Сергей Зверев - Хоть весь мир против нас Страница 27

Вторым этапом стал вылет в Париж, с которым тоже не оказалось никаких проблем. Билет на ближайший рейс ему продали без малейших задержек, в аэропорту также все прошло гладко. Оставалось лишь занять свое место в салоне самолета, который вырвет его из этой страшной, непонятной страны.

В пассажирский терминал вошли два пограничных офицера, окидывая зал цепкими взглядами. К горлу Роберта подступил ком, сердце бешено забилось, как после марафонского бега. Он ощутил, что между лопаток обильно заструился холодный пот.

Пограничники наконец заметили того, кого искали. Молодая дородная бабенка в облегающем коротком платье мало походила на туристку и еще меньше напоминала бизнесвумен… Впрочем, решать эту головоломку Роберту Лонгвэю не довелось: объявили посадку на его рейс…

Набжибхан они покинули на рассвете. Солнце еще не взошло, серые сумерки представляли смесь тумана и дыма пожарищ. С моря легкий бриз нес сырую прохладу.

Убийцы и насильники, именующие себя революционерами, наконец угомонились. Город, измученный, ограбленный и изнасилованный, провалился в короткий тревожный сон.

За рулем «Ленд Ровера» сидела Ульяна, так как она одна знала дорогу к тайному причалу полковника Фарука. Рядом, держа автомат на коленях, устроился Виктор. На заднем сиденье расположились брат с сестрой Партеры. Арчибальд лежал на широком, как диван, сиденье, Мадлен стоически жалась в углу, поглаживая хромированную сталь «кольта». С пистолетом она не расставалась с того момента, как Виктор вручил ей оружие.

Вместо запасного колеса к багажнику привязали мотоцикл. Савченко решил не бросать двухколесный трофей — мало ли какой сюрприз выкинет жизнь.

Ульяна уверенно вела внедорожник по пустынным улицам столицы. Руки крепко сжимали рулевое колесо, сухие губы вытянулись в нитку, карие глаза то и дело соскакивали с дороги и хищно зыркали по сторонам. Ни дать, ни взять современная амазонка.

— Если бы полковник послал сюда хоть один батальон своих коммандос, они бы взяли город без единого выстрела, — нарушила молчание Ульяна. — Просто вырезали всю эту мразь.

— Судя по тому, что рейнджеры Фарука не торопятся возвращаться, они сами хорошо спят или совершают очередной намаз, готовясь к встрече с Аллахом. Так, как они воюют, думаю, недолго осталось, — усмехнулся Виктор. После потасовки с берберами силы его были на исходе, он даже не смог удержать девушку, которую спас, она оттолкнула его руку и скрылась в темноте.

Зато, когда они вернулись с автомобилем, его ждал приятный сюрприз. Ульяна в аптечке легионеров разыскала упаковку с тонизирующими таблетками. Пара капсул, растворенных в воде, сделали свое дело: уже через десять минут офицер почувствовал, как силы возвращаются к нему, даже реакция и внимательность обострились.

Городские постройки остались позади, дальше джип несся по широкой и когда-то ровной, как стол, трассе, теперь же то и дело машину потряхивало на выбоинах зиявших клякс воронок.

Девушке приходилось постоянно вертеть руль в разные стороны, чтобы не влететь в один из этих искусственных кратеров. Наконец из-за горизонта медленно выкатился солнечный диск, похожий на сырой желток.

Туман растаял, словно по мановению чьей-то руки, и теперь с противоположной стороны можно было разглядеть ярко-синюю полосу Средиземного моря. Под лучами светила волны искрились, будто россыпь самоцветов, над которыми раскинулось бескрайнее чистое бирюзовое небо. От подобного зрелища веяло благодушием и покоем. Для завершения романтической картины не хватало только парусника.

Наблюдая за завораживающей картиной, достойной кисти великих маринистов, Савченко недовольно поморщился.

Уловив его гримасу, Ульяна рассмеялась и спросила:

— Что, морячок, не нравятся яркие краски?

— Я, девушка-бодигард, поглядывая на эту картину, вижу, что погода-то летная, — ответил Виктор. — Как бы не попались на глаза североатлантическим ястребам. Наверняка одинокая машина покажется им достойным смертником для игры в кошки-мышки. А средств, чтобы раскатать нас в плоскую лепешку, сдобренную острым кетчупом, у них более чем достаточно.

После такого заявления улыбка на лице девушки мгновенно испарилась, как утренний туман.

— Уля, пожалуйста, говорите на английском, — с заднего сиденья попросила Мадлен, — а то нам с Арчи кажется, что вы хотите нас продать в рабство. И никак не можете поделить деньги.

