Никита Филатов - Золото Каддафи Страница 35

В марте восемьдесят шестого года авиация США нанесла бомбовый удар по Триполи, в результате чего погибла приёмная дочь Каддафи. Полковник ответил на это подготовкой и осуществлением взрыва американского пассажирского авиалайнера, который следовал из Лондона в Нью-Йорк и рухнул прямо посреди небольшого шотландского городка Локерби. В тот день погибло более двухсот пятидесяти пассажиров самолета и одиннадцать местных жителей.

Организатором террористического акта следствие объявило Мусу Куса.

Американцы и англичане более десяти лет добивались его осуждения, однако все, в конце концов, ограничилось выдачей британскому правосудию двух непосредственных исполнителей взрыва, одного из которых, в конце концов, оправдали присяжные. С Ливии взамен на огромную денежную компенсацию родственникам погибших были сняты международные санкции, а о преступлениях самого Мусы Куса предпочли на какое-то время забыть.

Тем более что после терактов одиннадцатого сентября Каддафи предложил американцам разведывательную информацию о попытках Аль-Кайды заполучить ядерную бомбу, а также огромную базу данных по тайным ячейкам этой организации на территории США и Великобритании. Именно Муса Куса начал осуществлять все контакты с ЦРУ и англичанами по этому вопросу, а несколько позже он стал и главным представителем Джамахирии на переговорах об уничтожении ливийских запасов оружия массового поражения…

К началу нынешних вооруженных выступлений оппозиции Муса Куса считался одним из самых доверенных лиц Муаммара Каддафи и занимал пост министра иностранных дел — осуществляя при этом координацию действий ливийских спецслужб. Поэтому его недавнее бегство в Великобританию нанесло по режиму Каддафи удар такой силы, что по сравнению с ним натовские бомбардировки могли считаться всего лишь досадными мелкими неприятностями.

Глава 4

Намного проще и быстрее было вылететь из Хартума на военном вертолете. Но тогда пришлось бы докладывать обо всем непосредственному начальству, а это в планы капитана Хусейна пока не входило. Потому что, как справедливо замечено кем-то из мудрых, — у победы много отцов, и только поражение всегда остается сиротой…

Али Мохаммед Хусейн был достаточно молод, решителен, честолюбив. И на этот раз он не собирался упускать свой шанс, оставаясь на второстепенных ролях. Очередная звезда на погоны, какой-нибудь орден из рук самого президента, заметное повышение в должности… все это, разумеется, очень приятно.

Однако совсем не достаточно.

Капитан Хусейн не считал себя хуже других. Просто судьба до сегодняшнего момента еще не предоставляла ему счастливой возможности по-настоящему отличиться. И перехват ливийского золота должен был стать необходимой ступенькой к осуществлению его жизненных планов.

Когда-то сам нынешний президент Судана пришел к власти в результате военного переворота. А теперь ему пришла пора уступить место другим людям — энергичным и незапятнанным патриотам. Необходимо было как можно скорее покончить с разложением и коррупцией государственных органов, с провалами в экономике, с непоследовательной внешней политикой полковника Омара Хассан аль-Башира. Постоянное заигрывание президента то с американцами и израильтянами, то с радикальными исламистами, его безуспешные попытки лавировать между интересами Запада и арабского мира уже привели Хартум к поражению в гражданской войне и отделению юга страны, поставив ее на грань окончательного распада.

Именно так считал капитан внутренней безопасности Али Мохаммед Хусейн. И поэтому он, как и многие молодые офицеры суданской армии, несколько месяцев назад примкнул к заговорщикам.

Но теперь судьба подарила ему шанс стать не просто одним из единомышленников.

Подготовка любого государственного переворота, как и ведение войны, требует значительных финансовых вложений. Поэтому восемь с лишним тонн золота оказались бы для тайной оппозиции как нельзя кстати. А умелые, храбрые действия капитана Хусейна не могут не быть оценены по достоинству будущими руководителями нации — и непременно помогут самому капитану выдвинуться на первые роли в новом правительстве.

