Сергей Гайдуков - Последний свидетель Страница 24

С этим оказалось проще всего. Подписку брать было не с кого.

В таких распоряжениях министерство знало толк, но вот когда надо было в кратчайшие сроки на огромном пространстве выловить человека, ставшего причиной таких распоряжений, тут громоздкая махина МВД со скрипом буксовала. Тут им нужна была Контора. Тут им нужен был Директор, а в конечном итоге — Бондарев.

Безымянный офицер МВД, готовивший материалы на Михаила Ивановича Шустрова, основательно постарался: он выделил маркером то, на что, по его мнению, стоило обратить внимание. Однако Директор прочитал документы от первой до последней строки и задумался.

Маркер коснулся текста как раз в нужных местах. И это подтверждало факт, что голова у безымянного офицера варит. Но ответов на вопросы эти выделенные маркером строки не содержали.

"...вел скромный образ жизни. Машина «Жигули» 1998 года выпуска была куплена Шустровым два с половиной года назад, для чего ему пришлось занять у родителей жены семнадцать тысяч рублей (это было выделено маркером, однако следующая фраза делала факт одалживания не имеющим смысла). Деньги Шустров отдал в течение семи месяцев. В коммерческих предприятиях замечен не был. Напротив, демонстрировал свое презрение к бывшим сотрудникам управления, которые занимались коммерческой деятельностью. Считал свое материальное положение удовлетворительным, хотя эту точку зрения не разделяла его жена. Иногда по этому поводу возникали конфликты, но вопрос о разводе никогда не стоял.

Отсутствует информация о денежных долгах Шустрова, которые могли бы заставить его самостоятельно или в сговоре с третьими лицами пойти на должностное преступление. Товарищи по работе аттестовали Шустрова в высшей степени положительно".

— Зачем было писать этот идиотизм? — спросил Директор человека из МВД, который был отправлен в Контору «для координации действий». — Товарищи аттестовали положительно... Идиоты тогда эти товарищи. И что с их аттестацией делать? У парня было шесть лет службы в спецназе, шестнадцать служебных командировок... Не пацан зеленый. И вдруг он сходит с ума, бросает все и исчезает...

— С деньгами, — напомнил «координатор». — Потому и исчезает, что с деньгами.

— Так не было у него серьезных материальных проблем, — напомнил Директор.

— Это как сказать...

— Есть еще какая-то информация?

— Нет, это все старая информация. Сами посудите — человек находит мешок с деньгами. С большими. От казахов разная информация идет, кто говорит — полмиллиона долларов, а кто — все десять миллионов. Короче, он находит деньги. Его люди к этому моменту убиты.

— Это только предположение, что к этому моменту они все убиты, — уточнил Директор.

— Я пытаюсь объяснить главный мотив: миллион долларов, лежащий посреди степи. Ничей. Какие нужны еще материальные проблемы, чтобы забрать этот мешок? Да лежало бы там двадцать долларов! Шел бы по степи какой-нибудь Рокфеллер, у которого уж точно над головой не каплет, так и он бы взял эти деньги. Без всяких особых причин. Деньги — это деньги...

— А ты бы взял?

— Что? — не понял «координатор».

— Ты так рассуждаешь, будто это совершенно естественно. А вот ты на его месте что бы сделал?

Помощник замялся.

— Это теоретический подход. Если бы да кабы... Меня там не было. А Шустров взял, и я считаю, что никакой особой мотивации тут не было.

— Хорошо, а может, он комплексовал перед женой? Может, он ей хотел доказать, какой он крутой?

— На квартире жены установлены прослушивающие устройства, за ней наблюдают, — скороговоркой отрапортовал «координатор». — Все под контролем.

— Детей у них не было?

— Не было.

— А близкие друзья, соседи? Знаешь, как бывает — предложили войти в хороший бизнес, но надо внести свою долю. У Шустрова не было...

— Бизнесом занимается отец жены, телефоны прослушиваются. Еще армейский друг, магазин по торговле бытовой электроникой, телефон прослушивается. Двоюродный брат в Калининграде, инженер в порту, телефон прослушивается. Племянник в Люберцах, телефон прослушивается...

— Интересно, к кому из них он направился, — сказал Директор. — Пока, по нашим сведениям, Шустров зачем-то потащился на север, в глубь страны. Туда, где его легче будет выловить. Тут тоже, как ты говоришь, нет особой мотивации?

— Шустрову было бы логично двигаться на юг. Он это понимал. И он понимал, что мы это понимаем. Вот он и попер против логики.

