Сергей Зверев - Мастер выживания Страница 31

«До чего же она тонкая и ненадежная – ниточка, на которой раскачивается человеческая судьба, – размышлял Федор. – Как подумаешь, от каких случайностей она зависит, даже страшно становится». Бывают обстоятельства, которые сильнее нас. Против них не попрешь. Например, явления природы – ураган, цунами, землетрясение и тому подобное. В таких случаях от человека мало что зависит, и ему остается только верить в свою счастливую звезду. Но бывает так, что твоя судьба зависит от того, на какой цвет светофора ты перейдешь дорогу или на какой рейс сядешь. Судьба как будто бы специально собрала всех в этом самолете для того, чтобы почти всех лишить жизни, а восьмерым предоставить возможность ее продолжить – может, даже для выполнения каких-то миссий. Но каких?

Он всегда задумывался над подобными вещами, спасая людей. Как будто бы Бог специально собирает людей в одном месте, а потом с ними случается какое-нибудь несчастье. И очень часто случается так, что даже в самой страшной катастрофе кто-нибудь остается в живых. Хотя и непонятно, как он мог спастись в подобной мясорубке и выйти из нее без единой царапины.

Они не знали друг друга раньше и, скорее всего, никогда бы и не узнали. Каждый из них проснулся сегодня утром в хорошем настроении в ожидании ближайшей встречи с родными и близкими, и никто даже и представить себе не мог, что буквально через несколько часов будет сидеть в разрушенном самолете без еды, тепла и надежды на спасение...

После того как была построена палатка и зажжен костер, никто даже и не заметил, что среди них не хватало одного человека – Цоя. Когда теплый воздух наполнил их убежище и общее напряжение отступило, давая дорогу спокойствию и расслабленности организма, полог, служивший вместо двери, откинулся, и на пороге появилось довольное лицо сопровождающего, держащего в руках какие-то коробочки.

– Вот! – радостно произнес он, показывая всем свою руку.

Федор поднял голову.

– Что это?

– Лекарство! Обезболивающее, – он посмотрел на всех, тряся в руках тонкими белыми коробочками. – Сильное обезболивающее! – объяснил он, видя, что никто не реагирует на его слова.

– Покажи, – первым заинтересовался Стас, протягивая руку, – у меня жена врач. Я немного разбираюсь в лекарствах.

– Да я сам как врач, – немного обидевшись на всех, сказал Цой и стал распечатывать одну из пачек.

И как раз в это время Лариса пришла в себя и, собираясь поменять положение своего тела, громко застонала. Ее стон заставил всех внимательнее отнестись к словам Цоя.

– Покажите, что за лекарства вы нашли, – попросила Оксана, протягивая руку к Цою.

Он в это время уже набирал в шприц прозрачную жидкость и поэтому ответил:

– Сами видите, мне нужно сделать укол.

Он показал на стонавшую Ларису.

Оксана несколько минут изучала мелкий шрифт на пачке и вдруг неожиданно для всех крикнула:

– Подождите!

Все посмотрели на нее, и прежде всего Цой, который уже перетянул руку Ларисы.

– Нужно узнать, нет ли у нее реакции на сильные лекарства, – обратилась Оксана к мужчине.

– Действительно, торопиться не надо, – поддержал ее Стас, – может, ей нельзя принимать такие лекарства.

– И что вы предлагаете? – усмехнувшись, спросил Цой, держа в руках шприц.

Оксана встала и подошла к Ларисе. Приподняв ее голову, она спросила, наклоняясь к ней:

– Вы меня слышите?

– Ее зовут Лариса, – громко сказал Иван, и все сразу посмотрели на него.

Цой насторожился, услышав слова капитана. «Откуда он знает ее имя?» – думал контрабандист, смотря на Ивана и стараясь понять, что же еще знает этот самоуверенный офицер. То, что он военный, Цой определил сразу, как только увидел. Но вряд ли принадлежит к структурам спецслужб. Много раз Цою приходилось встречаться с людьми из ФСБ. Иван явно не из конторы. «По виду красавчик, скорее всего, неженатый. Такой мог запросто познакомиться со стюардессой, – успокоил он сам себя. – Но все же с ним надо быть начеку», – решил он для себя, а вслух сказал:

– Не слышал, чтобы наркотические обезболивающие были кому-то противопоказаны.

– Лариса, Лариса. Вы меня слышите? – пыталась привести ее в чувство Оксана.

После долгих попыток она поняла, что это бесполезно, так как Лариса от болевого шока теряла сознание, не успев прийти в себя.

В очередной раз, когда Лариса очнулась и закричала так, что у всех кровь застыла в жилах, Оксана сказала Цою:

– Колите!

Она взяла ее руку и положила себе на колени.

От сильной боли Лариса выгибалась, чем еще больше мучила себя; но вот укол был сделан, и она, обессиленная, рухнула на спину, моментально отключившись.

– Теперь хоть отдохнет, – сказал Цой, убирая шприц.

Он не очень-то переживал за здоровье Ларисы – как, впрочем, и за здоровье остальных. Просто он не хотел, чтобы в предсмертной агонии, как это обычно бывает с людьми, она рассказала об их совместной операции. Но и убивать ее ему не было смысла. Зачем бросать на себя тень? К чему лишние подозрения? Необходимо исполнить новый план, в который каждый из присутствующих внесет свою лепту. Поэтому, якобы помогая стюардессе, Цой стремился лишь к тому, чтобы она не умерла раньше времени. Для реализации плана ему нужно было хорошо отдохнуть, и поэтому он, ни слова не говоря, стал укладываться спать.

Увидев приготовления Цоя, Федор предложил:

– Да, действительно, нам всем нужно выспаться. Думаю, что завтра нам понадобятся силы.

Увидев в глазах большинства вопрос, он поспешил пояснить свои слова, а то и вправду они прозвучали как-то странно:

– В такую погоду мы можем просидеть здесь еще какое-то время, поэтому надо беречь силы.

– Какое-то время – это сколько? – спросил молодой парень, укрывавший свою девушку.

– Я думаю, не больше суток, – соврал Федор, понимая, что сказал до этого лишнее. – А сейчас спать! – полушутя-полусерьезно добавил он.

Уговаривать никого не пришлось, практически через полчаса люди спали как убитые. И только во сне почти все продолжали иногда дергаться. Долгое напряжение давало о себе знать и не хотело так быстро отпускать несчастных.

Когда Иван закрыл глаза, перед ним сразу возник образ той женщины, которую он увидел сразу после падения. Страшные картины не давали ему уснуть долгое время. Он попытался отключить свое сознание, но у него это не получилось. И вот наконец, когда он с большим усилием все-таки заставил себя уснуть, почувствовал, что его кто-то толкает в плечо. Еще не совсем понимая, что происходит, он перевернулся на другой бок. Но через секунду уже понял, что это не сон, и подскочил, готовый к любым неожиданностям. Первое, что он увидел, открыв глаза, было лицо Оксаны, которая со слезами на глазах просила ей помочь. Вскочив на ноги, Иван взял ее за плечи и спросил, что произошло.

– У моего Ванечки жар. Он без сознания. Ему нужна помощь, – сквозь слезы говорила Оксана. – Помогите мне.

– Для начала успокойтесь, – попытался успокоить ее Иван.

– Что случилось? – донесся голос Федора.

Иван повернулся к нему и, не отпуская Оксану, сказал:

– У малыша жар. Скорее всего, простыл, пока мы были внизу, – он махнул головой в сторону салона.

– Не плачьте. Сейчас мы посмотрим, что мы сможем сделать, – обратился Федор к матери малыша.

Он подошел и потрогал лоб ребенка. Сомнений не было, у того была температура, причем очень высокая. Федор очень хотел помочь этому ребенку, но не знал чем. У них не было ни лекарств, ни теплой одежды – ничего, кроме желания помочь. Но этого мало. Он стоял и смотрел на маленького человечка, который метался в бреду, и вся его душа разрывалась на части от сознания собственной беспомощности в данной ситуации. А мать тем временем продолжала просить о помощи:

– Ну сделайте хоть что-нибудь! Я вас умоляю! Он ведь умрет! – кричала она.

От ее криков проснулись и остальные. Не понимая, что происходит, все смотрели на происходящее еще сонными глазами. Первым подал голос Женя, который, по-видимому, как молодой отец, уже сталкивался с подобными ситуациями, вот только он забыл, что сейчас они находились не дома, где один звонок в «Скорую» мог решить все. Поэтому его предложение прозвучало неубедительно и где-то даже глупо.

– Нам надо найти лекарства, – сказал он.

– Мы уже искали лекарства для Ларисы, – Федор показал на лежащую стюардессу, – и все, что смогли найти, – это мезим и анальгин. Остальные лекарства непонятно от чего, и поэтому мы не можем рисковать, давая их ребенку.

И тут вдруг все услышали сначала стон, а потом еле слышный голос. Все повернулись и увидели, что это говорила оставшаяся в живых стюардесса.

– Там... в первом классе... – она перевела дыхание, прежде чем продолжила дальше, – есть аптечка. В ней лекарства... – она снова замолчала, но было видно, что она не закончила, – шкафчик... рядом с кух...

Это было последнее, что они услышали от нее. После этого Лариса откинула голову и замерла, не произнося ни звука. Все замолчали, понимая, что эта девушка, превозмогая боль, сделала, что смогла. Из последних сил она постаралась помочь ребенку, жертвуя короткими секундами сознательного состояния. Никто не знал, что двигало в тот момент этой девушкой. Ее профессиональная ответственность приходить всем на помощь? Или же, как мать, она готова была на все ради спасения ребенка. Пусть даже и не своего...