В более отдаленное будущее Али Мохаммед Хусейн пока себе заглядывать не позволял. Хотя постоянно держал в уме пример Муаммара Каддафи, египетского президента и еще нескольких выдающихся лидеров Африки и Ближнего Востока — выходцев из армейской среды, которые не упустили момент и навеки остались в истории. Не говоря уже о незаметном до поры до времени артиллерийском офицере по имени Наполеон Бонапарт…

Мысли о том, чтобы присвоить золото Ливии и обеспечить себе безбедное существование до конца своих дней, у Хусейна даже не возникало. Во-первых, капитан прекрасно отдавал себе отчет в том, что «конец дней» в этом случае наступит значительно раньше, чем он успеет получить удовольствие от обладания чужим богатством. Во-вторых, все люди, конечно же, смертны. Однако умереть можно очень по-разному — а на Востоке умеют лишать предателей жизни очень мучительно и изощренно. К тому же капитан Али Мохаммед Хусейн, поставивший сейчас на карту не только свою карьеру, но и саму жизнь, руководствовался исключительно патриотическими побуждениями.

— Сержант, можно ехать быстрее?

— Простите, господин капитан…

От Хартума до Бербера и городка Абу-Хамад автострада почти все время шла вдоль берега Нила и железнодорожного полотна, соединяющего столицу Судана с египетской границей. А дальше началась Нубийская пустыня, раскинувшаяся от Великой реки до хребта Этбай. Кое-где вдоль обочины на глаза попадались вади — пересохшие русла рек и случайные обнажения каменистых пород, затерявшиеся в серых песках, на которые годами не проливалось ни капли осадков.

— Сколько осталось до Вади-Хальфы?

— Примерно два часа, господин капитан.

Приграничный населенный пункт Вади-Хальфа был отстроен примерно в десяти километрах от второго Нильского порога взамен старого города с тем же названием, затопленного водами искусственного озера Насер. И хотя его население едва перевалило за пятнадцать тысяч человек, Вади-Хальфа является важнейшим для Судана транспортным узлом. Здесь находятся железнодорожная станция, паромная линия, связывающая город с египетским Асуаном, довольно приличная автодорога и даже небольшой аэродром с грунтовой взлётной полосой.

Нельзя сказать, что суданские пограничники и таможня совсем не уделяли внимания потокам грузов, следующим в страну из Египта. Однако значительно больше их, так же как и египетских коллег, интересовала контрабанда, переправляемая из Судана на север.

В основном это были наркотики и оружие. Например, не так давно в этих краях армия перехватила семь автомобилей, груженных оружием и боеприпасами, предназначавшихся палестинцам из сектора Газа — причем предварительно по каравану пришлось нанести ракетно-бомбовый удар с воздуха. Тогда погибло почти три десятка человек — в основном бедуинов, не признающих никаких границ и, по традиции, промышлявших нелегальной перевозкой любого товара, от чернокожих проституток до контейнеров с отработанным ядерным топливом.

Хотя, конечно, подобного рода проблемы носили для контрабандистов, скорее, случайный характер. Как правило, власти Судана старались не конфликтовать с шейхами бедуинов, которые контролировали этот племенной бизнес.

…Автомашина у Хусейна была очень мощная. И водитель у него был отличный. Но времени все равно оставалось в обрез:

— Сержант, прибавь еще немного!

— Я постараюсь, господин капитан…

Али Мохаммед Хусейн вполне мог бы сделать карьеру в суданских спецслужбах. Возможно, когда-нибудь он даже вошел бы в круг лиц, которые определяют судьбу страны. И портреты его красовались бы во всех учреждениях, а благодарный народ выносил бы их на демонстрации по поводу национальных праздников.

Однако всему этому так и не суждено было исполниться.

Крупнокалиберная пуля, выпущенная из французской винтовки «Hecate», вошла капитану в голову чуть пониже виска и на выходе разнесла половину затылочной кости.

Вторым выстрелом снайпер поразил водителя, и через несколько десятков метров автомашина, потерявшая управление, на большой скорости выкатилась за пределы дороги. Задев за какие-то камни, лежавшие возле обочины, она дважды перевернулась, упала на крышу и замерла в облаке оседающего песка.

Колеса машины еще продолжали вращаться, когда две человеческие фигуры покинули огневую позицию, оборудованную примерно в полумиле от дороги.

Специально подобранный камуфляж делал их такими же неотличимыми от окружающего пейзажа, как неотличимы от него обитатели этих пустынь — ядовитые змеи, вараны и ящерицы. И повели они себя точно так же — осторожно, бесшумно и быстро.