Максим Шахов - Мы те, которых нет Страница 30

– Слышал. Генерал Абросимов. Кому он понадобился?.. Может, разборки внутри военной разведки? Решили отодвинуть конкурента?

– Пропал еще майор Жулебин.

– Зачем «Альянсу» нужен майор?

– Зачем нужен майор?! Это генерал на хрен никому не нужен! А вот майор…

– Чем он такой выдающийся?

– Он автор списка пропавших без вести.

– Что?!!

– Список по пропавшим спецназовцам – его работа. Он мой помощник. Из близких…

– Может, когда копал информацию на «потеряшек», светанулся где-то? Кто-то держал вопрос на контроле. И майор, фигурально выражаясь, наступил на противопехотную мину.

– Вот именно, Сережа! Все так и есть!

– И сейчас из него выбивают показания на вас.

– Я же говорил тебе, Сережа. Это спрут. Щупальца протянулись и в ФСБ, и в ГРУ.

– Вы теперь под ударом. Что собираетесь предпринять?

– Пока ничего. Есть нюансы… Вот что. Если… Я оставил тайник. Вот его координаты. – Он протянул мне бумажку. – Не вскрывай раньше времени. Пока я жив. А вот если… Там много для тебя интересного. Мои контакты, которые сможешь перевести на себя. Необходимая информация. Доказательства, что ты работал на нас. Больше ты нигде не светишься… Ты можешь остаться совсем один. Наша жизнь и благополучие сейчас не стоят ничего. На кону судьба страны. Она может зависеть от одного удачного удара в болевой центр противника.

Я кивнул. И спросил:

– До меня они могут дотянуться?

– Не должны. О тебе знаю только я. А меня они живым не возьмут. Ты для них – неизвестная величина.

В тот же вечер я отправился к Робу в его подмосковный бревенчатый дом, наполненный арбалетами, холодным оружием, часть из которого макеты, а часть подлинники. На полках сотни книг, большинство – специальная литература по холодному и огнестрельному оружию. Встречались раритеты в кожаных переплетах.

Роб опоздал родиться. Ему бы быть самураем. У него для этого есть все. Неземная любовь к оружию. И фанатичная преданность своему клану. А этот клан мы – я, он и Шатун. За нас он не просто отдаст жизнь. А отдаст ее, не задумываясь ни на секунду.

Мы все вместе – боевые братья из песни Трофима.

Взрослея не по дням

В пожаре русской смуты,

Нам равно довелось

Искать себя в бою,

Меняя целый век на краткую минуту,

В которую мы все стояли на краю.

Без веры, без вины,

Без племени, без рода,

Как дикая трава на пепелище дней,

Мы выросли в свою, особую породу,

Кто честен, тот и прав,

Кто прав, тот и сильней…

Роба я застал в мастерской, где он изготавливал очередной клинок.

Он пригласил меня на тенистую открытую веранду и напоил вишневой настойкой. Взамен я выдал ему информацию и список двадцати восьми безвестных героев спецназа.

– А знаешь, некоторых я узнаю, – сказал Роб.

– Кого?

– Капитан Долгих. Старшина Шевкунов.

– Что за люди?

– Первый одержим мировыми идеями. Другой – деньгами.

– Идеи и деньги.

– А что еще есть у человечества? Идеи, которые могут быть высокими, низкими и нездоровыми. И материальные блага – их для алчущих никогда не бывает много.

– Гремучая смесь, – кивнул я. – Теперь слушай внимательно. Противник может выйти на нас в ближайшее время. Куратор, похоже, спалился. Вы с Шатуном будете прикрывать его.

– Какова наша реальная боевая задача? – Роб внимательно посмотрел на меня.

Что ж, мыслит он правильно. Прикрывать можно по-разному.

– Не допустить гибели или похищения охраняемого объекта. При покушении попытаться захватить исполнителей.

– Если предотвратить похищение не удастся?

Вопрос в точку. В болевую.

– Тогда ты ликвидируешь Куратора. Попасть к ним он не должен.

– Объект в курсе?

– Куратор знает, что вы его будете прикрывать. Вот мобила для экстренной связи с ним… А вот флэшка. Если ликвидируют меня, то все ложится на тебя, Мишаня. Куратор оставил тайник с информацией. Я тоже. Как найти – здесь все есть. Пароль ты знаешь.

– Командир…

– Дослушай. Если нас грохнут, твоя задача – ликвидировать всех, кого мы хоть краем подозреваем в причастности к «Альянсу».

– Список есть?

– Есть. И он будет расширяться. В него войдет кое-кто из руководства «НК».

– Сделаем, – буднично произнес Роб.

Афон, сидя на парковой скамейке, цедил пиво. Шумели деревья в скверике на Никитском бульваре. Прогуливались беззаботные москвичи и гости столицы.

