Владимир Шитов - Собор без крестов - 2 Страница 22

Привыкнув жить за чужой счет, смирившись с потерей Старовойтова, Валентина была убеждена, что на ближайшие годы ей одиночество не грозит. Такая мысль ее успокоила.

«А что, собственно, я потеряла? Какого-то подержан­ного старичка? Ну и черт с ним! Это, может быть, не так уж и плохо! Возможно, мне теперь подвернется какой путевый мужик, за которого не грех и замуж выскочить. Тем более, что у меня теперь есть собственная квартира».

Правда, если с замужеством ничего не получится и не удастся пристроиться, то придется вновь идти на поклон к Стокозу. Тоже не самый худший вариант, а чего? Я ему ни­чего плохого не сделала. Это он меня продал Старовойтову. Теперь пускай забирает обратно. Вот только возьмет ли он меня? — мысленно задала она себе пугающий вопрос. Но немного подумав над ним, пришла к утешительному выво­ду: — Возьмет. Конечно, возьмет. Если он меня Старовой­тову продал за приличную сумму, то назад-то я к нему воз­вращаться буду бесплатно!»

Как видим, логика ее была железной и очень удобной для хозяйки. Довольная своим выводом, она, выпив стакан водки и плотно закусив, быстро решила все свои остальные проблемы и, разобрав постель, улеглась спать. Через не­сколько мгновений она уснула, чтобы завтра, проснувшись, продолжить свою непутевую жизнь.

ГЛАВА 18. СВИДАНИЕ С БРАТОМ

Сразу после трагической гибели Тракториста, в банде появилось несколько авторитетов, каждый из которых, не скрывая своих претензий, заявил своему ближайшему ок­ружению, что может и готов стать к рулю власти в преступ­ной группировке. Однако, право на руководство бандой ни один из них добиваться силой, да еще с помощью своих сто­ронников, не стал. Это было бы грубейшим нарушением воровского закона и могло привести к долгой кровопролит­ной разборке, не дающей ни одной из противоборствующих сторон никакого преимущества в решении главного вопро­са. Поэтому воры решили послать в колонию наличное сви­дание с Эфиопом его брата по кличке Рысь.

Рысь был хитрым и уважаемым в банде человеком. Он давно мог бы с помощью брата стать его правопреемником по руководству бандой, но на пути такого возвышения было одно непреодолимое препятствие —полное отсутствие по­добного желания у самого претендента. Почему Рысь отка­зывался от такого повышения, никто не знал, поскольку он был не из тех, кто позволяет кому-либо заглядывать в свою душу и разбираться в ее сущности.

В администрации ИТК строгого режима Рысь получил право на краткосрочное, двухчасовое свидание со своим братом. Но этого времени им вполне хватило для беседы.

В комнате для свиданий Рысь сообщил брату причину своего визита. Выслушав его, Эфиоп поинтересовался:

—  Кто замочил Тракториста?

—  Пока не знаем.

— А у ментов подозрение на кого-нибудь есть?

— У них тоже глухо, как в танке.

—  Выходит, все довольны, как вы их доите? И никто к вам претензий не имеет?

—  Вот тут ты, брательник, здорово ошибаешься, — воз­разил ему Рысь. — Когда Тракторист стал нами рулить, так быстро заимел себе целую толпу врагов.

—  Что, наглеть начал ?

—  Еще как!

—  Ну и в чем его нахалка выражалась?

—  К примеру, трахнул одну десятиклассницу, которую в ресторане случайно увидел. А она оказалась дочкой Глеба Афанасьевича...

— Это директора химкомбината? -Да!

—  Тут, видать, Тракторист со своим кожаным ножом здорово влип. Чем же такой финт закончился?

—  С большим трудом удалось замять этот базар.

—   Как же это удалось? Я Афанасьича знаю как жест­кого мужика!

—    Видимо, не захотел большой шумихи вокруг своей дочери. Да и дочка его, Генриетта, хоть и малолетка, но та­кой профурой оказалась, что за ее «подвиги» по части секса надо на задницу медаль вешать. Когда наши люди, имев­шие подход к отцу, показали ему ее фотки и кое-что порас­сказали, то он пыл свой на Тракториста убавил, но все рав­но пришлось ему крупно лапу подмазать. А вообще, Афа­насьевич мужик, действительно, жесткий, вполне мог офи­циально, якобы, простить Лешу, а втихаря, при его-то баб­ках, положить на него глаз и вести все это время, чтобы при удобном случае отомстить ему и за позор дочери, и за свой собственный.

—   Вполне допускаю такой вариант, — сообщил брату Эфиоп, энергично расправляясь с принесенными Рысью в качестве передачи ему высококалорийными импортными продуктами. — Надо вам Афанасьича крепко придавить.

—  Браток, если мы начнем давить всех подозреваемых, которым Тракторист переходил дорогу за последнее время, то забодаемся! Слишком их много. А нам за них менты, как тебе, быстро лапти сплетут.

— Так у вас еще кто-то есть на подозрении? — удивил­ся Эфиоп.

—  Целая куча!

— Давай лопатить эту кучу, — потребовал Эфиоп.

—  Из-за лохматого сейфа Тракторист оказался с баб­ками на мели. Старовойтов вякнул ему, что Стокоз по до­говору получил от него несколько арбузов, ну он и решил обложить его данью.

— Стокоз согласился?

— Да ты что! Нет, конечно. Но Тракторист дал ему на раздумье три дня, угрожал расправиться с предками, если тот не согласится ему подчиниться.

—  Дурила! Нашел кого пугать. Стокоз из молодых, да ранний. Он сам, если захочет, может напугать любого. К нему нужен особый подход. Стокоз, как пить дать, мог угрохать Тракториста, чтобы тот его не пугал и не пытался доить.

— Вот тут ты ошибаешься. Стокоз его никак не мог кок­нуть.

—  Почему?

— Стокоз после беседы с Трактористом, видать, напу­ганный его угрозами, улетел за бугор.

—  Куда?

—  В Германию!

—  Малек ты, Рысь. Да он собственными руками даже затылок себе поленится почесать. Не исключено, что в Гер­мании он нашел толкового наемника, который и пустил в расход нашего шустряка.

—  Мы такой вариант обсуждали. У Стокоза за бугром не было времени ни на поиски киллера, ни на отправку его к нам домой.

—  Он мог перед отлетом в Германию у себя дома на­нять убийцу, —высказал новое предположение Эфиоп.

—   Может быть! Мы и такой вариант допускаем и над ним работаем.

—   Со Стокозом вам придется теперь много возиться. Лучше было его вообще не трогать. Ну, а еще кого ты подо­зреваешь в мокрухе по отношению к Трактористу?

—  Претендентов на твое место.

—  И много их?

— Агафон, Боян, Лука.

— М-да, мужики крутые, их со счета тоже, действитель­но, сбрасывать не стоит.

—  Они послали меня, чтобы ты сказал, кому из них да­ешь свой мандат на правление.

— А ты сам-то хотел бы его получить?

—  Нет!

—  Почему?

—  Видишь ли, я умею крутиться, и у меня все неплохо получается, а руководить и отвечать за всю эту гопкомпа­нию у меня нет никакого желания.

—  Обижаешь ты наших корешей таким рассуждением.

—  Вот своих корешей я не обижаю и ценю, а за осталь­ных подписываться не желаю. Вот ты сейчас предлагаешь мне повышение, а на кой оно мне нужно, если Тракторист всю кодлу расфуфырил?

—  Да, без денег и осел не человек, — отодвигая от себя остатки еды, заметил Эфиоп. Выпив гранатового натураль­ного сока из пластиковой бутылки с яркой этикеткой и за­курив сигарету, он сказал: — Пока я нахожусь у хозяина, пускай нашей братвой руководит Лука. Он из известной тебе троицы — самый путевый и деловой.

— Я тоже так думаю, — согласился с ним Рысь. — Толь­ко как быть с бабками? Без них наша кодла развалится, как снежный катышек.

—   Если в результате своей проверки вы убедитесь, что Стокоз не причастен к убийству Тракториста, то обратитесь, к нему с просьбой от моего имени. Пускай он вам поможет деньгами.

— Тракторист к нему обращался за помощью, но полу­чил голый вассер.

—  Своей копейки он вам никогда не даст, но, если за­хочет, то поможет вам добыть нужное количество бабок на первое время, а там уж вам самим надо будет помороковать, как дальше крутиться. Держите с ним ухо востро, он и у вас попытается урвать для себя побольше бабок, но тут уж вы, будьте добры, не позволяйте себя облапошивать.