— Но это пока только предположения, — заметил Директор. — Брошенный джип — это еще не сам Шустров. Он мог заплатить какому-нибудь шоферюге, чтобы тот перегнал джип в Степной, а сам засел в какой-нибудь норе и деньги пересчитывает.

— Его же опознали, — сказал «координатор». — Старик, во дворе у которого спрятан джип. Двое работников железнодорожного вокзала. Клерк в обменном пункте.

— Хорошо, — пожал плечами Директор. — Это хорошо, что ты так уверен в правильном направлении поисков. Поиск — это дело техники. Мой человек свое дело знает. А я просто хочу понять...

На самом деле Директор ничего не хотел понимать. Потому что все уже давно было понятно.

— Слушай, а тебе сколько лет? — внезапно спросил Директор.

— Двадцать девять.

— А Шустрову? Столько же?

— Почти.

— Может, это такое новое мышление теперь?

— То есть?

— Ты считаешь, что Шустров поступил вполне нормально. Он тоже так считает. У вас одинаковое мышление. Раз лежат деньги, нужно их хватать и бежать куда подальше, пока не отобрали. Я тебя почти в два раза старше, поэтому я никак не могу врубиться в эту вашу мотивацию... Может, дело в поколениях?

— В генерационном менталитете, вы хотите сказать? — нахмурил брови «координатор» из МВД. — Возможно, возможно... Если вас такое объяснение успокоит.

— Не успокоит, — мрачно сказал ему Директор.

Стадия четвертая:

Шкатулка Пандоры

1

Сидя среди деревянных ящиков и упакованных в бумагу пакетов, Шустров, будто бухгалтер, сводил дебет с кредитом, вспоминал плюсы и минусы своего теперешнего положения. Бухгалтеру в его положении пора было выгребать остатки мелочи из сейфа и делать ноги от греха подальше. Полный абзац.

И все это случилось за пять минут. Пять минут огнестрельных безумств в плацкартном вагоне, неистовство победителя, походя крушащего черепа лежащих врагов, вкус чужой крови... А в результате — исчезнувшая сумка, пустой «ТТ», и вся местная милиция слетается к поезду как туча саранчи. Вдобавок прошедшая ночь подарила приятный сюрприз: на хвосте сидят какие-то узкоглазые ублюдки, у которых Джума почему-то работает поводырем. Казахская милиция? Какого черта, вооруженная до зубов, она рыскает на российской территории, палит во все, что движется?

Превращение из удачливого обладателя астрономической суммы, не подлежащей налогообложению, в нищего загнанного беглеца, безоружного и обреченного, по следам которого бегут сразу несколько псов разных хозяев, — вот итог этой ночи.

Михаил погладил нож, последнее свое оружие. Сдаваться он не собирался ни своим, ни казахам. И уж кто-кто, а свои должны были это понимать: сами учили, что поведение в таких ситуациях должно быть прямым и целенаправленным. Начнешь метаться — сдохнешь. Существует такое понятие «точка возврата», после прохождения которой повернуть невозможно, надо идти только вперед. Свою точку возврата Михаил прошел, когда направил ствол пистолета в невысокий Сашкин лоб. Все.

— Стоп, — сказал себе Шустров и постарался переключить мысли на иное — воспоминание о Сашке и оставшихся в степи могло привести его в угнетенно-подавленное состояние. Он даже мог подумать, что совершил что-то неправильное. Допустить такие мысли было нельзя, он должен быть собранным, целеустремленным и готовым к дальнейшим действиям. И не жевать сопли по поводу того, что не исправить...

«Я ни о чем не жалею. Я ни о чем не жалею. Я ни о чем не жалею...» Мантра сработала, и Шустров стал думать о том, как вернуть сумку. И не напороться на преследователей.

Какая жалость, что он не присмотрелся к той девчонке, что бессовестно кинула его в вагоне! Стервочка подросткового возраста должна была понять по шустровским глазам, что воровать его сумку — значит искать приключений на собственную задницу.

И она получит свою порцию приключений. Посмотрим, выдержит ли их ее задница.

Шустров прикинул свои шансы: у него есть ее фамилия. Он знает, что девчонка ехала в Новоудельск. Если она там прописана, то дело легче легкого — через справочное бюро найти адрес и нанести визит. Если она приехала в гости...

Шустров помрачнел. В этом случае его дела плохи.

«Она должна быть местной, — сказал он негромко. — Она должна жить здесь. И я найду ее».

В этот момент поезд тронулся с места. Почтовый вагон, в котором отсиживался Шустров, дернулся и медленно покатился к Новоудельску, продолжая свой маршрут с опозданием в час с небольшим.