Сергей Анохин - Самки Страница 25

Карик прошел вперед, по-хозяйски хлопнулся в кресло.

– Ну что? – спросил Антон.

Он смотрел прямо в узкие глаза Карика.

– На букву хэ – херово, – ухмыльнулся тот, обнажая крепкие, но неровные зубы. – Вруби телевизор. Когда, бля, белый медведь наконец этого чечена раздавит, а? Пора ведь, в натуре. Думаю, еще пара дней – и пиздец Хасику. Сапогу усатому – тоже.

Рожкин облегченно вздохнул, приходя в себя: «Раз про Хасбулатова с Руцким заговорил, значит, нормально. Теперь выкручусь».

При всей своей отмороженности Карик был парень с головой, и у Антона было достаточно времени понять это. А главное – оценить его близость с московскими ворами в законе, не только обладающими непререкаемым авторитетом в криминальной среде, но и связанными деловыми отношениями в более высоких экономических сферах.

Например, сегодня, когда не то что офис, но и его собственная квартира уже должна была идти в продажу за долги, а ссуда, полученная Кариком под их гарантии, подоспела часом раньше. Долга она, правда, не покрыла, зато медным тазом накрылся кредитор. То есть не медным, конечно, а свинцовым. Рожкин не отказал себе в удовольствии утрамбовать могилу подошвами и трижды на нее плюнуть – даже сам Карик как-то нехорошо посмотрел.

И потом – снова Париж, Оксана…

Но через год Карика грохнули, видимо, что-то не поделил с ворами, и снова Антон остался без крыши и средств. Оставалось одно – сесть за баранку и добывать гроши хотя бы на то, чтобы не помереть от тоски.

Михаил с презрением посмотрел на Рожкина.

– Частным извозом, значит, занимаешься. Ну-ну… А что ж «коми» тебя не пригрели? Ты ж верой-правдой им служил. Могли бы подкинуть на жизнь. Вон сейчас как жируют некоторые…

– С-с-суки, – прошипел Антон. – Только своим жрать дают. Никого к кормушке не подпускают… – Он спохватился. – Я – за Ельцина! С девяносто третьего… э-э-э… первого…

– Поня-а-а-тно, – протянул Ученый. – А до этого как? Неужели голодал?

Быстро, почти захлебываясь, Рожкин начал вдохновенно врать:

– Слушай, не повезло мне. Сам понимаешь – я из «понаехавших», своего жилья нет. Вернее, не было. Ну, женился вот… на дочке одного… тоже не велика шишка. Хорошо еще успел нам хатенку сделать, пока все не началось… Ну, а потом его… ну, того… Теперь на пенсии, с дачи не вылезает, сельскохозяйствует, а мы с Иркой у них живем. Из Хабаровска-то мне сестрицу прислали…

Папаша на последние сбережения в Историко-архивный учиться отправил… Не в общаге ж ей ютиться, вот и живет в нашей однушке…

Для работающего на трассе психология – наука наук, ведь чтобы грамотно развести зайца, нужно очень хорошо понимать его душевный настрой. Вот и сейчас, глядя на Рожкина, Михаил мгновенно определил: врет.

Так, Антоша, прикинул он, вот ты и попал… Посмотрел на Эдика: понял ли? Понял. Едва заметно кивнул и начал спектакль:

– Ты мне мозги-то не компостируй, Дерсу Узала, дураком-нанайцем не прикидывайся. Разбил машину – плати. Я что, сын Рокфеллера? Завтра хозяин вернется… Знаешь кто? Тезка твой. Антон. Тот, который из «измайловских».

Рожкин поежился.

Даже самый далекий от криминала москвич хотя бы раз в жизни слышал об «измайловской» бандитской группировке – она была одной из старейших и крупнейших в столице. Начав в середине восьмидесятых с традиционных грабежей и разбоев, «измайловские» довольно скоро перешли к весьма успешной легальной деятельности, что, собственно, неудивительно, поскольку ее костяк сложился из бывших ментов и гэбистов. Но, как известно, люди из Органов бывшими не бывают. По крайней мере не теряют связей с действующими сотрудниками. А это давало им возможность получать полезную информацию и проводить практически любые финансовые операции.

Считалось, что «измайловским» удалось найти выходы на каналы сбыта радиоактивных веществ и взять под контроль операции по экспорту редкоземельных металлов, драгоценных металлов и камней. Кроме того, им легко удавалось официально регистрировать частные охранные предприятия, под прикрытием которых они имели возможность на законном основании приобретать оружие.

Одним из крупнейших «авторитетов» ОПГ и был упомянутый Эдиком Антон. Даже среди своих он считался беспредельщиком, но умудрялся из любого блудняка выходить чистеньким. Многие были уверены, что он находился под особой крышей спецслужб и работал на них.

