Максим Шахов - Мы ударим первыми Страница 36

– У нас, на Яграх, все близко.

– Спасибо всем, господа, вы свободны. А с вами, Валерий Тимофеевич, мы зайдем к пожилой даме, а потом вы покажете мне люк.

– Так точно! Я готов.

Крот – Петрович – оказался тщедушным на вид мужичонкой с хриплым, но громким, пропитым голосом. На вид лет 70, хотя на самом деле едва перевалило за 50. Увидев его, Вадим сразу настроился на весьма непростое сотрудничество, но, на удивление, Петрович оказался очень понятливым, а главное, знающим и думающим человеком.

– С такими просьбами и вопросами, как ваши, с улицы не приходят. Я сталкивался с вашими коллегами. Нет-нет, в плане, так сказать, профессиональном, а не уголовно-политическом. Тоже когда-то интересовались... – И он потыкал большим пальцем куда-то вниз. – Я человек прямой и так скажу: то, что вы мне объяснили в нескольких словах, задача абсолютно нерешаемая не только за 3 – 4 часа, но, наверно, и за 3 – 4 года. Я вот не скажу, что сумел разобраться в этих коммуникациях и за 30 лет.

Подметив, как погрустнел Вадим, Петрович усмехнулся в рыжие прокуренные усы:

– Но, молодой человек, выход есть. Конечно, если повезет и... если вы слегка уточните некоторые моменты своего рассказа. Поясню: мне не нужны никакие тайны, но я должен знать, что или кого мы ищем. Размеры этого «что» или численность «кого». Как долго «это» могло находиться в «подземном царстве»? Есть ли у вас сведения, откуда «это» попадало туда, – вновь последовал жест пальцем вниз, – и куда стремилось? Подождите! Обдумайте мои вопросы не торопясь. Поверьте, в них есть логика. Если вы сможете на них ответить, думаю, что количество предстоящих нам основных маршрутов сократится до полудюжины.

– Так много?!

– Так мало! И тогда в дело вступит первый фактор – везение. А пока вы размышляете и взвешиваете, я кое-что расскажу.

Они сидели прямо на траве, недалеко от второй запасной проходной на завод. Петрович достал из кармана большой портсигар и вытащил из него беломорину.

– Вам не предлагаю: молодежь теперь не курит папиросы. Значит, история этих, как вы называете, коммуникаций начинается не с постройки завода, а гораздо раньше. Основой всего стал возведенный в конце XV века на Яграх Николо-Карельский монастырь. А что за обитель без подземелий и тайных ходов? Вот и получается, что рыть начали еще тогда. В 1921 году в монастыре открыли колонию для малолетних преступников, а с 38-го по 53-й год существовал Ягринский исправительно-трудовой лагерь. Эти тоже рыли. И много! Кто – подземные бараки по примеру фашистов, кто – подкопы на свободу. Завод «Звездочка» начали строить в конце сороковых – и тут же натолкнулись на результаты предыдущих землекопательств. Особенно трудно оказалось разобраться именно с подземными коммуникациями. А сколько всего надо тянуть под землей на судостроительном заводе! Вода, пар, канализация, электричество... не только к цехам, а, главное, к докам и причалам. Вот и стали обходить старые и вовсе древние пустоты самым непредсказуемым образом: то разворачивались под немыслимыми углами, то уходили вглубь, то пробивали насквозь. И замуровывали, замуровывали... В-о-от. Это я к тому, что под нами, – тут Петрович постучал ногой по земле, – целый многовековой мир, причем без разделений на завод и город.

Вот этот аргумент моментально снял последние колебания Вадима, и он обстоятельно, толково и подробно попытался ответить на все вопросы Крота. И еще подумал про себя: «Ну, Гюльчатай, это не ты теперь ко мне проникнешь, а я выпрыгну у тебя под ногами в самый непредсказуемый момент». Стало совсем легко и приятно.

12.00. Президенту демонстрируют последние изобретения местных юных Черепановых и Кулибиных. Он в восторге.

Звонок на мобильник Талеева раздался, когда они с Анатолием уже шли по территории «Звездочки». Гера долго молча слушал, потом переспросил:

– Не существует возможности вообще, или вы не можете по-другому в силу каких-то причин? – Получив ответ, он распорядился: – Передайте телефон Редину. Серж? Убирай саперов из отсека, чтобы лишних доз не нахватали. С лодки их не выпускать, телефон забрать. Пока ничего не определилось. В течение ближайшего часа мой телефон будет выключен. Потом сам позвоню. Да, хотел еще спросить: какие-нибудь физико-химические возможности замедлить деление урана существуют? