Ник Картер - Голубая смерть Страница 12

— Я тебя знаю, — сказала Бутс. — Ты тот самый немецкий солдат удачи, с которым Рикки разговаривал в театре. Фон Рунштадт, если мне не изменяет память.

Мужчина кивнул и вновь принялся шевелить кочергой угли в камине. Бутс поудобнее устроилась на кровати.

— Рикки убьет тебя, малыш, — наконец изрекла она бесстрастным тоном.

Ник Картер рассмеялся.

— Он уже пытался это сделать. Но еще хуже, что он хотел обмануть меня. Теперь я кое-что похитил у него, так что мы с ним квиты.

— Не забывай, малыш, что фон Штади не любит, когда у него что-то крадут, а тем более — его любимую кошечку. Ты просто не представляешь, какие у него возможности, — фыркнула Бутс, одновременно и задетая, и заинтригованная той легкостью, с которой этот нахал развенчал ее кумира.

— Любопытно, — покачал головой Ник. — Я и не предполагал, что кошечки занимают в жизни графа столь на ясное место. По-моему, у него хватает и других забот, поважнее.

Легкий румянец, выступивший на щечках девицы, подтвердил справедливость его слов. Бутс сердито насупилась и с вызовом спросила:

— Ты что-нибудь слышал о Тевтонских Рыцарях?

— Открою тебе свои карты, крошка, — ухмыльнулся еще шире Ник. — Я не случайно взял тебя в заложницы. Дело в том, что граф лишил меня верного куша, так что теперь я вынужден поставить его перед выбором: либо он платит за тебя выкуп, либо никогда тебя больше не увидит. Ответ он даст утром, а пока мы могли бы немного с тобой развлечься.

— Завтра утром ты будешь мертвецом, — уверенно предрекла она.

— Все мы когда-нибудь умрем, милашка, — заметил философски Ник. — Но пока этого еще не случилось, не стоит терять времени даром. Сними-ка свои кожаные доспехи, малышка, я хочу убедиться, что ты не припрятала еще один ножичек.

— Советую не шутить так со мной, мистер! — дрожащим от злости голосом прохрипел Бутс. — Когда Рикки доберется до тебя, от моего слова многое будет зависеть, имей это в и иду.

— Не заставляй меня повторять дважды, Бутс, — закуривая сигарету, сказал Ник. — Раздевайся!

— Попробуй сам раздеть меня, если сможешь, — уставившись в потолок, заявила нахальная девица, вытянувшись на кровати. — Только помни, что Рикки может отправить тебя в свою больницу, где он проводит очень забавные эксперименты на таких, как ты здоровенных жеребцах.

Ник неохотно встал и приблизился к ней. Неожиданно девица извернулась на кровати, словно дикая кошка, и резко вскочила. В ее судорожно сжатом кулачке блеснуло лезвие ножа. Ребром ладони Ник ударил ей по запястью, и нож упал на пол. Рука Бутс плетью повисла вдоль туловища, но она уже лезла левой рукой в один из своих бесчисленных карманов на молнии. Ник схватил ее за отвороты кожаной куртки и, приподняв на полом, начал трясти до тех пор, пока у нее не пропало желание извлекать из карманов опасные предметы. После этого он бросил ее на кровать и, зажав одной рукой ей нос и рот, чтобы не брыкалась, стащил с нее другой рукой куртку и ботинки. Оставив девицу в трусиках и лифчике на кровати, Ник пересел на кушетку и принялся осматривать ее одежду. Бутс с ненавистью наблюдала за ним.

Во внутреннем кармане он обнаружил кастет, а в потайном карманчике ботинок была спрятана опасная бритва.

— Где-то здесь должна быть спрятана ручная граната, — глубокомысленно заметил Ник, ощупывая куртку. — Но поскольку я ее не обнаружил, остается лишь предположить, что ты спрятала ее в более надежное место. Что ж, можешь оставить ее при себе.

Ник бросил ей рубашку.

— Я не стану надевать твою рубашку, — фыркнула Бутс.

— Ладно, тогда надевай свою любимую куртку, — сжалился над ней он.

Надев куртку, Бутс уселась на кровати, прислонившись к спинке, и закурила сигарету. Ник сходил на кухню и принес бутерброды, фрукты и пиво. Немного поломавшись для приличия, девица с жадностью набросилась на еду, запивая ее холодным датским пивом. Ник тоже не отставал от нее, поглощая бутерброды с аппетитом человека, честно заработавшего свой хлеб.

— А что ты намерен сделать со мной, если граф не согласится удовлетворить твои требования? — поинтересовалась Бутс.

— Я отправлю тебя на стажировку в какую-нибудь частную школу для девочек в Штатах, — сердито огрызнулся Ник.

Ник взглянул на часы: его начинали раздражать эти бесконечные угрозы и восхваления несравненного графа фон Штади. Нужно было подумать об отдыхе: ему предстоял тяжелый день. Постелив себе на кушетке, он потушил свет.

