Александр Бушков - Дикарка. Чертово городище Страница 16

С довольно натуральным возмущением он возопил, потрясая фотографиями:

– Ты и здесь ухитрилась, в первый же день?!

– Дай-ка посмотреть, – сказала Марина. – Пошлости какие... А с чего ты взял, что это не злокозненный фотомонтаж? Мало примеров, что ли?

– Мне еще и кассету принесли, стерва!

– Очень мило! – сказала Марина. – И кто же?

– Нашлись добрые люди...

– Понятно. Много заплатил?

– Не настолько, чтобы это меня разорило...

– Ну, покричи, – сказала Марина. – Назови меня как-нибудь и все такое прочее...

– Не дождешься, – процедил Артур, героическими усилиями сохраняя самообладание. – Много чести. Какой смысл, а? Если можно с тобой наконец развязаться совершенно законным образом.

– Ну, это мы еще посмотрим... Что, уезжаем?

И отчаянной мимикой дала ему понять, что решение он должен принять совершенно противоположное. Он сообразил. И сказал с унылым видом:

– Тебе повезло, Танюша. Чертовски повезло. Еще несколько дней сможешь наслаждаться положением законной супруги. Потому что я отсюда уеду не раньше, чем закончу все дела.

– Чтоб тебе шею свернули, – сказала она с неподдельным чувством. – За эти твои дела.

– Не дождешься.

– Ну-ну, – сказала она.

И, независимо задрав подбородок, – хотя видеть их никто не мог, следовало соблюсти все каноны актерского мастерства – удалилась в спальню. Плюхнулась на необозримую супружескую постель и, глядя в потолок, стала подводить итоги.

Противнику наконец-то дали ясно и недвусмысленно понять: не уедет Артур отсюда, не уедет, хрену дождетесь! Долг его удерживает, знаете ли, так что даже юридическую расправу с неверной женушкой отложил до лучших времен. Что ж ему еще делать, если пославшие его сюда никаких отговорок со ссылками на личные проблемы не примут?

Осознав это во всей полноте, противник начнет – вынужден будет! – действовать. Уже не дурацкие компроматы собирать, а предпринимать какие-то д р у г и е шаги. Зная, что Вампир мог оказаться здесь случайно, как оно и было, а вот его преемник нагрянул уже целеустремленно, с четким приказом.

Они начнут действовать. Что-то обязательно предпримут.

А мы посмотрим, что. И неминуемо в результате продвинемся вперед. Другого способа просто нет. Подловить их пока что совершенно не на чем – шантаж с эротическими кассетами, строго говоря, ничего не доказывает...

Вошел муж Артур и забубнил с порога примирительно:

– Танечка, ну разве нельзя как-то это... ввести в рамки, если без этого нельзя, можно, в конце концов, устроить все как-нибудь культурно и тихо...

В руке у него был блокнот, он положил верхний листок на полированный стол и стал, не прекращая унылого нытья, что-то писать, уверенно и быстро. Вообще-то вполне профессионально работает, констатировала Марина, на нижнем листе ни отпечатка написанного...

Придвинув бутылку с минеральной и стакан, она ждала, ради поддержания игры лениво протянула:

– Я подумаю, дорогой...

– Что это за парочка, кстати?

– Милейшие люди, здесь познакомились.

– С первым встречным...

Он наконец закончил, бесшумно вырвал листок и положил перед ней – почерк разборчивый, уверенный.

«Один из партнеров по картам – Пулавский. Опознал моментально, мне показывали снимки. Двух других не знаю. Предлагают завтра плыть на «Принцессе» – карты, пейзажи и все прочее. Тебя тоже звали».

– А с первыми встречными тоже бывает порой чертовски интересно, – сказала она, мимикой выражая полное согласие на завтрашнюю экскурсию.

– Но послушай...

– Потом поговорим, – сказала она, видя, что напарник не собирается ничего более писать. – Ладно, пойдем тебе навстречу, я постараюсь жить культурнее…

Он вышел, все еще бормоча что-то насчет своей горькой доли в стиле классического подкаблучника. Марина свернула листок в трубочку и опустила в стакан. Он моментально растворился – такая уж хитрая была бумага.

«Все обстоит просто прекрасно, – подумала она. – Если уж они так спешат, завтра им устроят какую-нибудь гадость вроде вербовки – к этому их прямо-таки толкает логика событий. Они ж бедолагу Артура считают нештатным агентом, о наличии такового и не подозревают – всего-навсего сторонний помощник спецслужб... Значит, действовать будут без особой деликатности. Ну и ладненько, Артур обязательно завербуется, и станет ясно хоть чуточку, в каком направлении копать...»

Глава восьмая

Игра в карты на воде

На сей раз по обоим берегам реки не удалось высмотреть ни единого дома – куда ни глянь, только густые леса. «Принцесса» шла по каким-то другим местам, не тем, что в прошлый раз. Пейзаж, однообразный и совершенно неинтересный, навевал скуку, но Марина крепилась. Что-что, а ждать она умела. Сидела в мягком кресле у высокого стеклянного окна, помаленьку истребляя сигареты из серебряного портсигара, не ерзала и не подходила к играющим.

Капитан Каразин в своем безукоризненном мундирчике, напротив, откровенно маялся. Других экскурсантов, кроме их компании, на кораблике не оказалось, и делать ему было совершенно нечего. К Марине он после известной беседы уже не проявлял никакого мужского интереса, ни явного, ни потаенного – опасался, обормот, сложностей жизни на грешной земле – держался в сторонке, только временами кидал задумчивые взгляды. При любом раскладе смотреть на нее было не особенно и интересно, она на сей раз вовсе не щеголяла коротенькими юбочками и смелыми вырезами, натянула джинсы и влезла в самую обычную блузку. Мало ли в каком направлении могли развернуться события, а потому следовало считаться с возможностью вдоволь помахать руками-ногами, колотя по чьим-нибудь организмам. Той же цели служили и жесткие кроссовки. Да и портсигар тоже... Кстати – человек умелый может с помощью этой тяжелой серебряной штуки добиться многого. Не говоря уж о зажженной сигарете, незаменимом приспособлении для умельца...

Она лениво повернула голову, посмотрела назад. Следом, отставая метров на десять, неотступно двигался «Пират», его пулемет был пока что скрыт под белоснежным колпаком, и Марина понимала причину: подступивший к обоим берегам лес был главным образом березовым, на фоне скопища белоснежных стволов любой агрессор, вздумавший бы чем-нибудь шандарахнуть по корабликам, будет заметен издали, на приличном расстоянии.

Остальные четверо вот уже три четверти часа сидели за столом в центре обширного салона, забыв обо всем окружающем. Покер – дело серьезное. Временами слышались необходимые реплики, произносимые самым бесстрастным голосом, четверо застыли, как манекены, только руки порой шевелились, прикупая и сбрасывая. Насколько она видела, любимому мужу Артуру пока что везло – очень похоже, он и в самом деле прилично резался в покер (если только остальные не поддавались, что вряд ли).

Пулавского (интересно, настоящий он граф или свежеиспеченный, а то и вовсе самозваный?) она тоже моментально узнала по фотографиям: расфранченный субъект лет сорока, с ухоженными бакенбардами и жемчужной булавкой в бледно-сиреневом галстуке. Двое других были ей незнакомы и, хотя одеты с некоторым щегольством и держались безукоризненно, отчего-то сразу показались ей не п е р с о н а м и, не равноправными участниками неизвестной игры в чине фигур, а мелкотой на подхвате. Вика так и не обнаружилась, как и Сатаров, впрочем. Хотя выводы делать рано: «Принцесса» не такая уж маленькая, на нижней палубе можно спрятать хоть целый взвод...

На лестнице, ведущей во внутренние помещения, послышались тихие шаги – и в следующую секунду в салоне объявился Сатаров в том же легком костюме (только на сей раз под пиджаком явственно обрисовалась кобура), энергичный, безмятежный. Шагая к столу легкой подпрыгивающей походочкой, он посмотрел на Марину безучастно и абсолютно спокойно, словно они виделись в первый раз.

Игроки обратили на него внимания не больше, чем на березы – только один из незнакомых непроизвольно в и л ь н у л взглядом, но тут же вернулся к картам.

Марина хладнокровно прикурила очередную сигарету – на всякий случай. Черт его знает, как могли развернуться события.

– Кончайте комедию, – сказал Сатаров вяло, негромко.

Тот, что косился на него только что, сделал резкое движение рукой... черный продолговатый предмет... глушитель выплюнул узенький язычок светло-желтого пламени...

Рядом громко охнул Каразин. Марина застыла с сигаретой меж пальцев. Со своего места она прекрасно видела, как Артур, чуть дернувшись, о т в а л и л с я на темно-вишневую спинку кожаного кресла. На его белом пиджаке прямо против сердца появилась темная дырочка с опаленными краями, совсем безобидная на вид, несерьезная... Но он был мертв. Только что был жив, и вмиг стал мертвее мертвого, лицо застыло, нижняя челюсть чуточку отвисла, глаза остекленели. Он не упал, кресло не давало, так и сидел в естественной почти позе...