этого не случилось».

Хилтоны собирались устроить настоящий праздник в честь новоселья.

– Почему бы тебе не пригласить Мейми? – предложила Ники Мэрилин.

Баррон возражал, не хотел будить лихо. Но Мэрилин считала, что, если Ник питает к девушке такие сильные чувства, родственники должны составить о ней свое мнение.

Глава 12

Прием у Мэрилин

Примерно через неделю Баррон и Мэрилин Хилтон принимали у себя около сотни друзей и деловых знакомых. К этому времени Мэрилин превратилась из симпатичной простушки в ослепительную светскую даму. Каждую неделю парикмахер укладывал ей прическу, ее статную фигурку облачали только изысканные и дорогие наряды от самых известных дизайнеров – она приобретала их в бутиках на Родео-Драйв. Красивая внешность Мэрилин сочеталась с присущим ей внутренним обаянием. Она решила оформить этот вечер в гавайском духе и просила гостей явиться в полинезийских нарядах. Всюду были развешаны гавайские и китайские бумажные фонарики, что в сочетании с гирляндами из гибискуса и цветов лотоса создавало экзотическую атмосферу. В воздухе разносился аромат жарящегося в барбекю мяса, из вынесенного на улицу музыкального центра неслись голоса Эдди Фишера, Розмари Клуни и сестер Макгир. Мэрилин грациозно расхаживала между гостями. На ней было индонезийское платье из цветастого шелка, волосы убраны по французской моде, а лицо обрамляли крупные цветы гардении. Она уделяла каждому гостю несколько минут своего внимания.

– Когда она с тобой разговаривала, казалось, никого другого для нее не существует, – вспоминал Боб Нил. – У вас появлялось ощущение, что для нее вы самый важный и интересный человек. Но при этом она умела быть очень требовательной. Я видел, как она одним взглядом поставила на место чем-то провинившихся официантов. Слышал, как она сказала дворецкому, которого взяла на вечер у Конрада: «Уилсон, вам платят за работу, а не за разговоры с гостями!»

Пассия Ники Мейми Ван Дорен была одета в белое платье с таким низким вырезом, что не только мужчины, но и женщины не могли оторвать взгляда от ее выставленных напоказ грудей. Вместе с Мэрилин Хилтон они исполнили довольно чувственный танец хула-хула под аккомпанемент трех полинезийских музыкантов.

– Прием проходил на берегу под сверкающими звездами, – вспоминала присутствовавшая на нем Лоуэлла Парсонс. – Было просто изумительно, впрочем, как обычно на роскошных приемах Хилтонов.

Мейми вспоминала, что, пока она наслаждалась чизкейком с ананасами по-гавайски, Джон Кэрролл сказал ей, что Ники серьезно ею интересуется. «Думаю, он хочет на тебе жениться, – сказал Кэрролл. – Так что смело разыгрывай свою карту, милая, и получишь всю эту роскошь. Представляешь?» Мейми слушала его с безразличной улыбкой, а про себя думала: «Если бы я была такой девушкой, мне не составило бы труда войти в этот круг победителей и заполучить хороший кусок состояния Хилтонов, ведь его друзья просто подталкивали меня к замужеству с Ники. Мне казалось, что они могли бы лучше его защищать, ведь на кону было такое богатство. А они меня совсем не знали. А вдруг я оказалась бы охотницей за деньгами?»

Среди гостей были, разумеется, и Конрад со своей старой знакомой, жизнерадостной и энергичной Энн Миллер. Казалось, Конрад всячески избегает Мейми Ван Дорен. Разумеется, у него не было желания знакомиться с ней. В какой-то момент она сама подошла к нему, собираясь представиться, но он отвернулся к проходящему мимо официанту и попросил его принести скотч. Затем он сразу завел разговор с кем-то из гостей, так что Мейми ничего не оставалось, как удалиться.

Однако Мэрилин Хилтон сказала Ники, что Мейми ей понравилась и что они могут снова как-нибудь с нею увидеться. Ники немедленно воспользовался ее одобрением и попросил ее повлиять на отца. Мэрилин обещала ему уговорить Конрада устроить встречу с Мейми.

Через две недели Конрад скрепя сердце согласился пригласить на обед в Каза Энкантадо Ники и Мейми.

Глава 13

Обед у Конрада

– Когда мы подъехали к особняку Хилтонов, – вспоминала Мейми Ван Дорен, – я просто не поверила своим глазам. Я не видела ничего подобного. Это было что-то необыкновенное. Особняк скорее напоминал какой-нибудь отель Хилтона, обстановка была такой роскошной, что дух захватывало. Я вспомнила маленькую квартиру Ники на Дохени, где была несколько раз, и не понимала, почему он живет так скромно, когда у его отца такой огромный особняк.

Около часу они сидели в изысканно обставленной гостиной в ожидании появления Конрада, причем Ники не скрывал своего волнения, нервно попыхивая гаванской сигарой. Затем вошел дворецкий Уилсон и сказал, что обед скоро будет подан.

– Что! – вскричал Ники. – Но отец еще не вышел поздороваться с нами.

– Сожалею, сэр, но мистер Хилтон велел мне пригласить вас и вашу гостью присоединиться к нему в столовой.

– Что ж, – с досадой вздохнул Ники. – Если он так хочет. Спасибо, Уилсон.

– Затем мы прошли через лабиринт комнат в столовую, огромную, как ангар для самолетов. В центре столовой стоял массивный обеденный стол, кажется, с каждой стороны по двенадцать стульев и по одному в торцах. В дальнем конце стола сидел Конрад в строгом костюме и галстуке. У него была красивая и величественная внешность. Он встал, холодно взглянул на меня и сказал: «Добро пожаловать в мой дом, дорогая». Затем снова сел. Представляете, он ни слова не сказал Ники! Ники подвел меня к стулу в середине стола, где стояли массивная золотая тарелка и тяжелые серебряные приборы. А сам Ник занял место в другом конце стола, лицом к отцу. Нас разделяло такое пространство, что, казалось, мы вообще находимся в разных местах. Постоянно входили и выходили слуги и дворецкий, четко исполняли свои обязанности, но заметно нервничали. На стол подавалось столько еды, что просто трудно было себе представить, что это обед всего на три персоны! Его можно было сравнить с трапезой в английском дворце в начале 1900-х годов. Если ты не привык к такому образу жизни, то обстановка воспринималась как очень официальная и даже жутковатая.

– Ну-с, моя дорогая, как вам нравится кинобизнес? – спросил Конрад, когда горничная подала соус к лобстеру. При этом он смотрел не на Мейми, а прямо перед собой, в направлении Ники.

– Это очень интересное дело, – смущенно сказала Мейми. – Встречаешь множество разных людей.

– Это верно. А могу я спросить, как вы оказались в этом бизнесе? – спросил Конрад, по-прежнему не отрывая взгляда от сына.

– Ну, мне очень помог Говард Хьюстон.

Конрад по-прежнему не смотрел на нее и будто не слышал.

– Говард Хьюстон вроде как открыл ее, папа, – нервно сказал Ники.

– В самом деле? – сказал Конрад, подняв брови. – Гм… Понятно.

Так оно и продолжалось. Конрад задавал вопрос Мейми, но явно не замечал ее, и за нее отвечал Ники.