От такого заявления у телохранительницы и морского пехотинца отвалились нижние челюсти, затем они разразились громким смехом.

Увидев расколотый надвое огромный валун, от которого змеилась грунтовая дорога, уходящая к побережью, Ульяна слегка притопила педаль тормоза, затем повернула руль и профессионально вписалась в поворот. Дальше «Ленд Ровер» запрыгал по ухабам, синяя полоса моря стремительно приближалась.

— Дорога не особо наезженная, — заметил Виктор.

— Я же говорила, что там заброшенная рыбацкая деревушка. За бункерами Фарука присматривают два аксакала, продукты им раз в месяц дети возят. И тихо вокруг, как на кладбище, — пошутила девушка, но пассажирам ее юмор не пришелся по душе.

Дорога змеей вилась среди накалявшихся песков, побережье неожиданно открылось многокилометровым обрывом, а дорога, сделав лихой поворот, устремилась в горнило узкого каньона.

Савченко правой рукой взял автомат и развернул его стволом к лобовому стеклу. Дорога шла не особо широкая, наверное, современный средний танк не смог бы пройти, не зацепив краев, если бы раньше по длине где-то не застрял во множестве поворотов.

Виктор с сомнением поглядывал на нависшие над проездом многометровые стены красновато-желтого грунта. Профессиональный диверсант знал, сколько достаточно взрывчатки, чтобы при легком нажатии на инициирующую кнопку дистанционного взрывателя превратить эту дорогу в братскую могилу для армейского батальона, а то и целого полка. Неприятная мысль профессионала…

Неожиданно сумрак ветвистой траншеи разорвал яркий свет дня — впереди раскинулось большое ровное плато, хоть в футбол играй.

— Ну все, еще два километра по серпантину, и мы на месте, — весело объявила Ульяна.

— Тормози! — неожиданно рявкнул Савченко, его левая рука рефлекторно обхватила подствольник, указательный палец лег на спусковой крючок гранатомета.

Девушка, вымуштрованная для президентской охраны, услышав команду, моментом надавила на тормоз. Внедорожник, и без того не особо споро спускавшийся, встал как вкопанный.

— Ты чего? — Выкатив на диверсанта глаза, Ульяна перешла на родной язык.

— Я ничего. Только ты говорила, что по этой дороге не ездят? — произнес Виктор и кивком головы указал на плато. — Посмотри, следы от тяжелого грузовика, и, возможно, не одного.

Действительно, на плато отпечатались протекторы колес тяжелой техники.

— Может, полковник решил воспользоваться этим «запасным вариантом», — предположила девушка.

— Вряд ли, — покачал головой офицер, его сознание было набито множеством различных клише. — Если бы Фарук бежал, его сторонники также рванули кто куда, а они воюют. Еще сегодня ночью из глубины пустыни доносилась разноголосая канонада.

— Тогда что? — в разговор вклинилась Мадлен. Теперь, когда их спасители в основном общались на английском языке, она сочла нужным принять участие в общей беседе.

— А вот это мы сейчас и будем выяснять, — пробурчал Савченко и, положив ладонь на колено Ульяны, сказал: — Давай на плато и постарайся прижаться к отвесной стене как можно ближе.

Девушка послушно кивнула и надавила на педаль газа. Внедорожник, недовольно урча, как потревоженный барсук, вполз на плато почти вплотную к отвесной стене.

Едва автомобиль остановился, Виктор выбрался наружу, забросил на плечо автомат и с трофейным биноклем в руках направился к краю площадки. Ульяна также вооружилась и выбралась следом. Мадлен напряженно ерзала на заднем сиденье, но молчала.

Оказавшись на краю плато, Савченко поднял бинокль. Вначале он пристально всматривался в морскую даль, но все пространство до самого горизонта было безлюдно.

«Хваленая морская блокада, скорее всего, журналистский финт, — после первичного осмотра решил морской пехотинец. Грозные авианосцы и ракетные крейсера, регулярно появлявшиеся в мировых новостях, находились далеко, видимо, опасаясь береговых ракетных комплексов полковника Фарука. — Вряд ли они разбили на отряды монолитную корабельную группировку. Скорее, пространство вдоль побережья контролируют радарами и патрульными вертолетами. Это нам на руку».

Теперь наступило время изучения побережья. Брошенная рыбачья деревушка издалека действительно напоминала кладбище. Полсотни глинобитных хижин в основном разрушило время, превратив в могильные обелиски. Очертания улиц стерлись, лишь ветер гонял по открытому пространству клубы желто-бурой пыли, еще больше усиливая впечатление древнего погоста. Но все было обманом — жизнь в этой деревушке била ключом.