Виктор Доценко - Срок для Бешеного Страница 26

— Давай туда… что ли…

НАДО ОТМЕТИТЬ

Стараясь оторваться от возможного преследования, Варламов вел машину быстро и уверенно. Все молчали, понимая, что могут помешать водителю. Через несколько минут бешеной езды Варламов снизил скорость и облегченно вытер пот со лба.

— Вовремя ты подоспела братишка!

— А чего они хотели? — спросил Савелий, но Варламов незаметно толкнул его ногой.

— А черт их знает… — протянул он и покосился на Савелия. — Наверно, в ней причина! — кивнул он на девушку.

— Этот хлыщ давно уже преследует ее… — услыхал Савелий мужской голос и от неожиданности мгновенно обернулся: он был уверен, что в машине, когда они садились, никого не было. — Алик меня зовут!

Немолодой мужчина с еле заметной сединой на висках, чем-то напоминающий артиста Гафта, протянул Савелию руку и крепко пожал.

— Вы что, служили вместе? — настороженно поинтересовался он.

— Да, почти полтора года из одного котелка хлебали! — ответил за Савелия Варламов.

— Что же вы, друзья-приятели, столько времени не встречались? — Было непонятно: он спрашивает или утверждает.

— Так получилось… — замялся Варламов и взглядом попросил помощи у Савелия.

— Меня списали по ранению чуть раньше, чем он вернулся… — подхватил Говорков. — Госпиталя, санаторий, потом — тралфлот… так и потерялись в суете…

— Так это нужно отметить! — воскликнул Алик уже другим тоном. — Как смотришь на это, Савелий, кажется?

— Не против, но… — он смущенно поморщился, — свой фрак я забыл на пианино…

— Это пустяки: заскочим по пути ко мне в номер, и все будет как в лучших домах Ландона! Идет?

Савелий бросил взгляд на Варламова, и тот еле заметно кивнул головой.

— Ну, если и дама не возражает, то я готов — Савелий повернулся к девушке, сидящей за его спиной.

— Дама не только не возражает, но и присоединяется к просьбе Алика! — Она настолько выразительно посмотрела на Савелия, даже с каким-то вызовом, что он не выдержал, отвернулся. Эти глаза определенно где-то видел. А может, они кого-то напоминают? Странно! На мгновение какое-то тревожное чувство коснулось Савелия.

— В таком случае, Бардам, в отель! — весело скомандовал Алик…

Как ни странно, но шикарный костюм Алика — тройка серебристого цвета — оказался ему впору. Савелий выглядел в нем как звезда экрана. Увидев друга, Варламов даже присвистнул. И Алик довольно подмигнул, знай, мол, наших… Он повел их в одно ночное заведение: то ли варьете, том ночной бар, как он сказал — «только для избранных»…

Бар был небольшой: человек на сорок-пятьдесят, и попасть туда мог не всякий. Полумрак украшался красивым лазерным освещением и музыкой, доносившейся из нескольких динамиков, разбросанных по залу. На небольшом возвышении в конце зала стояла аппаратура рок-группы. Перехватив взгляд Савелия, Алик пояснил:

— Здесь играют довольно приличные группы, которые приезжают сюда отдохнуть на море: от джаза до тяжелого рока. Сегодня вроде «Блю доге»…

— Вечно ты переиначишь! — усмехнулась девушка, которую звали Лариса: она представилась Савелию, когда они вошли в зал. Ему снова показалось, что девушка смотрит на него многозначительно… — На самом деле — «Голубые собаки»! — добавила она.

— А что? «Блю доге» гораздо интереснее, фирменнее! — поддержал Савелий.

— Слышишь голос народа?! Так-то… — Алик был явно доволен.

Посадив их поближе к эстраде, Алик извинился за то, что ему нужно отойти на несколько минут, и направился к дверям рядом со стойкой бара.

Вскоре на их столик принесли разнообразные закуски, бутылку французского «Камю», графинчик водки и две бутылки сухого грузинского «Напареули».

— Займитесь, Савелий! — предложила Лариса.

— Может, Алика подождать?

— Он теперь появится только тогда, когда стриптиз начнется: переговоры с партнерами… Так что начинайте!

Пожав плечами, Савелий взялся за бутылку «Камю».

— Вам что, коньяк или водку? — спросил он Ларису.

— Конечно, коньяк, водку только Алик пьет… Когда Савелий хотел налить Варламову, тот категорически отказался:

— Нет-нет, я же за рулем!

— Как же так, не выпить за нашу встречу?! Они не заметили, как к столу подошел Алик.

— Рюмку коньяка можно! — подхватил он каким-то разрешающим тоном. И Варламов сразу убрал руку с рюмки, чуть заметно кивнув Савелию.

