Ник Картер - Голубая смерть Страница 11

Примерно с полчаса они обсуждали план дальнейших совместных действий, после чего покинули бар и разошлись в разные стороны. Подняв воротник пиджака, Ник медленно побрел по безлюдной набережной канала в свою гостиницу, скользя рассеянным взглядом по свинцовой поверхности воды и размышляя о том, что допусти он завтра малейшую ошибку, и его труп окажется на илистом дне этого грязного водоема. И даже мысль о светлых идеях и безопасности Америки, ради которых он погибнет в расцвете сил, мало утешала его в этот поздний час.

Глава седьмая

Серая лента шоссе пролегла между голыми полями и невысокими лесистыми холмами. Плотные низкие тучи, зависшие над соломенными крышами крестьянских домов, и хмурое небо лишь подчеркивали убогость этого унылого пейзажа, навевающего тоску.

Но сидящий в стареньком «ягуаре» напротив придорожной таверны человек не впадал в уныние, а терпеливо ждал. Наконец на шоссе появилось темное пятнышко. Оно быстро росло, приближаясь, и обрело очертания мотоцикла. Одетый в черный кожаный костюм мотоциклиста, припавший, словно жокей, к рулю «БМВ», выжимая из мощного мотора все возможное.

— Опаздываешь, Бутс! — усмехнувшись, пробормотал человек, сидящий в «ягуаре», и натянул на голову вязаную шапочку с прорезью для глаз, став похожим на жреца древних ацтеков в маске. Затем он вырулил на дорогу и погнался за лихим мотоциклистом.

Ровный участок шоссе заканчивался, а стрелка на спидометре мотоцикла дрожала на отметке 120 миль в час. Мотоциклист, пока еще и не подозревающий, что его кто-то преследует, неохотно сбросил скорость и выпрямился в седле, понимая, что даже куча навоза на его пути таит сейчас для него смертельную опасность, не говоря уже о повозке с сеном. Обветренные губы мотоциклиста искривились в усмешке: с божьей помощью Рикки скоро закончит в этой стране масла, сыра и яиц свои дела, и можно будет проститься с ней навсегда.

Когда-то она, Бутс Делани, гоняла на мотоцикле с лихими парнями в кожаных куртках по городкам Южной Калифорнии и Невады, ввергая в ужас местное население и вынуждая дрожащих от страха обывателей вызывать наряды полиции и территориальной армии, чтобы утихомирить их банду. А сейчас она нервничала из-за кучки коровьего дерьма на дороге. И все это благодаря Рикки!

Вспомнив о своем любовнике, Бутс даже вздрогнула от сладострастной дрожи, пробежавшей по ее телу. Ей доводилось иметь дело со многими парнями, далеко не безупречного поведения, но из всех ее знакомых преступных типов Рикки, или граф Ульрих фон Штади, был самым крутым и удачливым. Избегая конфликтов с законом и властями, он умудрялся проворачивать крупные аферы, имея в своем распоряжении послушную ему армию головорезов, готовых на все ради денег.

Рев и дождь мощного мотоцикла обостряли нахлынувшие на девицу приятные воспоминания о ее любовнике и его мускулистом теле. Занятая этими острыми ощущениями, она не придала значения спортивному автомобилю, уже довольно долго следовавшему за ней на большой скорости: гораздо больше сейчас ее волновала предстоящая встреча с Рикки в особой комнате его замка. Граф фон Штади постоянно тренировался, укрепляя тело и дух, и потому был могуч и крепок, как утес. Прикасаясь к его железным мускулам, Бутс всегда млела от удовольствия, предчувствуя упоительные насаждения в его крепких объятиях. Она даже не обращала внимания на других мужчин, но вот в последнее время граф перестал баловать ее плотскими забавами, объясняя это тем, что они ослабляют мужскую волю. Рикки боготворил дисциплину и аскетизм и стремился выковать из себя подлинного лидера. Неутоленной же телесной страсти своей подружки граф нашел довольно своеобразное применение: заставлял ее стегать его хлыстом и прижигать ему тело раскаленным железом. Стены их спальни теперь украшали орудия пыток. Столь странная склонность Рикки пугала Бутс, но она старалась не показывать вида, что предпочла бы ограничиться старыми добрыми шлепками и щипками.

Эти специфические ночные тренировки доставляли графу большое удовольствие, из чего напрашивался логический вывод о том, что Бутс обретала над своим любовником определенную власть. И все же ее жизненный опыт подсказывал ей, что все эти странные забавы в один прекрасный момент могут обернуться для нее серьезными неприятностями…

«Ягуар» наконец догнал Бутс и начал прижимать ее мотоцикл к обочине. Водитель, похожий в своей дурацкой маске на инопланетянина, подавал ей знаки остановиться.

