Сергей Зверев - Братство снайперов Страница 26

– Он не знает, – перевел слова ливанца Залинтайн. – Или делает вид, что не знает. В любом случае эту информацию из него не вытянуть. Я вижу по его настрою. Говорит, что пленным снайпером занимался один из его людей. Он и увез Штурма из Хулы.

– Кто? – не унимался Локис. – Кто этот человек? Пусть хотя бы назовет его имя.

Со стороны майора последовал очередной вопрос на арабском. Карам-Фатхи ответил одним словом. Даже не зная языка, Локис понял, что это за слово. Ливанский полевой командир произнес имя своего человека.

– Захир-Наим…

Только перед одним человеком Захир-Наим позволял себе стоять навытяжку. Генерал Аббас Абдалазиз пользовался несокрушимым авторитетом среди своих подчиненных. О его бесстрашии складывались легенды, и Захир-Наим слышал некоторые из них. Слышал и знал, что большая часть в этих легендах – правда. Непримиримость к врагам Аллаха текла в крови Аббаса. Генерал был верным слугой своего дела…

– Возьми стул и сядь, Захир-Наим, – предложил Аббас. – Нам с тобой предстоит долгая беседа.

В его голосе звучала неприкрытая усталость человека, проведшего без сна не одну ночь подряд. Абдалазиз считал, что может позволить себе отдых лишь после того, как война с неверными будет окончена. Не без помощи Аллаха, конечно.

Захир-Наим подчинился. Придвинул к себе стул, сел и снова открыто посмотрел в глаза генералу. Аббас оторвал кусок от хлебной лепешки, пожевал с мрачным видом. Захир-Наим ни за что не смог бы угадать, в какое русло сейчас направлены мысли «слуги Всемогущего».

– Я в чем-то провинился, генерал? – Захир-Наим поднял руку и коснулся обезображивающего его лицо шрама. – Допустил где-то ошибку? Где?

Абдалазиз нахмурился.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о том, что по какой-то причине я и мои люди были отозваны из Хулы. Вы поручили мне приглядывать за Карамом-Фатхи, и, как мне казалось, я вполне достойно справлялся с поставленной задачей…

Генерал нетерпеливо взмахнул рукой, останавливая словесный поток боевика. Захир-Наим покорно замолчал.

– Ты ни в чем не провинился. С Карамом-Фатхи все и так уже ясно. Я займусь этим вопросом сразу же, как только появится подходящий повод. И, разумеется, время для разрешения проблемы. Ты нужен мне в другом месте, Захир-Наим.

– В каком?

– В Изз-Ал-Дине, – Абдалазиз отломил себе еще немного хлеба, однако вместо того чтобы сразу отправить его в рот, принялся старательно разминать мякиш между пальцами. – Это небольшая деревушка под Бейрутом, приблизительно сутки езды от Марун-эр-Раса. Ситуация сейчас там достаточно неспокойная. Израильские войска пытаются встать лагерем в Изз-Ал-Дине, но местное население противится. Они не хотят принимать ничью сторону. Ни нашу, ни сторону неверных. Борются за свою независимость. Так же, по сути, как и сам Бейрут… – генерал помолчал. – Мне стало известно, что израильтяне вступили в переговоры. Изз-Ал-Дин важен для них с точки зрения подходов к столице. Для нас это тоже важно, Захир-Наим. Мы не можем позволить себе сдачу таких важных стратегических объектов. Изз-Ал-Дин должен быть нашим.

– Что вы предлагаете, генерал?

Глаза Захир-Наима азартно вспыхнули. Одно дело – приглядывать за ненадежным соратником, и совсем другое – сражаться с оружием в руках за правое дело. Захир-Наим чувствовал, что начинает «закисать» без постоянного применения своих способностей. Он в первую очередь был опытным боевиком.

Однако Абдалазиз, заметив реакцию подчиненного, отрицательно покачал головой.

– Это не то, о чем ты подумал… – Хлебный мякиш в жестких пальцах превратился в твердый кубик, и генерал положил его перед собой на стол. – Мы сейчас не готовы к решительным силовым методам. Я лучше, чем кто бы то ни было, понимаю, насколько серьезно изнурены вверенные мне войска. Людям нужна передышка, Захир-Наим. Пусть даже временная, совсем небольшая, но передышка. Мы тратим слишком много сил, чтобы удерживать приграничные кордоны. А неверные все равно умудряются просачиваться… В Изз-Ал-Дине есть наши люди. Они разбиты на несколько группировок и действуют на свой страх и риск. Я хочу, чтобы ты установил с ними надежный контакт, Захир-Наим, – Абдалазиз слегка подтолкнул хлебный кубик указательным пальцем. – С их помощью мы сможем не только не допустить вторжения израильских войск на территорию деревушки, но и захватить Изз-Ал-Дин. Подчинить ее себе, разбить временный лагерь. Само собой разумеется, что ныне действующие в Изз-Ал-Дине и на прилегающей к ней территории группировки переходят в твое полное подчинение. Вам вместе не составит труда подавить население… Далее, как ты сам понимаешь, контакт с Бейрутом.