Наливая коньяк, Савелий испытывал странное чувство: ему казалось, что он находится в этой компании, как посторонний человек среди близких родственников, связанных кровными семейными узами, которые заставляют каждого вести себя сообразно старшинства в семье… Савелий совершенно явно почувствовал, что его бывший командир, волевой, по-хорошему упрямый человек, сильно изменился и как-то зависим от этих людей. Он даже отчетливо вспомнил, как Варламов мгновенно перестал продолжать борьбу, заметив реальную угрозу Ларисе…

— Вам, конечно, водки? — улыбнулся Савелий.

— К чему этот официоз? Давай лучше на «ты»!

— Согласен!.. Тебе водки?

— Вот, совсем другое дело! — Алик потер руки. -

Кроме водой, я ничего не пью! Собственно, я и выскочил на минутку, чтобы выпить за наше знакомство: дела у меня…

— Переговоры с партнерами? — невинно поинтересовался Савелий.

Бросив недовольный взгляд на Ларису, он сразу же улыбнулся.

— Да, налаживание контакта… Ну что, за знакомство и за встречу однополчан! — произнес Алик. Все чокнулись, выпили, и Алик, подмигнув Савелию, снова скрылся за той дверью.

Некоторое напряжение, появившееся при его появлении за столом, сразу спало, как только он ушел. Лариса стала расспрашивать Савелия о службе в Афганистане, о работе на тралфлоте… Чувствуя неподдельный интерес, он увлеченно рассказывал. Варламов сидел, молча слушая Савелия. Когда он стал описывать их походы за рыбой, Савелий заметил в его глазах некоторую зависть.

— Вы… Ты так увлеченно рассказываешь об этом, что мне самой захотелось поплавать на БМРТ и половить рыбку… — откликнулась Лариса.

— Это только в рассказах так романтично. На самом деле тяжелый, изнурительный труд, по шесть — девять месяцев вода и рыба, рыба и вода! А вокруг одни и те же физиономии, которые настолько надоедают, что иногда выть хочется от тоски…

— Убедил, не хочу ловить такую рыбку! — Она капризно, словно маленькая девочка, надула губки, и Савелий пристально посмотрел на нее.

— Лариса, у меня такое впечатление, что мне знакомо ва… твое лицо!

— Ну да? — Она заразительно, но не очень естественно рассмеялась. — Многие меня путают… со своими любимыми…

В этот момент к столику подошел симпатичный молодой парень и вежливо обратился к Савелию:

— Вы разрешите пригласить вашу даму?

— Несколько растерявшись от «вашу даму», Савелий кивнул головой, и Лариса, секунду помедлив, посмотрела на незнакомца и нехотя пошла танцевать. Розовое платье плотно облегало ее тело, открывая в разрезе до бедра стройные ноги. Танцевала она самозабвенно, длинные волосы иногда покачивались в тает движений. Танцующих было немного, взоры были обращены на Ларису, которая нисколько не смущалась, явно привычная к такому вниманию. Савелий во все глаза смотрел на девушку.

— Что, понравилась? — не без сожаления спросил Варламов.

— Да, с такой бы я повалялся на травке в степи, под сенью берез! — вздохнул Савелий.

— С ней вряд ли получится…

— Не такая или занята? — язвительно заметил он.

— Не такая! — не принимая тона, отозвался Варламов и тут же спросил: — Ты как здесь оказался? Насколько я помню, ты на родину собирался — в Сибирь, кажется?

— Да, в Омск… Ездил, навестил могилу родителей, пытался устроиться, но… — Савелий огорченно махнул рукой, — после долгих мытарств по кабинетам, когда хотел на все наплевать и податься в управдомы, повстречался с Брегвадзе…

— С отцом Васе? — встрепенулся Варламов.

— Ну… Он в министерстве, главк возглавляет… Он я устроил меня на тралфлот: третий год плаваю… А тут неожиданное наследство на меня свалилось в виде домика с садом: родная тетка умерла…

— Какая тетка? У тебя же вроде никого не было?

— Я и сам узнал о ней, только когда телеграмму из нотариальной конторы получил, — вздохнул Савелий. — Что-то они с мамой не поделили… Какая-то семейная тайна, которая ушла с ними в могилу…

— Подфартило тебе! Надо же. Говорков — домовладелец! С ума сойти! И что теперь думаешь делать?

— Не решил пока… С одной стороны, надоела эта морская романтика, а с другой — вроде как и жалко море бросать, свыкся…

— Ты, Говорок, не представляешь, как я тебе рад!

— с грустью проговорил Варламов. — Трое нас осталось… точнее, два с половиной. Шалим-то все по больницам да по санаториям мается, в курсе?

— Да, год назад навещал его: смотреть жалко, что от него осталось. Не протянет он долго…