Станислав Олейник - Тени прошлого Страница 23

И если у Удовенко на этот счет и были какие-то сомнения, они вчера вечером, в одночасье были развеяны в прокуратуре, и никем-нибудь, а его коллегами…

…Ему в этот день пришлось немного задержаться на работе. Когда же все дела были закончены, а это было уже около 22.00, он закрыл и опечатал сейф, затем дверь кабинета. По пути к выходу, зашел в туалет. И только хотел покинуть кабинку, в туалет ввалились его коллеги. Что-то его удержало, и он замер.

Потому, как велся разговор, его манера, — коллег было двое и были они в подпитии. Коллеги шумно обсуждали удачно проведенную в автохозяйстве операцию, смысл которой был в том, что, используя сотрудника вневедомственной охраны, в одном из боксов был заложен пакет с героином. Называя его миной замедленного действия, они гадали, как быстро найдут его оперативники.

Вот тут Удовенко и стала понятна роль анонимки, где говорилось, что автохозяйство занимается транспортировкой наркотиков. И то, что от него скрыли истинный характер проверочных мероприятий, тоже стало понятным: его считали «человеком» прокурора, который, к несчастью, находился на данный момент в больнице. Ему стало предельно ясным, что в случае «провала», он, как человек прокурора, будет «козлом отпущения». Решение принять контрмеры пришло спонтанно. Когда в кабинет, в котором он работал, зашел вице-президент Концерна, являющегося владельцем автохозяйства, Удовенко, не смотря на допущенную отношении его тем колкость, сумел сдержаться и умышленно допустил «утечку» информации.

Проводив взглядом Лустенко, Веригин вызвал Мохова.

Он неприязненно окинул взглядом помятую фигуру своего помощника, и неожиданно взорвался:

— Что происходит!? Ты в курсе, что оперативники ни хрена не нашли?! Может там ничего и не оставляли?! Сукины дети! Только водку жрете, да баб в саунах трахаете!..

Подождав, когда Веригин, иссякнув, замолчит, Мохов тихо сказал:

— Да, Семен Алексеевич, мне это известно. А «подарок», как и планировалось, был заложен, там, где положено…

— Тогда, в чем дело?!

— А дело в том, — невозмутимо продолжил Мохов. — Мы просто недооценили наших с вами противников…

— Не спускайте с этой сволочи глаз! Чтобы знали о нем все! Я имею в виду того, который недавно был у меня, — поймав вопросительный взгляд помощника, пояснил Веригин. — Буквально все!..

Веригин понимал, что противник его очень опытен, опасен, и на какой-то компромисс с ним, рассчитывать не приходилось.

Хромов вывел «копейку» со стоянки фирмы, проехал перекресток и свернул на проспект. Напротив универсама объехал стоящую у обочины иномарку и впереди, метрах трех от нее, притормозил. Подождав, когда из нее перейдет Лустенко, и похожий на борца молодой человек, он мягко тронулся с места.

Почему в качестве автотранспорта была выбрана именно его «старушка», и куда ехать, ему объяснили еще вчера.

Ехали молча. В зеркале заднего вида Хромов наблюдал, как дремлет Лустенко, и лениво поглядывает в окошко молодой человек.

Выщелкнув из пачки сигарету, Хромов утопил прикуриватель. Прикурив, задумался. Задумался о проблемах, которые возникли с ОГСО, или иначе, вневедомственной охраной. По настоянию Лустенко, предприятие в одностороннем порядке разорвало с ней договор. А это довольно приличная сумма «неустойки». Лустенко пообещал погасить на нее расходы. С новой охраной проблем не возникло. Заключили договор с охранным агентством. Какие-либо объяснения вневедомственной охране, Лустенко давать запретил.

— Федор, — тебе не кажется, что за нами «хвост», — Лустенко осторожно тронул его за плечо.

— Все может быть, — уклончиво ответил Хромов, — я этот зачуханный «Москвич» засек сразу, как только отъехали от универсама.

— Ладно, — снова подал голос Лустенко. — Если это действительно «хвост», он скоро отвяжется.

Хромов удивленно полуобернулся: «Если «хвост» прицепился, зачем ему отцепляться?»

— Скоро поймешь, Федя, — ответил Лустенко и повернул лицо к заднему окошку.

Через пару километров трассу поглотил смешанный лес, деревья которого подступали, казалось, к самой дороге. Утопив взгляд в яркой свежей зелени, Хромов почувствовал, как отпускает появившееся еще в городе напряжение.

— Сворачивай, Федор, — Лустенко снова тронул Хромова за плечо, как только впереди появился съезд. — Вот сейчас наш «хвост» и отстанет.

