Танковое жало - Александр Александрович Тамоников Страница 20

– Стой. – Глеб кинулся было за нею, но тут рядом застонал и начал шевелиться на краю дороги оглушенный фельдфебель. Шубин ринулся назад, он не мог убить связиста так же ножом, действовать приходилось аккуратно, чтобы не испачкать форму. Она была нужна разведчику для маскировки. Лошадь, инвентарь для оснащения узла связи и форма немецкого фельдфебеля – прекрасное прикрытие, с которым можно смело внедряться прямо в гущу военной немецкой части. В суматохе отступления никто не обратит внимания на связиста, что перевозит технику радиоузла, отстав от своего подразделения, или прокладывает кабель, мотаясь на лошаденке от деревни к деревне. Поэтому разведчик кинулся к грузному телу, подхватил его под мышки и поволок в кусты, подальше от открытой части дороги. Там он снял армейский ремень, с силой затянул его туго вокруг толстой шеи. В кожаной петле фашист захрипел, задергался. Разведчику понадобились немалые усилия, чтобы справиться с толстяком и расправиться с ним без шума.

Стараясь громко не кричать, разведчик попытался остановить трусящую по дороге лошадь:

– Стой! Тпру! Тпру! Вот трусиха, назад! Нельзя!

Ему надо было убрать улики – окровавленное тело обершутце, переодеться в немецкую форму, а лошадь, как назло, решила припустить подальше от опасного места. И это было очень рискованно для разведчика: случайный свидетель, патруль, который услышит крики, насторожится при виде телеги без ездоков и пойдет прочесывать близлежащий лес, поднимет тревогу, заподозрив диверсию. Поэтому перепуганную лошадь надо было остановить как можно быстрее, но и бросить трупы на дороге разведчик не мог. Он кинулся к телу молодого связиста, сдернул его в ров и побежал за грохочущей телегой:

– Стой же ты, остановись! Черт! – Он оглянулся, позади нарастал грохот едущих уже недалеко грузовиков. Еще пара минут, и они покажутся из-за поворота. Этого будет достаточно, чтобы сделать срочную остановку – брошенная повозка, труп на обочине. Сразу же начнется охота за ним! Опасно, очень опасно! Надо во что бы то ни стало увести лошадь с поклажей в лес! Как можно быстрее!

Неожиданно что-то черное вынырнуло из кустов, от резкого свиста лошадь дернулась в сторону и внезапно свернула с дороги, продралась прямо через кусты, а потом мгновенно исчезла вместе с телегой между деревьев. Шубин замер от удивления: что это было? У кустов показалась смоляная голова Баро.

– Товарищ разведчик, убирайте, убирайте с дороги фрица! Я лошадь придержу, не беспокойтесь! Она меня слушается. Я же цыган!

Чертыхнувшись, Глеб кинулся обратно к месту стычки. Там он подхватил тело связиста и оттащил за деревья. И тут же туман разрезали фары колонны из грузовиков. Разведчик рухнул на землю, затаился у редких стволов в небольшой впадине. Буквально на расстоянии вытянутой руки от него по шоссе с гудением промчались груженые «Опель Блиц» с сотнями немецких солдат. В первых лучах солнца сияли их каски, щетинились черные стволы автоматов. Еще миг – и эта грозная сила открыла бы огонь по одинокой фигуре у дороги. Мальчишка, который выскочил из кустов как черт из табакерки и обуздал испуганную лошадку, спас Шубина от смерти. Все равно офицер был очень зол, поняв наконец, кто крался за ним по пятам на вражеской территории.

Колонна из грузовиков с воем пролетела мимо, Шубин отсчитывал про себя количество машин, прикидывая, сколько единиц личного состава уместилось в каждом кузове. Фрицев везли для какой-то операции – штурма, наступления, или, наоборот, готовилась массовая передислокация немецких войск в тыл. Но ясно уже то, что в деревне он точно сможет добыть важные сведения. Маскировка есть, направление понятно, осталась одна проблема – Баро!

Когда замыкающий «опель» исчез в клубах пыли, Шубин тихонько свистнул:

– Баро, ты где? Выходи.

– Не выйду, пока не пообещаете, что ругать не будете! – ответил ему тонкий голосок.

Глеб разозлился не на шутку:

– Ты что тут устроил, не ругать его! Ты что, думаешь, тут шутки, веселье, игра? Я на секретной операции, только что чуть под немецкие пули не попал. Если я провалю задание, то погибну, а еще без нужных сведений наша армия не будет готова к атаке фашистов. Ты не должен мне мешать! Ты не должен здесь быть! Тебе надо срочно вернуться назад в тыловую часть! На советскую территорию в безопасное место.

Из кустов показалось смуглое личико.

– А я что, помешал? Вы меня даже не заметили. И еще я вам помог лошадь остановить!

– Заметил, – отрезал разведчик. – Я еще в грузовике понял, что это ты ногами по дну долбишь.

– Да там так качало, – пожаловался Баро. – Чуть все кости себе не переломал. Лошадь лучше, чем грузовик.

– Вот что, – сурово сказал разведчик. – Немедленно берешь лошадь и на ней двигаешься назад. Все, это приказ. Раз надел форму, то будь добр вести себя по уставу. Исполнять приказы командира без споров.

– Вы мне слово офицера давали, что меня никто не обманет. – Смуглая мордашка побледнела, а в черных глазах появились слезы. – А сами обманули, бросили, пока я спал, и ушли. Я думал, мы товарищи, я ведь раненого привез и вам помог сейчас. Не могу я без вас вернуться, вы без меня пропадете. Вы же здесь ничего не знаете, а я тут всю войну живу. Не гоните меня, Шубин, я не уйду. Даже если ругать будете, все равно буду помогать. Потому что вы добрый и все для меня сделали. А я все сделаю для вас.

Глеб не знал, ругаться ему или просто молча уйти, оставив ребенка одного в лесу. Как бы хорошо он ни относился к Баро, но сейчас он был прежде всего фронтовым разведчиком на боевом задании.

– Я тут все знаю, все деревни! И тропинки знаю, проходы, лес! – частил мальчишка, а потом упрямо яростно выкрикнул: – Не уйду никуда, так и знайте. Я с вами в разведку пойду, хоть бейте, хоть гоните. Так и знайте, я вам помогать дальше буду!

– Тише! – одернул его Глеб. Он и сам уже понял, что находится в безвыходной ситуации. Цыганенок пойдет за ним следом, отправить его домой невозможно, поэтому лучше хотя бы держать его при себе. Да и передвигаться по лесу на территории боевых действий ребенку сейчас тоже опасно.

Глеб нахмурился:

– Так идти тебе нельзя, слишком приметно. Придется переодеться, понял? И ты будешь слушать каждое мое слово, выполнять любой приказ.

Баро с радостью кивнул в ответ:

– Даю честное цыганское слово!

Обещание свое мальчик сдержал: не издал ни звука, когда Шубин соорудил ему юбку и платок из куска мешковины с телеги, превратив в черноглазую девчушку; только поджал недовольно губы от вынужденной маскировки