Колокольчик слыхал от своих знакомцев по тиру и рассказал Эдику, что еще в мае этот зарвавшийся бандюк свалил в Израиль, а в конце июля там на него было организовано покушение, но он остался жив, однако возвращаться в Россию, разумеется, не собирался.

Но Рожкин-то этого не знал. И затравленно молчал.

– Ну, нанаец, что делать-то будем? Что там сеструхина квартирка? Поехали, посмотрим…

Панельная двенадцатиэтажная громадина сразу бросалась в глаза на фоне непрезентабельных кирпичных хрущевок. Слева торчала зачуханная АЗС, справа вдалеке виднелся Ваганьковский рынок. Двор загажен, какие-то полуразвалившиеся гаражи, изъеденные жучком деревья, покрытые слоем пыли кусты, рухнувшие качели, покосившиеся футбольные ворота, тоскливое завывание «Песняров», услаждающее слух старушенций на останках древних – еще совковых времен – скамеек…

В холодном и влажном сумраке подъезда Антон притормозил. Он тупо смотрел на исписанные матюгами и изрисованные похабщиной дверцы лифта, не решаясь нажать на треснувшую пластмассовую кнопку.

Колокольчик нетерпеливо ткнул его кулаком между лопаток.

– О чем задумался, детина? Вызывай!

20 августа 2007 года

Антон Рожкин – Нанаец

– Вызывали?..

– Да, есть для вас кое-что. – Он сделал приглашающий жест.

Вальяжно развалившись на мягком кожаном диване, Михаил внимательно изучал безопасника, удобно устроившегося в кресле напротив. Он так и не удосужился поближе познакомиться с человеком, обеспечивавшим спокойствие в головном офисе «Стерхов-Моторс». Раз Рожкин его пригласил, значит, считал нужным. Сам Стерхов никогда не вмешивался в кадровые вопросы, полностью передоверив это партнеру. Более того, официально главой сервисного центра был Рожкин, и безопасник подчинялся непосредственно только ему. Он мог запросто послать Михаила, и был бы формально прав. Конечно, он знал, кто такой Стерхов, но одно дело – приказ шефа, другое дело – личная просьба одного из совладельцев…

И вот теперь Стерхов с запозданием попытался определить, что за человек находится перед ним. Пожилой уже, лет пятидесяти с хвостиком, скорее всего, из органов ушел сам – переманили за большие деньги. А цену себе он знает. Сразу видно, что давно привык руководить. Но не только. Специалист явно высшего класса – заводскому начальнику охраны не чета. Тот-то дальше знаний охранной сигнализации не продвинулся, надобности не было. Кому бы в голову пришло, что на заводе что-то большее нужно. Дело знает, с подчиненными общаться умеет, и ладно. Вот и взяли добросовестного отставника с хорошей характеристикой… А здесь иначе, здесь с самого начала требовался профи.

Кофе был вполне сносный. Михаил допил, отставил чашку. Закурил. Начальник службы безопасности спокойно посасывал из соломинки грейпфрутовый сок и молча, не таясь, разглядывал шефа. Кажется, осмотр его удовлетворил. Теперь он терпеливо ждал, что скажет начальник.

Михаил глубоко затянулся, решился:

– Геннадий Петрович, вы своих людей знаете, прикиньте, кто из них потолковее и не болтливый. Мне он нужен для одной оперативной разработки, к фирме дела не имеющей. Заберу на несколько дней, давать задания и платить буду сам. Вопрос с Рожкиным, естественно, согласую. В том, что он даст добро, не сомневаюсь. Тем более что это касается безопасности «Стерхов-Моторс». Мне нужен человек, который провел бы расследование похищения моей жены.

Геннадий Петрович вопросительно поднял брови:

– Леся Арсеньевна вчера до обеда была в офисе…

– А как только вышла, ее схватили. Она уже вернулась, – поспешно добавил Михаил, заметив, как позеленел безопасник. – Но я бы очень хотел побеседовать с этими похитителями, а вмешивать в это органы нежелательно. Вас это удивляет?

– Нет. Мне достаточно того, что вы сказали. Более того, я считаю, что это мой провал. Я сегодня же должен писать рапорт об увольнении…

– Не стоит драматизировать, – прервал его Стерхов.

– Благодарю. Но в любом случае ни о какой дополнительной оплате речи идти не может.

«Верно мыслит». – Ученый задумался, потянулся за новой сигаретой.

Его собеседник четко произнес:

– Этим делом следовало бы заняться лично мне. Но считаю, что больше всего для этого подойдет Борис Хализин.

– Фамилия какая-то знакомая… Расскажите о нем.

– Двадцать восемь лет…

– Молодой совсем.

– Молодой, да ранний. Юрист, учился в МГУ. Бывший сотрудник органов внутренних дел, последняя должность – начальник аналитического отдела угрозыска города.