– Понимаю, генерал. Группировки враждуют между собой?

– Есть такой грешок, – Абдалазиз позволил себе улыбнуться. – Но мы обязаны прекратить эти ненужные распри. Сплоченность! Вот основа основ, Захир-Наим. Впрочем, не мне объяснять тебе прописные истины. Победить неверных и выгнать их с нашей земли, как паршивых овец, мы можем, только выступая единым фронтом. Договорись об этом с лидерами группировок. Достучись до них, убеди! Если тебе нужны еще люди… Я не могу выделить слишком много, но пару человек…

– Нет, не нужно, – Захир-Наим покачал головой. – У меня есть верные соратники, и я могу во всем положиться на них.

– Это хорошо, – одобрил Абдалазиз. – Об оружии можешь не беспокоиться. Тебя и твоих людей снабдят всем необходимым. Только… – Генерал выдержал очередную паузу. – Я прошу тебя, Захир-Наим… Прошу не как подчиненного, а как преданного слугу Аллаха… Во имя неба, действуй без излишней горячности. Неверные легко могут сыграть на твоих ошибках. Я обратился именно к тебе, потому что доверяю. Это истинно, Захир-Наим…

Боевик все так же открыто, но без вызова смотрел в глаза генерала. Он понимал, какую важную миссию поручает ему человек-легенда. Подвести Аббаса Абдалазиза Захир-Наим не имел права. Он сделает все, что от него требуется.

– Есть какие-то имена, которые мне необходимо знать, генерал?

Абдалазиз покачал головой.

– В нынешний момент мы не располагаем никакими конкретными сведениями, – он в очередной раз подтолкнул пальцем кубик из хлеба, и тот упал на пол к ногам Захир-Наима. Генерал принялся лепить новый. – Тебе придется действовать самостоятельно. Справишься?

– Справлюсь.

Абдалазиз еще некоторое время молча смотрел на боевика, потом оставил в покое хлебный мякиш, небрежным жестом стряхнул крошки и выдвинул верхний ящик стола. Со своего места Захир-Наим не мог видеть содержимое этого ящика. Он поднял глаза и уткнулся взглядом в большой портрет Аббаса Абдалазиза, выполненный одним художником по просьбе самого генерала. На этом портрете Аббас выглядел значительно моложе; его некогда черные усы не опущены вниз, как сейчас, а топорщатся в разные стороны. Захир-Наим частенько сожалел о том, что не познакомился с этим великим человеком в те времена. Впрочем, тогда он был еще совсем сопливым юнцом…

Генерал достал из ящика стола сложенный пополам белый лист бумаги и протянул его боевику.

– Этот документ даст тебе неограниченные полномочия. Я сам подписал его. С ним же отправишься на склад. Препятствий не будет.

Захир-Наим поднялся и бережно принял бумагу из рук Абдалазиза, словно это была священная реликвия. Коротко наклонил голову в знак покорности. Генерал удовлетворенно кивнул.

– А теперь расскажи мне, как обстоят дела в Хуле, – попросил он, и его голос сделался при этом совсем тихим. – Карам-Фатхи по-прежнему удерживает этот объект?

– Да, удерживает, генерал. Не так давно, накануне моего отъезда из Хулы, неверные атаковали нас большими силами, но нам удалось отбиться…

– Готов поспорить, что не без твоего участия? – прищурился Абдалазиз.

Захир-Наим не стал скромничать. Это было не в его правилах. К тому же генерал ценил правду.

– Я со своими людьми сумел задержать вражеского снайпера, что позволило сохранить в неприкосновенности расставленные по периметру деревушки пулеметные укрытия. Неверным пришлось отступить.

– Это хорошо, – одобрил Абдалазиз. – Снайпер ликвидирован?

– Ликвидирована группа прикрытия. Сам снайпер взят в плен и находится в моих руках.

– До сих пор? Ты привез его с собой в Марун-эр-Рас?

– Привез, генерал, – ухмыльнулся Захир-Наим.

– Что ты намереваешься с ним сделать?

Ответ последовал не сразу. Боевик помолчал немного и жестко произнес после паузы:

– На руках этого человека много крови, генерал. Крови верных слуг Аллаха. Я намерен заставить его искупить эту кровь. А потом он умрет.

– Что ж… – Абдалазиз равнодушно пожал плечами. – Это твой пленник, Захир-Наим, и ты вправе поступать с ним так, как тебе заблагорассудится. Только при любых обстоятельствах не забывай главного: частное не должно причинять вред общему.