Сергей Зверев - Мастер ликвидаций Страница 24

Саранский же залпом выпил остывший кофе и, тяжело вздохнув, заговорил:

– Это случилось два года назад. Жена одного из высокопоставленных чиновников – не стану конкретизировать, чья именно, ведь он все еще работает в правительстве – была похищена. В тот же день преступники позвонили чиновнику на его сотовый и запросили выкуп – пятьдесят тысяч долларов. Естественно, поставили условие – никаких контактов с правоохранительными органами. Выкуп был уплачен, все условия соблюдены, и вскоре жена возвратилась домой. Через три месяца – новое похищение. Только на этот раз жертвой киднепинга оказалась супруга крупного промышленника. И вновь выкуп был уплачен, женщина возвращена… Нетрудно догадаться, что через три месяца была похищена еще одна девушка – дочь теперь уже бывшего главы МВД. За похищением последовал звонок: те же пятьдесят тысяч долларов. Однако министр поступил не как испуганный отец, а как настоящий профессионал. Деньги, предназначенные для выкупа, были помечены. Телефонные разговоры, которые велись с похитителями, записывались. Камера хранения на Белорусском вокзале, куда он должен был положить дипломат с долларами, находилась под круглосуточным наблюдением. Казалось, на этот раз преступникам не уйти. Однако те оказались на высоте – умудрились взять деньги и не засветиться… Но самым неприятным было то, что ровно через три месяца все повторилось по тому же сценарию… Ты понимаешь, куда я клоню?

– А дочь-то ему возвратили?

– Что?.. Какую дочь?

– Дочь бывшего министра.

– Возвратили. Она, как и все остальные жертвы, ничего не помнила. В момент похищения ее накачали какой-то дрянью, затем держали в темной комнате с повязкой на глазах. Единственное, что она показала по возвращении: все три дня при ней неотлучно находился какой-то мужчина. Лица его она, естественно, не видела…

– Вы считаете, что племянница Кудрявцева стала жертвой тех же преступников? Но ведь ее муж заплатил выкуп!

– Да, ты прав, это не укладывается в обычный сценарий. Но не исключено, что женщина узнала кого-то из похитителей. Поэтому ее и убили. Если это так, то естественно предположить: среди бандитов есть человек или люди из силовых структур. Могу выразиться еще конкретнее: вполне вероятно, что он работает или когда-то работал в ФСБ… И не где-нибудь, а в нашем, особом отделе… Вижу, ты удивлен.

Павел пожал плечами. Конечно, он был удивлен. Такое сообщение могло озадачить даже полного «дофениста».

– Факты говорят сами за себя, – тем временем продолжал Саранский. – Во-первых, тот, кто организовывал похищение, был прекрасно осведомлен о распорядке дня жертв. Многие из этих дам без личной охраны и шагу не ступали. Их же похищали в тот момент, когда они оставались без телохранителя буквально на десять-двадцать минут… О чем это я?.. Ах да, подробное досье на каждую из вышеупомянутых особ имелось только у нас. Хранилось на одном из компактов, прочесть который без знания пароля практически невозможно.

– Так уж! – возразил Павел. – Специалистов сейчас хватает.

– Компакты лежат в моем личном сейфе… Если бы ко мне в кабинет вошел посторонний и оставался бы там около получаса, думаю, это не осталось бы незамеченным.

– Резонно.

– Во-вторых, похитители знали номер мобильного каждого из потерпевших. Эту информацию получить очень нелегко. В справочной, сам понимаешь, таких сведений не дают. И, в-третьих, мне совсем не нравится история с камерой хранения… Скажи, возможно ли на глазах у нескольких профессионалов, которые заранее предупреждены о том, что должно произойти, забрать из ячейки дипломат с деньгами?.. Вот ты бы смог?

– Я – нет. А вот за мою напарницу поручиться не могу. Она, наверное, что-нибудь придумала бы.

– Если бы в то время Волошина не протирала колготки в своей адвокатской конторе, я бы решил, что именно она замешана в этом грязном деле. Но у нее, как и у тебя, полное алиби… Вы – единственные, кому я могу доверять как самому себе. Значит, так… – Саранский сделал многозначительную паузу и посмотрел на Павла. – Вы продолжаете заниматься делом Кудрявцева.

– Это приказ?

– Да. Все материалы по предыдущим похищениям я вам предоставлю. С этой бандой пора кончать. Кончать как можно скорее.

3

В квартире Дриневского царил идеальный порядок, словно в ней жил не одинокий мужчина в самом расцвете лет, а какая-нибудь педантичная старая дева, вытиравшая пыль с мебели через каждые полчаса. Единственное исключение составляла спальня – место, где находился труп. Там все обои были заляпаны кровью и содержимым черепной коробки. Если бы чистюля Дриневский каким-то невероятным образом сумел воскреснуть, то наверняка тут же скончался бы. На этот раз – от разрыва сердца.