Сбавив скорость, Хромов свернул. Впереди появились камышовые заросли, а между ними мостик, перекинутый через заболоченную речушку. Он осторожно миновал его, как неожиданно, перед самым капотом выросла заляпанная грязью «Нива». Чертыхнувшись, Хромов крутанул руль вправо, проскочил мимо и, выругавшись, посмотрел в зеркало заднего вида.

— Все спешим, спешим куда-то, — раздраженно покачал он головой, наблюдая, как выскочивший из застрявшей поперек мостика «Нивы» хозяин, склонился к заднему правому колесу.

— Да, брат, не повезло тебе, — сочувственно пробормотал Хромов, включая вторую передачу.

— Повезло, не повезло, — засмеялся неожиданно Лустенко, но уверен, что «хвост» сейчас, нас точно потеряет…

— Так это?! — Хромов, резко ударив по тормозам перед выросшей впереди корягой. — Заранее предусмотрели!?

— Лустенко в ответ только улыбнулся и неопределенно пожал плечами.

— Ну и ну, — покачал головой Хромов, медленно объезжая корягу.

Лес их встретил сверкающим солнцем и радостным переливом птиц. На берегу небольшого озерца, где Лустенко попросил остановить машину, горел костер, вокруг которого деловито суетились двое крепкотелых обнаженных до пояса молодых людей. Сквозь молодую поросль березняка матово смотрелся корпус мощного «Джипа». Дразнящий аромат шашлыка видал в воздухе.

Через несколько минут оба уже сидели на небольшом пледе, центр которого украшала скромная закуска: свежая зелень, ломтики нежно-розовой ветчины, ломти свежего деревенского хлеба и, конечно же, шашлык из баранины. Рядом стояли бутылки с напитками и эмалированные солдатские кружки.

Хромов не удивился, не обнаружив на «столе» спиртных напитков. Он знал, что сейчас будет разговор, и надеялся, после которого, сами по себе отпадут все неясные вопросы.

Немного в стороне, рядом с «Джипом» оборудовали свою «поляну» молодые люди, к которым примкнул и телохранитель Лустенко. Так, по крайней мере, определил для себя Хромов этого человека.

— Ну вот, Федор, и шашлык, который я тебе обещал, — Лустенко дружески положил руку на плечо Хромову, и легонько подтолкнул того к импровизированному столу.

В ходе разговора, который вел в основном Лустенко, Хромову, наконец, стала ясна вся подоплека того, что происходит вокруг автохозяйства, и какую роль в этом играет городская прокуратура. Но когда Лустенко поведал, что безопасность автопредприятия, хотя временно, но обеспечивают прибывшие в город его люди, Хромов, как профессионал, был несколько обижен. Хотя, как бывший оперативный работник, понимал правильность принятых мер. Лустенко объяснил, — не «нагружали» Хромова лишь потому, что бы тот не испортил, начатую ими оперативную игру против достаточно опытного и коварного противника.

Одного из заместителей генерального директора, «стучавшего» Веригину, благодаря которому его люди, хотя и безуспешно, но побывали в сейфе Хромова, решили не трогать.

— Пусть продолжает «стучать» и дальше, но под нашим контролем. Будет больше пользы, если мы будем использовать его «втемную», а это значит, — Лустенко бросил хитрый взгляд на Хромова, — будем доводить до Веригина нужную нам информацию. А так…. Ну уберем его. Веригин завербует еще кого-то…. Снова нужно будет вычислять. А пока найдем, сколько он вреда может принести. Нет. Пусть остается этот.

— Ну, а теперь, Федор, — улыбнулся Лустенко. — Тебя ждет в гости твой старый друг Гордый…

— Он что, снова в городе?

— Нет, он далеко отсюда, — и продолжая улыбаться, протянул Хромову какой-то пакет.

— Это тебе. Бери, бери, — повторил он, почти с силой сунул тому пакет в руки.

— Так он что, за границей? — с недоумением рассматривая содержимое пакета, растерянно спросил Хромов, — а как же моя…

— А твоя жена, Федя? Так она в курсе всего. — И похлопав по плечу совсем обалдевшего Хромова, добавил: «Она, Федор, все знает. И она нам дала фотографии на загранпаспорт. Правда, пришлось их переснять…. Просто решили сделать тебе сюрприз…. Ну, а оставшиеся небольшие формальности, я думаю, доделаешь сам».

Разведенный молодежью костер догорал. Сметенные в него с мусором листья давали ровное и жаркое пламя. Синие прожилки расплавляясь, превращались в ослепительные сверкающие голубые шарики. От них вдруг полетели в разные стороны веселые стрелки огня, потом, как-то сразу все пропало.

— Ну, все, пора, — вздохнул Лустенко и, бросив в тлеющий костер недокуренную сигарету, добавил: