Дар сверхчувствительности. 34 упражнения, которые помогут превратить чрезмерную восприимчивость в силу - Фабрис Мидал Страница 22

Норма перестала быть разумной и приносит много страданий. Все чувствуют себя ненормальными, когда не вмещаются в строго ограниченные рамки. На самом деле мы и есть ненормальные, потому что нормальность – это фикция. Это к лучшему. Мы любим не роботов, а уникальных, «ненормальных» людей.

Возникающая путаница разрушительна. Нельзя отрицать нормы. Они важны, но в нужное время. Например, чтобы построить надежную стену, сконструировать безопасную машину или создать развивающую игру для малышей.

Вместе с понятием нормальности нам навязывается еще одно: «средний». Обычный человек, не выбивающийся из общего ряда. Таким должен быть каждый. По крайней мере, нам всегда это внушали. Я уже был готов поверить в идею «среднего», пока не узнал реальную историю.

Это произошло в 1950-е годы, когда создавались первые реактивные самолеты. Они должны были стать быстрее и сложнее в управлении, чем модели предыдущего поколения. Американские военно-воздушные силы столкнулись с проблемой: увеличилось число аварий. По неизвестной причине пилоты теряли контроль над управлением, когда выполняли определенные фигуры. После устранения возможных технических и человеческих факторов причина аварий была найдена. Оказалось, что кабины экипажа, спроектированные в 1920-е, не подходили для молодых пилотов. Вес и рост молодых людей был выше рассчитанных параметров. Инженеры принялись измерять рост, обхват шеи, бедер и запястий пилотов, чтобы вычислить габариты идеальной кабины. По расчетам были получены средние показатели. Но мы понимаем, что новым параметрам «совершенной» кабины соответствовали лишь 3 % пилотов. Все остальные были «вне нормы», так как их размер был меньше или больше среднего. Эту задачу решили изобретением регулируемого сиденья. Но этот случай не утихомирил нашу страсть к нормированию и стандартизации. Мы постоянно забываем, что соответствовать стандартам могут далеко не все.

Среднее значение – статистическая мера, а не научное правило. Однако статистику намеренно всюду продвигают, что приводит к большому количеству несовпадений, манипуляций и мучительных страданий.

Французский философ Жорж Кангилем оставил нам великий труд «Норма и патология». Кангилем размышлял об истории и эпистемологии науки и медицины. Он ставит под сомнение категории «нормального» и «ненормального». Философ уверен, что живое намного обширнее и сложнее. Окружающий мир невозможно уместить лишь в двух категориях, нормированных физико-химических измерениях. Стандарты необходимы науке, но проблема в том, что они заняли слишком большое место, захватили все.

Кангилем приводит в пример человека, чей анализ крови по некоторым показателям немного выходит за границы нормы. Пациент необязательно болен, у него нет патологий. Он здоров, возможно, даже «нормальный»! «Всегда нужно отталкиваться именно от человека», – утверждал философ. Мы часто называем больными или «ненормальными» тех, кто не может быть «средним».

Работы Жоржа Кангилема стали эталонными. В психиатрии применяется его теория «глобальной патологии». Согласно ей норма – возможность определенного индивида сознательно действовать. Но по определению «нельзя сказать, что существует только одна возможность», потому что спектр возможностей широк.

Проблема не в том, что мы не соблюдаем стандарты. Мы виним себя за невозможность соответствовать фиктивным цифрам и идеям.

Время от времени мы все чувствуем себя странными. «Я ненормальный», – часто проскакивает у обычных людей, когда мы разговариваем по душам. Но они не такие. У них просто свои особенности: нет личных отношений или прочных связей с семьей. «Ненормальные» ценят уединение и предпочитают деревню городу. Они сверхчувствительные. Им чужды нормы, транслируемые СМИ и социальными сетями. Сверхчувствительные иногда злятся из-за своей уникальности. Проблема не в том, что мы не соблюдаем стандарты. Мы виним себя за невозможность соответствовать фиктивным цифрам и идеям. Норма стала безумием…

Сверхчувствительный сильно страдает. Он ошибочно чувствует себя странным. Каждый человек по-своему или «по-другому» нормальный. Сверхчувствительный – узник общественной лжи.

Избавься от тирании общепринятой «нормальности». Подними паруса и верни себе право управлять жизнью. Останься человеком в стандартном мире, где все должно быть в строгих рамках.

Ты другой? Тем лучше, потому что в уникальности заключается твоя человечность. Непохожесть – подарок жизни. Твоя миссия – это найти дорогу к собственной уникальности. Она единственная спасет серый мир…

• Никто не является «нормальным». Существуют правила для возведения ровной стены, но не существует критериев для определения нормальности человека;

• Мы пленники угнетающей концепции, которая маскируется под рациональность, но таковой не является.

Именно из-за общепринятой идеи «нормальности» мы не можем обрести покой;

• Средние показатели – это фиктивные числа. Никто им не соответствует;

• Я люблю тебя, потому что ты уникальный.

Почувствуй, как сильно тебя отравил яд «нормальности».

Выдавливай отраву из своих убеждений.

Тебя убедили в том, что по некоторому набору числовых показателей ты не соответствуешь норме.

Запиши их один за другим.

Перечитай этот ядовитый список. Разобравшись с тем, что тебя подавляло, ты начнешь очищаться.

18. Пруст

Если бы мне пришлось дать емкое описание сверхчувствительности, я бы ограничился кратким отрывком из письма Андре Жида. Автор описывал встречу с Мадам Б. Женщина рассказывала, что носила очки с двенадцатилетнего возраста. «Я прекрасно помню, как была рада, когда впервые начала различать мелкие камни гальки во дворе», – сказала она. И вот как Жид комментирует этот момент: «Когда мы читаем Пруста, мы внезапно замечаем мельчайшие детали там, где раньше была лишь масса. Вы бы назвали это аналитическим умом. Нет, аналитический ум все отделяет, объясняет, применяет. Пруст все чувствует естественным образом. Пруст – человек, чей взгляд бесконечно тонок и внимателен. Писатель позволяет нам увидеть мир своими глазами в процессе чтения».

Жизнь и выдающееся творчество Марселя Пруста – кладезь знаний о сверхчувствительности. Он непрерывно носил знаменитые очки Мадам Б., которые даровали возможность видеть реальность «с мелкими камнями гальки». Мир, который мы не замечаем.

Марсель Пруст чрезвычайно чувствителен и эмоционально, и физически. Он превращал эту особенность в силу. Благодаря ей он написал важнейшие страницы в истории французской литературы и прожил невероятную жизнь. Он не подходил к цветам, потому что они