Сергей Самаров - Укрощение демонов Страница 12

Но навстречу нам, стоило только мне открыть калитку, вышел человек вполне нормального вида. Немолодой, худощавый, обычный сельский житель. И трудно было сказать, глядя на него, что это человек пьющий. Я даже, грешным делом, решил, что ошибся или вместо хозяина к нам вышел какой-то его приятель.

— Здравствуйте, гости, — сказал человек. — Проходите в дом…

Так позвать мог только хозяин. Причем хозяин именно кавказского дома. Он даже не спросил, что привело нас к нему. Все обычные вопросы — второстепенны. Главное — принять гостей, и принять уважительно.

Сначала он просто пригласил в дом, и сам в сторону отступил, пропуская нас. Наверное, это проявления вежливости. Однако привычка не оставлять никого за спиной всегда срабатывает, но в данном случае мы прошли, и у меня только спина напряглась, и все чувства обострились, словно я ожидал удара. И готов был среагировать, отскочив в сторону с одновременным отмашистым ударом на любое дуновение воздуха позади. Однако на крыльце нам пришлось остановиться и обернуться. Замок на двери защелкивался автоматически, и хозяин, вытащив ключ, дверь открыл и распахнул.

— Вас зовут… — сказал я, перед тем как переступить порог.

— Абубакар Магометович. Я в курсе, что вы должны были подойти. Хотел только в магазин сбегать. Но не успел. Проходите в комнату. Чаем вас угощу. Покрепче у меня в наличии ничего не имеется. Извините уж…

В доме горел свет и в длинном коридоре, и в комнате, и на кухне. На электричестве хозяин не экономил. Возможно, полиция оплачивает своим осведомителям коммунальные услуги.

Мы скромно расселись в комнате, но и расселись тоже по всем правилам безопасности, контролируя все двери и окна и имея возможность каждому в любой момент оказаться на свободном пространстве, то есть были готовы принять бой. Оружие, естественно, мы ни в прихожей, ни у двери не оставили. Таким образом, никто не мог войти неожиданно и оказаться у нас за спиной. Честно говоря, я не слишком доверял полицейскому осведомителю, как и самой полиции, и потому предпочитал сохранять осторожность. Но пока все шло, кажется, вполне прилично. И эксцессов, похоже, не намечалось. Абубакар Магометович, вернувшись с кухни, расставил на столе чашки, снова сходил на кухню, принес большой заварочный чайник с зеленым чаем и вместо вазочки тарелку с конфетами — сказывалось отсутствие в доме женщины. Это вовсе не походило на застолье в доме алкоголика, и я начал уже подумывать, что менты, передавая данные, сильно их утрировали, выдавая желаемое за действительное.

Хозяин налил всем по половине чашки:

— Вы не сильно торопитесь?

— Вообще-то торопимся, — сказал я. — Может быть, сразу к делам приступим?

— К каким? Я могу только показать вам дом человека, который несколько раз был на базе эмира Рифатова. Больше я ничем вам помочь не могу.

— И что это за человек — тоже рассказать не можете?

— Тяжелый человек. Старше меня лет на десять. У него два сына погибли, а третьего живым захватили. Сейчас на зоне. Думаю, старик сам их к бандитам и отправлял. Зовут его Валиюлла Зайналович. Фамилия Икрамов. Я точно знаю, что он дважды был в гостях у Рифатова. Но, может быть, был больше. Дорогу, по крайней мере, знает. А однажды даже грозил нашему участковому… Его сегодня убили… Грозил участковому, что позвонит Рифатову, и тот разберется с участковым.

— Откровенный старик, — заметил Костя Варламов. — А он не хвастался?

— Он не хвастун, — категорично заявил Дамадаев. — Он даже молчун. Бывает, слова из него не вытянешь. Спрашиваешь, он мимо тебя смотрит и не отвечает. Гордый очень.

— Может быть, хорошее качество, — согласился я. — Некоторым из нас оно не помешало бы, но для нас в настоящей ситуации оно является, я думаю, качеством отрицательным. Как из такого человека вытрясти сведения?

— Этого я не знаю. Силой от Валиюллы Зайналовича ничего добиться нельзя. Не стоит даже пробовать. Его насмерть можно забить, но он ничего не скажет.

— Тогда какой нам прок от его дома?

— Я другого не обещал, — скромно сказал Дамадаев.

— Ладно, — проговорил я. — Давайте чай пить. Может, придумаем что-нибудь.

Я переглянулся со своими парнями. Они задачу поняли и принялись за чай. И уже через минуту чайник оказался пустым. Хозяину пришлось снова отправляться на кухню, чтобы свежий заварить. Как я попросил, покрепче.

Едва Абубакар Магометович вышел, я взглянул на Константина. Что ему в голову благая мысль пришла, я понял раньше. Он сам это взглядом демонстрировал.

