Александр Тамоников - Непревзойденные Страница 16

Седов поинтересовался:

– Каков обзор камер?

– Сто восемьдесят градусов, – ответил французский капитан. – Так же, как у человека, находящегося на посту, если он, конечно, не имеет задачи вести круговое наблюдение.

– Понятно. А манекен хороший, качественный?

– Все они специально подготовлены.

Офицеры поднялись на второй этаж. Манекены, расположенные там, они не рассматривали, прошли в отсек, где на столе стоял большой монитор.

Командир отряда спросил:

– Сколько времени тебе надо, Хакер, чтобы привести в готовность всю аппаратуру?

– Десять минут.

– Действуй!

Седов отошел к окну, Лерой приступил к разворачиванию специального оборудования.

Вскоре он доложил:

– У меня все готово, командир.

– А ну-ка, что у тебя получилось?

Лерой нажал клавишу компьютера. На мониторе появилась картинка, центральный вход в здание. Он переключил аппаратуру, высветилась тыловая сторона корпуса до пруда включительно.

– Это все хорошо, – сказал Седов. – А можем ли мы получать картинки со всех манекенов одновременно?

– Естественно! – Хакер пробежал по клавишам, и монитор отобразил шесть картинок.

– Почему их шесть, если на постах пятеро боевиков?

– Шестая камера на манекене главаря банды.

– Ясно. Значит, у тебя все готово?

– Так точно.

Седов извлек из чехла портативную радиостанцию Р-1 «Призрак» французского производства и проговорил:

– Пегас, я – Седой!

– На связи, – тут же ответил капитан Коновалов.

Командир отряда взглянул на часы.

– Девять тридцать пять. Доложи о готовности к выдвижению к объекту и штурму.

– Готов!

– Первая группа, вперед! – приказал Седов и присел в кресло рядом с Лероем.

Получив приказ командира отряда, его заместитель, а в настоящий момент командир группы, отдал приказ своим подчиненным:

– Начали!

Обходя корпус, используя рельеф местности, вперед пошли ликвидаторы, старший лейтенант Голуб из Беларуси и украинец прапорщик Давыдюк. В сторону отошел и укрылся за деревом снайпер, немецкий лейтенант Аппель. Коновалов с оставшимися бойцами первой штурмовой группы двинулся в обход со стороны здания, где размещался обслуживающий персонал. Оттуда за действиями бойцов с интересом наблюдали комендант базы, его помощник, врач, медсестра, официантки и переводчик.

Седов внимательно смотрел на монитор.

В 09.42 Коновалов вышел на связь:

– Седой! Пегас!

– Слушаю.

– Часовой духов на крыше снят! Ганс всадил в манекен две пули.

Спецназовцы использовали бесшумные винтовки «Винторез».

– Голубь и Давыд начали подъем по лестнице, Ганс видит флангового часового. Сам нахожусь в кустах у пруда. Ликвидатор сближается с объектом.

– Принял! – коротко ответил Седов, повернулся к Лерою и спросил: – Ты слышал доклад Пегаса?

– Так точно, командир! Поражение часового на крыше подтверждаю. Духи не видят группу. Так, секунду, уничтожен второй часовой, рядом с нами.

– Не спешит ли Коновалов? На втором этаже находится главарь банды.

– Он не может видеть через холл позицию правого флангового часового второго этажа.

– Понял. Камеры манекенов наших ребят до сих пор не видят, да?

– А что, должны?

– Оценил. Смотри внимательно.

Ликвидаторы медленно поднимались по пожарной лестнице.

У второго пролета Голуб, шедший впереди, остановил Давыдюка и предупредил:

– Растяжка, Давыд!

– Не вижу.

– Немудрено. Вместо проволоки использована леска и тонкая резинка-венгерка. Обратка, в общем. – Он вызвал на связь Коновалова: – Пегас, здесь Голубь!

– Да! – ответил российский капитан.

– Растяжка обратного действия на стыке первого и второго пролетов, высота над ступенями пять сантиметров, имитатор гранаты – сигналка справа за поручнем. Снимаем?

– Обратка займет много времени. Обозначь место ловушки и иди дальше!

– Есть!

Голуб сказал Давыдюку:

– Повесь ленту на перилах. Мы пропускаем сюрприз.

– Думаю, Голубь, что второго нам ждать недолго. Седой сам устанавливал растяжки, а он знает, как это делать. Вернее, где поставить, чтобы вероятность подрыва была максимальной.

– Значит, где-то рядом с первой!

– Скорее всего.

Но Голуб и Давыдюк ошиблись. Вторая растяжка обратного, то есть двойного, действия находилась сразу за выходом лестницы на крышу.

Опытный белорус едва не налетел на нее, усмехнулся и заявил:

– Черт бы побрал командира! Хитро придумал, поставил ловушку там, где миновать ее практически невозможно, за изгибом лестницы.

Голуб вновь вызвал Коновалова:

– Пегас! Голубь!

– Слушаю.

– Второй сюрприз на изгибе лестницы при выходе на крышу.

– Ясно. Обозначайте, берите под контроль спуск на третий этаж и ждите основную группу.

– Принял.

Ликвидаторы заняли позиции у невысокого помещения, откуда металлическая лестница вела на площадку очень низкого чердака. Здесь можно перемещаться лишь сильно нагнувшись, а кое-где и вовсе ползком.

– Седой, здесь Пегас!

– На связи, – ответил командир группы.

– Основная группа поднимается на крышу.

– Ганс с тобой? – спросил Седов.

– Со мной все.

– Хорошо, продолжай, пока часовые вас не засекли.

Группа Коновалова вышла на крышу в 09.52.

– Опаздываем, – проговорил капитан, подведя подчиненных к отдельно возвышающемуся чердачному помещению.

– Что у вас? – спросил он у старшего лейтенанта Голуба, ответственного за ликвидацию часовых.

– На третьем этаже два манекена. Они стоят камерами к окнам.

Коновалов тут же приказал:

– Работа по плану. В здании сигналы только знаками. Пошли!

Голуб с Давыдюком бесшумно, как кошки, прошли металлическую лестницу, выкатились в коридор третьего этажа и тут же провели по выстрелу в затылки манекенов, стоявших у окон.

К ним присоединился немецкий лейтенант Свен Аппель. Передовая ударная подгруппа, усиленная снайпером, пошла на второй этаж. Коновалов вывел Шеффера и Фрица к отсеку, где на кроватях лежали пять мешков. Они изображали отдыхающую группу боевиков.

Видеокамеры, установленные на них, зафиксировали появление спецназовцев, проведших по два выстрела по лежащим целям.

Лерой доложил Седову:

– Отдыхающая смена противника уничтожена!

Седов посмотрел на часы.

– У Пегаса остается пять минут! Есть еще и сюрприз на манекене главаря.

– Да-да, – протянул француз-компьютерщик. – На нем капитан легко может прогореть.

– Посмотрим.

Ликвидаторы имели задачу снять часовых на втором и первом этажах. Не сближаясь с главарем, они быстро провели ликвидацию. Коновалов уже держал на прицеле последний манекен, изображавший главаря всей банды, которого, по замыслу учений, необходимо было взять живым.

– Пегас! Голубь!

– Да! – тихо ответил Коновалов.

На манекенах кроме камер стояли и микрофоны.

– Объект чист, духи в минусе, главарь твой!

– Принял!

Коновалов провел четыре выстрела по рукам и ногам главаря банды.

Лерой повернулся к Седову и сообщил:

– Пегас не стал возиться с главарем, из холла отстрелил ему руки и ноги.

Командир отряда кивнул.

– Верное решение. Посмотрим, что будет дальше.

– Пегас подошел к манекену. Оп!.. Капитан применил сканер, ваш сюрприз, командир, обнаружен. Граната уже не опасна.

Седов улыбнулся.

– Ну и хорошо.

Радиостанция командира отряда тут же пропищала сигналом вызова:

– Седой, это Пегас! Время десять ноль семь, задача выполнена.

– Опоздание на две минуты.

– Допустимая погрешность.

– Хорошо. Группу на первый этаж!

– Есть!

Седов повернулся к Лерою.

– Пройдись, Хакер, по зданию, верни манекены в прежнее положение, убедись, что не повреждены камеры и микрофоны. Сейчас начнет работать вторая группа.

– Есть, командир.

Седов спустился на первый этаж, где Коновалов построил первую штурмовую группу.

От доклада он отмахнулся и сказал:

– Не надо, Пегас, я видел. Ну что ж, несмотря на опоздание в две минуты, группа неплохо справилась с задачей. У меня есть один вопрос к командиру.

– Да?! – Коновалов взглянул на Седова.

– Объясни мне, Пегас, для чего надо было снимать часового в правом торце второго этажа? Манекен и есть манекен, он не упал. А в реальной обстановке шум от падения тела мог кардинально изменить ситуацию.

– Объясню, – ответил Коновалов. – Часовой второго этажа был прикрыт распахнутой дверью помещения, где находились вы с Хакером. Снять его прямо из холла ликвидаторы не могли. Поэтому я и приказал Гансу работать по нему. Теперь насчет шума. – Коновалов повернулся к Аппелю. – Тебе слово, Ганс.

Немецкий снайпер доложил:

– Никакого шума не было бы. Манекен стоял вплотную к открытому окну. Я поэтому и всадил в него две пули. Первую в живот, что в реальной обстановке заставило бы духа согнуться и неминуемо сорваться вниз. Главарь ничего не услышал бы. А второй выстрел я сделал в голову, дабы дух не издал вопль от боли. Сами знаете, насколько болезненна рана в живот.