– Не замечаешь никого вокруг. Вещь в себе. – Я подошел к нему.

– Привет, Чак.

Я присел рядом. Зена права – руководитель ячейки сам не свой.

– Когда кончится эта жара? Когда кончится это чертово лето? – с чувством произнес он.

– Все когда-то кончается.

– И мы кончимся.

– Ты в миноре?

– Кто сказал, что я в миноре? – Он зверино оскалился. – Все отлично, Чак… Наша последняя акция произвела впечатление. Наши ставки резко повысились.

– Что-то незаметно.

– Заметно. – Он вытащил из сумки конверт и протянул мне. – Гонорар.

В пакете были стодолларовые бумажки.

– Деньги, деньги, – протянул Афон. – Это все мусор. Главное, как нас оценят потом. После часа Х.

– Надеюсь, не забудут.

– Чак, нас заметили. И нас приблизят. Мы втягиваемся в игры, где сломать голову можно на раз. Но и дивиденды высокие.

– Для меня это принципиально, Афон. Я вытираю сопли твоим подопечным только потому, что верю в конечную цель.

– Интересно, лет через тысячу кем нас будут считать? Героями или исчадием ада?

– Как бы вообще не забыли.

– Скорее всего, через тысячу лет тут не будет никакой России. Наверное, и русских не останется.

– А ты не рано нас хоронишь?

– Русским надо было исчезнуть тысячу лет назад. Мы народ, созданный для того, чтобы создавать проблемы и плодить несчастья. Я ненавижу эту всю срань. Ненавижу. – Лицо Афона перекосилось.

Эка его колотит. Господи, они же все законченные дегенераты. Их мозг выеден злокачественными идеями. В образовавшихся пустотах поселилась черная ненависть ко всему сущему. И этой ненависти нужен объект. Инородцы, иноземцы, инопланетяне, чиновники, комары или суслики – неважно. Главное, чтобы черная злоба находила выход.

– По большому счету мы с тобой, Чак, боремся не за место у кормушки, не за посты в будущей власти. Мы просто хотим занять выгодное место в похоронной команде.

– Как карта ляжет. – Я присмотрелся к Афону. Глаза лихорадочно горят, как будто накурился гашиша. И эти приступы показной мизантропии. С чего бы это?

– А ты идеалист. Надеешься на безоблачное грядущее.

– Я надеюсь стать фигурой и перестать быть пешкой, – со всей твердостью произнес я.

– Будешь фигурой… Для этого придется поработать. У нас новое задание. Нам доверили объект. Хороший объект. Звучный объект.

– Кого надо завалить?

– Замминистра экономического развития Павлюченко. Вожди считают эту работу куда важнее, чем бестолковый шум в общаге.

– Нам предложили поработать киллерами?

– Не киллерами. Палачами. Визитка «Альянса» говорит о том, что имеет место не заказное убийство, а возмездие.

– Как его исполнять?

– Разведка проведена. Место проживания, распорядок дня, фотографии – все есть. По итогам тебе десять тонн зелени. Остальным по трудовому вкладу. Инструкции и план нам выдадут. Работать будем строго по указке.

– Слушай, Афон, а ты не взял халтурку? Прихватил заказ на стороне и впариваешь мне про волю вождей революции.

– С «Альянсом» такое не прокатит. Башку скрутят – сказать «ой» не успеешь.

– Да и я на куски порежу, если увижу, что ты блудишь и подставляешь.

– Ладно тебе, Чак.

– Вот и ладно… А так мы друзья, Афон. И крепко связаны. Я надеюсь на тебя. Ты – на меня. Вместе мы свернем горы…

Ночью какие-то уроды разрисовали гаражи эмблемами «Альянса». И написали: «Мы убьем всех. Мы идем к вам!»

Недоноски раньше марали стены названиями рок-групп. Потом были «Спартак – чемпион» и «Бей черных, пока не побелеют». Сейчас каждый день появлялись сотни надписей «Мы убьем всех!». Слоган стал модным, стремительно завоевывал Интернет и заборы, овладевал умами.

Полицейские отлавливали художников пачками. Одни хлюпали соплями – «не хотели, но это ж прикольно». Другие, более отмороженные, кричали, что пойдут на костер за правое дуло и убьют всех.

Вирус безумия гулял по стране. Косил все больше и больше народу, в основном молодежь.

События несутся вперед. А я любуюсь похабными надписями. Где движение? Афон не звонит.

Куда ж ты делся, Афон? У нас еще столько дел. Столько народу тебе нужно убить с моей помощью.

Интересно, если бы мне лет десять назад сказали, что я буду планировать убийства высших чиновников России – поверил бы?