— Герр фон Рунштадт, — услышал он голос Бутс, звучащий необычно тихо и нежно. — Возможно, я немного погорячилась. Простите меня… — Она спрыгнула с кровати и босиком подошла к его кушетке. В отблеске пламени камина она казалась маленькой и хрупкой. Волосы рассыпались по ее плечам. Ник заметил, что она успела снять трусики и лифчик, и теперь ее юное тело прикрывала лишь кожаная куртка. Ника обдало жаром, по телу пробежала дрожь.

— Почему мы непременно должны оставаться врагами, — протягивая к нему руку, с улыбкой сказала она.

Ник вскинул брови, не зная, что ответить на этот вопрос. И в этот момент девица метнулась к камину и с победным криком схватила кочергу. Ник мысленно чертыхнулся, проклиная себя за обидную оплошность, и едва успел вскочить на ноги и увернуться от нацеленного ему в пах раскаленного железа.

— Не нравится, мистер? — ухмыльнулась девица, блеснув острыми зубками. — Посмотрим, на что ты способен, когда у меня в руках эта штука. Можешь взять нож, если хочешь, чтобы мы были на равных.

— Очень любезно с твоей стороны, крошка, — пробормотал Ник, забегая за стол.

— Еще не вспотел? — поинтересовалась Бутс, орудуя кочергой, словно шпагой.

— Не рассчитывай на это, милашка, — уклоняясь от кочерги, отозвался Ник. — Не обижайся, если я не буду столь же любезен, как ты, но не пройдет и минуты, как я отберу у тебя твою игрушку. Советую тебе самой положить ее на место.

— Если через пять минут я не выйду отсюда, я засуну ее тебе сам знаешь куда, — парировала девица.

Ник вышел из-за стола, двухсотфунтовый атлет, гибкий и ловкий, как пантера, и встал перед ней, слегка покачиваясь из стороны в сторону на пружинистых ногах. Девица слегка растерялась при виде этой горы мускулов.

— Отдай мне кочергу, — вкрадчивым голосом поправил ее Ник. — Я не шучу, крошка. Отдай по-хорошему.

Глаза Бутс как-то странно заблестели, и она вдруг захихикала, медленно отступая назад. Ник почувствовал азарт охотника, загнавшего зверя в угол. Бутс явно нервничал, зная по опыту, как стремительно атакует Ник, и пятилась за кушетку. Кочерга описывала в воздухе огненные круги. Внезапно Ник понял, что это своеобразный барьер, который ему нужно преодолеть, чтобы окончательно сломить сопротивление готовой сдаться девице. Если он обезоружит ее, она забудет о своем прежнем кумире и отдастся победителю. Но если ей удастся ранить его или разбить ему голову, граф фон Штади сохранит свою власть над ней.

Ник ухмыльнулся. К его удивлению, она тоже улыбнулась ему в ответ своей широкой ирландской улыбкой.

— Ну, смелее! — грудным голосом произнесла она, и Ник уловил в его тоне не только приглашение женщины, но и вызов самки. Легким движением руки она распахнула куртку, обнажив живот и грудь. Ее нежное, словно свежие сливки, тело манило его, но и раскаленная кочерга в ее руке вынуждала с собой считаться.

Внезапно Ник метнулся, низко пригнувшись, под занесенную над его головой кочергу и, ловко увернувшись от нее, выбил это опасное орудие из руки Бутс. Она попыталась освободиться и поднять его с пола, однако Ник словно припечатал ее к кровати. Бутс еще мгновение отчаянно сопротивлялась, потом вдруг стала смеяться густым грудным смехом и вцепилась ногтями в его спину, прижимая к себе.

Руки Ника обхватили ее обнаженное юное тело, с дикой страстью извивающееся под ним, скользнули вдоль бедер и по упругой маленькой груди. Ноги Бутс раздвинулись, уступая напору его стальной мужской плоти, и она издала долгий сладострастный стон, ощутив ее.

Она отдавалась ему необузданно и яростно, поражая своей выносливостью и ненасытностью, безустанно предлагая ему себя в разных позициях, умоляя его продолжать эту гонку еще и еще, пока их обоих не обжог наконец последний шквал этой безумной бури и они, содрогнувшись в конвульсии упоения моментом, не разжали объятия.

Потом они молча лежали рядом в темноте, поглаживая друг друга и чувствуя, как желание вновь наполняет их.

И не в силах противиться природному зову, они снова отдались наслаждению свободного полета, но на этот раз уже изящнее и изощреннее выполняя его головокружительные кульбиты. Затяжное падение в пучину страсти настолько расслабило Бутс, что она разразилась потоком воспоминаний — о своей сумасшедшей юности на задворках Калифорнии, где она связалась с бандой оголтелых выродков, о бешеных гонках на мотоциклах, о том, как она познакомилась с графом и как у них завязался роман. Ник слушал ее бессвязную болтовню не перебивая, ишь иногда вставляя невинный вопрос или шутливое замечание.