— Надо дать знать старику, что мы сидим где-то здесь, в селе, и ждем человека, который принесет нам сведения о базе Рифатова. Старик попробует дозвониться Рифатову. «Глушилка» работает. Дозвониться не сможет. Тогда вынужден будет пойти. С тепловизорами его отследить будет нетрудно. И мы сможем, и наши там, на месте, встретят его и проводят, — быстрым зловещим шепотом выложил рядовой.

— С твоей бы головой фамилию Суворов носить… — похвалил я. — Мог бы себя за потомка выдавать. И по зеленому сигналу светофора на всех уровнях до генералиссимуса дослужиться. Одобряю…

Дамадаев вернулся.

— Абубакар Магометович, мы тут прикинули свои мысли, пока вас не было…

— И что? — спросил хозяин.

— Вы лично в каких отношениях с Икрамовым?

— Ни в каких. Односельчане, и все…

— Зайти к нему не можете? Просто, по-соседски…

— Скорее всего, он заподозрит неладное. Я к нему ни разу в гости не ходил. Мы только в магазине встречаемся. — Дамадаев посмотрел на часы. — Минут через пять он в магазин пойдет. За хлебом. У нас тут частная пекарня. Хлеб один человек печет, не много, до утра уже разбирают. Кто горячий хлеб любит, с вечера в магазин идет. По пути можете его перехватить.

— Нам пока его перехватывать не нужно. Вы можете с ним встретиться и сказать, что трое из спецназа ГРУ кого-то ждут… В башне за селом. К ним туда человек придет, который покажет, где искать базу Рифатова. Это все, что от вас требуется.

— Сказать так? — не понял Абубакар Магометович расклада. — Сказать можно. Только зачем?

А это ему вовсе и ни к чему было знать. Я вытащил из кармана тысячу рублей и положил на стол:

— Оплата за услуги.

Хозяин показал, что не любит, когда деньги на столе лежат. Примета нехорошая, если деньги без присмотра. Он сразу сгреб купюру.

— А если спросит, откуда я знаю?

— Скажите так, чтобы не спросил. Зло скажите, с издевкой. Просто что-то такое, типа: «Хана твоему Рифатову пришла»… И дальше, что я просил. После такого не спросит ничего. А я в рапорте вас отмечу обязательно, как активного помощника. Попрошу командование премировать вас денежным вознаграждением.

Дамадаев думал не долго. Полученные деньги требовалось отрабатывать, а купюра уже сильно привыкла к карману. Да и мое обещание отметить его деятельность в рапорте, наверное, подействовало.

— Это я скажу… Сейчас прямо пойду в магазин, там при всех и скажу. Может быть, даже не ему, а просто кому-то, но громко. Чтобы он слышал. А вы…

— А мы пока уйдем. Встретим его за перевалом и проводим…

— Нет. Вы в башню идите. Валиюлла Зайналович человек недоверчивый, может сначала проверить, есть ли кто в башне. Возьмите у меня у забора по паре поленьев. И костер в башне разведите, чтобы огонь в бойницу видно было. Там есть место от старого костра. Я сам видел. Его в бойницу видно. Это будет убедительно.

— Хорошо, — согласился я. — Мы так и сделаем.

— Попасть можно только в дальнюю башню. У остальных входы заделаны наглухо, чтобы дети не лазили. Башни старые, вот-вот упасть могут. Не приведи Аллах, завалит детей. А дальняя еще крепкая. Ее детям и оставили. Пусть знают, как предки их жили, как от врагов спасались. Так наш покойный председатель сельсовета решил. Его сегодня убили.

— Мы знаем. На всякий случай, ваш номер телефона…

— Зачем вам мой номер? — насторожился вдруг Дамадаев.

— Вдруг вопросы возникнут. Спросить что-то потребуется.

— С одним условием, — категорично сказал Абубакар Магометович, — не записывать. Только по памяти звоните. А после звонка номер из мобильника сотрите.

— Осторожный вы человек.

— Мне иначе нельзя, я каждый день по лезвию ножа хожу, — высокопарно и с глупой гордостью сказал Дамадаев. — И вообще, меня так учили.

— Учили? — переспросил я, не думая, что существует школа ментовских стукачей.

— Ну, инструктировали.

— Говорите. Я запомню.

Он продиктовал. Я повторил номер. Память меня пока не подводила…

Нет, определенно, такой солдат-контрактник, как Костя Варламов, мне во взводе просто необходим. У него голова работает за троих. Я вот не сообразил, как нам подступиться к Икрамову. А он придумал не только как подступиться, но и как заставить Икрамова на нас сработать. Причем предельно просто. Все гениальное, слышал я когда-то, просто. Сам Бог — понятие простое. А простое — это то, что невозможно объяснить словами. Например, к простым понятиям относится цвет предмета. Попробуйте мне объяснить, что такое зеленый цвет. Найдите слова. Не найдете. Как не сможете объяснить, что такое Бог.