— Черта с два, приятель! — крикнула ему Бутс и, сделав выразительный знак рукой, до отказа крутанула ручку газа. Мотоцикл рванулся вперед, словно норовистый конь, и стрелка спидометра быстро поползла по шкале. Домишки фермеров вскоре слились с деревьями и полями в одно расплывчатое пятно. Содрогнувшись в три погибели над рулем, Бутс лихорадочно прикидывала, что все это могло бы означать.

Рикки основательно завяз в опасных делах, и как и у любого крупного дельца, у него имелось множество завистников и соперников. Все знали, что Бутс его любовница, так что через нее враги графа вполне могли попытаться оказать на него нажим. Бутс знала, что фон Штади не любит допускать ошибки, и прекрасно понимала, что во всех неприятностях он обвинит ее самое.

Она взглянула в зеркало заднего вида: спортивный автомобиль не отставал, видимо, за рулем сидел опытный водитель. Бутс частенько каталась по этому шоссе и неплохо изучила окружающую местность. Впереди на холме справа от дороги показались крыши домов, в десятке метров от которых пролегала через лес проселочная дорога к пруду, по которой крестьяне гоняли на водопой скотину. Бутс решила использовать старый трюк мотоциклистов и резко свернула с асфальта на разбитый проселок, надеясь, что «ягуар» проскочит мимо. Однако уже в следующую секунду она поняла, что совершила серьезный просчет: колеса ее «БМВ» забуксовали в морской глине.

Обернувшись назад, она к своему ужасу увидела, что ей не удалось обмануть человека в маске: с легкостью свернув следом за ней, он быстро догонял ее. Бутс посмотрел вперед и обмерла: поперек дороги лежали здоровенные сосновые бревна. Путь к бегству на мотоцикле был отрезан. Бутс просила его и попыталась скрыться в лесу.

Мотор «ягуара» смолк, хлопнула дверца, и мужчина в маске устремился за ней в погоню бегом. Тяжелые ботинки Бутс увязали в грязи, она впервые в жизни с тоской подумала, что с радостью сейчас позвала бы на помощь полицейских. Вот только есть ли они вообще в этой проклятой стране?

Спустившись по склону холма на вспаханное поле, она побежала к стогам сена, окруженным сонными коровами. Тяжелые шаги ее преследователя слышались все ближе и ближе. Притворившись, что она споткнулась, Бутс нагнулась и выхватила из-за левого голенища длинный нож.

— Ну, подходи поближе и попробуй получить, что тебе причитается! — обернувшись, закричала она, размахивая ножом на уровне его живота. — Не бойся, жеребец, что сумеешь взять — все твое!

С быстротой гремучей змеи незнакомец поднырнул под ее руку и, схватив за запястье, сильно надавил на болевую точку. Нож выпал из ее руки, и в следующий момент человек в маске ловко прижал к лицу Бутс тряпку, пропитанную хлороформом. Все поплыло у нее перед глазами, и она погрузилась в черноту.

…Очнулась Бутс на широкой кровати в незнакомой комнате. Окна были затянуты плотными шторами, возле огромного, в половину стены, камина сидел спиной к ней, помешивая кочергой угли, широкоплечий мужчина. По его спортивной фигуре и кошачьим движениям Бутс догадалась, что это и есть ее похититель. Недолго думая, она вскочила и метнулась к двери. Та оказалась запертой. Обернувшись, дрожащая от ярости Бутс увидела, что ненавистный ей мужчина насмешливо улыбается. С диким воплем она накинулась на него, готовая разорвать обидчика на кусочки своими зубками и ноготками, помня о том, что ее любовник не простит ей, что она позволила взять себя в заложницы, и скорее бросит ее на произвол судьбы, чем поспешит ей на выручку или заплатит за нее выкуп. Бутс бывала в разных переделках и умела постоять за себя. Но на этот раз ей явно не везло, противник оказался не из робких.

Без видимых усилий незнакомец поднял ее в воздух и отшвырнул на кровать, спружинившую под ней, словно батуд под акробатом.

Подождав, пока у нее иссякнет поток ругательств и проклятий в его адрес, сероглазый здоровяк с иронической улыбкой сообщил Бутс, что вскоре должен объявиться и сам граф.

— Твой любовник сколотил неплохую банду, — добавил он с легким британским акцентом, свойственным образованным немцам, учившим английский до 1939 года. — Мне пришлось изрядно побегать от его парней, пока я окольными путями вез тебя сюда. Зато теперь мы наконец можем спокойно насладиться уютным теплом этого очага.

— Я тебя знаю, — сказала Бутс. — Ты тот самый немецкий солдат удачи, с которым Рикки разговаривал в театре. Фон Рунштадт, если мне не изменяет память.