Однако Дриневский был мертв. Мертв уже несколько часов. Пуля, выпущенная из снайперской винтовки, пролетела несколько десятков метров, вонзилась точнехонько в переносицу и размозжила голову, при этом изуродовав лицо до неузнаваемости. Маргарита всегда считала себя хладнокровной, но при виде комков желтой слизи, гроздьями висевших на стенке, почувствовала легкую дурноту. Стараясь ни к чему не прикасаться, вышла из спальни, завернула в гостиную, где ее ребятки методично осматривали каждую щелочку. Работали они в тонких резиновых перчатках, обувь была обмотана полиэтиленовыми пакетами, и парни выглядели, как заправские профессиональные «домушники».

– Что-нибудь нашли? – тихо спросила она.

– А что мы, собственно говоря, ищем? – нервно обернулся Вадик Агеев – высокий широкоплечий блондин с неизменной улыбкой на чувственных губах. Сейчас он, вопреки обыкновению, был хмур и сосредоточен.

На прямой вопрос Вадика ответить было ой как нелегко. Обыскать хоромы Дриневского Маргарита приказала, повинуясь исключительно внутреннему чутью. Однако ее подчиненных вряд ли удовлетворило бы такое туманное объяснение. Ну что значит – «интуиция подсказала»? В глазах профессиональных сыщиков, многие из которых проработали в органах по десятку и больше лет, это был не самый весомый аргумент. К тому же на первый взгляд убийство майора ГУВД никак не пересекалось со смертью Кати Гольцевой.

И потому Маргарита предпочла промолчать.

«В конце концов, именно Седой приказал убрать Бондаренко. А Бондаренко, в свою очередь, занимался Катиным делом, – мысленно успокоила она себя. – Значит, связь есть. Пусть не прямая, но все же есть! И этому должны быть подтверждения!»

Однако ее неуверенность мгновенно передалась подчиненным. Энтузиазма в их действиях поубавилось. Парни стали перетряхивать вещи Дриневского с видимой ленцой, словно делали кому-то одолжение. Заметив это, Маргарита не выдержала:

– Мужики, что вы копаетесь, как сонные мухи? Мы и так торчим в этой квартире непозволительно долго…

– Совершенно с вами согласен, Маргарита Сергеевна, – немедленно отозвался Вадик. – Думаю, дело пошло бы быстрее, если бы мы знали, что искать… Может, хоть намекнете, ради чего мы рискуем собственной задницей?

– Рискуете, между прочим, не за бесплатно, – отрезала Маргарита: тон Агеева ей не понравился.

– Не забывайте, что в квартире – труп. – Голос Вадика стал жестче. – Попробуй потом докажи, что это не мы его кокнули!.. Я торчал в этом долбаном дворе всю ночь, меня видели многие из жильцов. Если менты как следует пошуруют, я попаду под подозрение первым!

Ситуация явно выходила из-под контроля. Если уж Агеев, обычно беспрекословно выполнявший все ее приказания, позволил себе ощетиниться, то что говорить об остальных?

Впрочем, столь агрессивному поведению можно было легко найти оправдание – парни вымотались. Вначале – ночное дежурство у дома Дриневского. Затем – утро в компании со «свежеиспеченным» трупом… Тут даже у самого стойкого могут сдать нервы.

– Ладно, ребята, сворачиваемся, – устало бросила Маргарита, направляясь к выходу из гостиной, и тут же притормозила, привлеченная пронзительным писком пейджера.

Вадик машинально потянулся к поясу, но тотчас озадаченно нахмурился.

– Это не мой…

– И не мой. – Маргарита взглядом обвела гостиную и, заметив на журнальном столике пейджер, – (по-видимому, он принадлежал покойному) – вернулась туда. Присев на корточки, нажала на кнопку приема информации и про себя прочла полученное сообщение: «В пять на Кузнецком мосту – распродажа. Приезжай. Жду с нетерпением. Стас…»

Почувствовав на себе чей-то взгляд, резко обернулась. За спиной у нее стоял Вадик и тоже считывал с пейджера информацию. Маргарита была неприятно поражена и напрямую спросила:

– Что за манера подкрадываться исподтишка?

Заметив ее недовольство, Вадик попытался исправить свою промашку.

– Дриневский что, голубой? – с самым невинным видом поинтересовался он.

Маргарита вздернула брови.

– Голубой?! С чего ты решил?

– Ну, – заметно смутился Вадик, – может, я ошибаюсь… Но нормальный мужик не станет посылать другому нормальному мужику такие сообщения: «Приезжай, жду с нетерпением»… На какую-то распродажу!.. К тому же Дриневский – патологический чистюля, что тоже не очень-то характерно для мужика. В моей холостяцкой конуре такой бардак, что страшно вспомнить. А здесь – порядок, как в больнице.