Рамиль Ямалеев - Ускользающая мишень Страница 10

С самого детства в их семье властвовала мать. Своих мужчин — а кроме мужа у нее было еще двое сыновей — Валентина Ивановна держала в ежовых рукавицах. Отчасти этому способствовала ее стремительная карьера: в двадцать два года — мастер на ликеро-водочном, через четыре — главный технолог, еще через год — директор, потом — куратор в главке… А с другой стороны — упрямый характер, доставшийся ей от деда, лихого терского казака. Ранняя смерть младшенького, Филиппа (он утонул в восемь лет), только ожесточила и без того непростой характер Валентины Ивановны. Она словно бросила вызов судьбе, решив во что бы то ни стало подняться на самый верх карьерной лестницы. Ей помогло время, ведь на заре перестройки делались и не такие карьеры. Вчерашние завлабы теперь командовали целыми министерствами, авантюристы становились кремлевскими фаворитами, а незаметные журналисты — «серыми кардиналами» страны и вершителями человеческих судеб. Упорство, природная изворотливость, смекалка и по-настоящему женское обаяние сделали, казалось бы, невозможное — в истории новой России Котова стала второй женщиной, которой доверили пост вице-премьера.

Молчание длилось уже минуты три, не меньше. Мать и сын в упор разглядывали друг друга, ничего не произнося. Словно играли в гляделки — кто кого переглядит. Первым не выдержал Сергей, отвел-таки взгляд.

— Ты хоть подумал, что будет дальше? — сурово спросила мать.

— Ма, только давай без наездов! И так тошно…

— Молчать! Да ты знаешь, сколько мне будет стоить, чтобы ЭТО не просочилось в прессу?! — вдруг закричала Валентина Ивановна так, что Сергей от неожиданности вздрогнул, разом теряя весь свой нарочито-неприступный гордый вид. — Подумать только! Сын вице-премьера попался во время облавы на торговцев порнографией, да еще с какими-то проститутками… Позор! Это даже повторить стыдно.

— Откуда я знал, что он залезет именно в квартиру Никольского?..

— Надо знать! — отрезала мать. — Не забывай, чей ты сын. Это другие могут попадаться, а ты — нет. Ни при каких обстоятельствах. Понятно?

— Все равно я не виноват, — уперся Котов.

— Не виноват? А проститутки? Они тоже специально залезли к Никольскому?

— Ма, у Кости был день рождения, ну мы и решили сделать ему… подарок. В конце концов, я уже взрослый человек и сам отвечаю за свои поступки.

— Боюсь, что за этот поступок придется отвечать мне, — саркастически усмехнулась Валентина Ивановна. — И вообще, что это за развлечения в дурном стиле «новых русских»? «Проститутку в подарок»… Это же надо было догадаться! Чья идея?

— Носорога… — машинально произнес Котов и осекся. О черт! Надо же так глупо проговориться! Теперь еще и Сане влетит…

— Кого-кого?! — не поняла мать.

— Да парня одного, ты его не знаешь.

— И знать не хочу! — вновь повысила голос до командного Валентина Ивановна. — Молодые идиоты. Жеребцы… Тебе что, мало своих девчонок в университете? Погоди, погоди… Надеюсь, ты-то с этими… подарками дело не имел? Еще не хватало подцепить какую-нибудь заразу!..

Мать подозрительно уставилась на сына.

— Нет, конечно, — поспешил заверить Котов. — Я же говорю — это мы для Кости старались… Тем более что проститутка там была всего одна. Вторая девушка — из спецслужб.

— Со спецслужбами я сама разберусь. А с тобой… — Тяжелый взгляд некоторое время сверлил Сергея, парень внутренне сжался, чувствуя, что наказание будет строгим. — Сейчас — немедленно на дачу, привести себя в порядок. Потом обязательно покажешься врачу… Я сказала — врачу! — повысила голос Валентина Ивановна, заметив, что сын хочет ей возразить. — Еще не хватало нам в дом сифилис занести!.. А завтра же первым рейсом полетишь на две недели в Кельн — будешь готовиться к сессии, а не шляться по девкам.

Котов вскинул голову. Как?! Опять в этот тоскливый Кельн? Зимой он там уже пробыл целую неделю, чуть не сдох от скуки. Кроме пива, никаких тебе развлечений. Ни друзей, ни знакомых… Небольшой частный пансионат, круглогодично арендуемый высшим эшелоном российских чиновников. Скука. Болото. Сплошные длинные уши ФСБ… Нет, только не туда! Хватит над ним издеваться, он уже не мальчик, в конце-то концов.

— Я туда не поеду! — твердо заявил Сергей. — Уж лучше в Югославию, чем в эту паршивую Германию…

— Это еще что за разговоры?! Ты что несешь?!.

Сын знал, что любую словесную перепалку с матерью он проиграет. Ведь у нее по струнке ходили даже грузчики на ликеро-видочном заводе! А сейчас половина «оборонки» трясется при имени Валентины Ивановны (в правительстве Котова курировала именно это направление промышленности). Нет, с матерью спорить бесполезно.

И поэтому Сергей пошел по пути наименьшего сопротивления.

— А я сказал — не-е-е-е-е-е-ет! — истерично закричал он и выбежал из кабинета.

Только очутившись на улице, Сергей немного успокоился.

А все-таки здорово, что последнее слово осталось за ним! То-то она сейчас бьется в припадке бессильной ярости. Так ей и надо! Все, хватит. Он больше не будет послушной резиновой игрушкой. Пора начинать другую, новую жизнь! И домой он сейчас не пойдет, и на дачу не поедет… Хрен с ней, с этой дачей! Но чем же в таком случае заняться? Не в Югославию же ехать, в самом-то деле?..

Он представил себя в пропылившемся, вкусно пахнущем степью камуфляже, в высоких удобных десантных ботинках на шнуровке, с короткоствольным автоматом, небрежно висящим на плече… Высший кайф! И никакой тебе опеки, никаких занудных слов. Сам себе хозяин, делай что хочешь… А что? Вполне здравая мысль. Что же она раньше ему в голову не пришла? Конфликт на Балканах все равно скоро кончится, так почему же там не отметиться… По крайней мере, будет потом что рассказать приятелям. Поехать воевать — это круто. Это не впустую расстреливать время по кислотным дискотекам… То-то мамочка попляшет, когда узнает, где находится ее сын!

Сергей Котов привык принимать решения сразу, не задумываясь над тем, как оно потом будет исполнено. Для того чтобы начать «новую жизнь», требовался первоначальный капитал. Он сунул руку в карман, достал и пересчитал деньги. Мятая отечественная десятка и четыре новенькие, хрустящие стодолларовые купюры. Да, не слишком много для старта… Но ему хватит! Разменяв сто долларов в ближайшем обменном пункте, Котов набрал телефон приятеля, чтобы узнать, где находится пункт вербовки наемников в Югославию…

Сергей не ночевал дома две ночи подряд, и все это время Валентина Ивановна выдерживала характер. Никуда он не денется, вернется как миленький! И в Кельн поедет заниматься, и всю эту блажь с девчонками выбросит из головы… Но когда наступило третье утро, мать всерьез заволновалась. Пора было принимать меры. Ее личной службе безопасности было отдано распоряжение немедленно разыскать Сергея. Ближе к вечеру ей уже доложили, что сын ночует у одного из своих многочисленных приятелей и собирается — о, ужас! — ехать добровольцем на Балканы.

— Немедленно остановите его! — воскликнула она, узнав эту ошеломляющую новость.

— Это сделать нетрудно, но… вряд ли целесообразно. — Начальник службы безопасности прекрасно знал о семейных трениях, то и дело возникающих между матерью и сыном. — У нас есть другое предложение. Намного удобнее все спустить на тормозах.

— То есть как?

— Пусть он, как говорится, «выпустит пар». Ну, сходил он в этот вербовочный пункт, ну, записался якобы добровольцем, ну, повезут его за город вместе с такими же горячими головами — дадут разок стрельнуть из автомата… Что же в этом страшного? Молодой, горячий… Перебесится, и все пройдет.

— Вы так спокойно рассуждаете! «Перебесится», «выпустит пар»… А вдруг его повезут на Балканы? Что делать тогда? Там же идет самая настоящая война!

— Валентина Ивановна, ради бога, успокойтесь…

— Я буду спокойна, когда мой сын выбросит эту блажь из головы и наконец будет дома!

Эти слова прозвучали в устах вице-премьера почти как приказ.

— Еще раз — пожалуйста, успокойтесь. Его, конечно, никуда не повезут. Подобные вербовочные пункты — не больше чем обычная российская показуха. Так что никакая война Сергею не грозит. Это раз… Простым запретом здесь ничего не добиться. Мальчишки убегали, убегают и будут убегать из дома. Это как закон природы, и от этого никуда не деться. Это два…А в-третьих, Здесь скорее проблема психологическая…

— Поясните, что вы имеете в виду.

— Все очень просто — юноша вырос, чтобы стать настоящим мужчиной, ему нужно самоутвердиться. Не нужно этому мешать. Сергею нужно помочь.

— Допустим. Но ведь нельзя пускать дело на самотек!

— А вот в этом вы совершенно правы, Валентина Ивановна. Мы все продумали… Не волнуйтесь, пожалуйста, компетентные органы держат это дело на контроле…

Начальник шестого спецотдела ФСБ пятидесятилетний полковник Анатолий Борисович Головач раздраженно отодвинул от себя тоненькую папку с отчетом. Затем он тяжело поднялся, и громадное кожаное кресло радостно вздохнуло. Полковник был очень тяжел, в последние месяцы все набирал лишние килограммы и уже весил около полутораста центнеров.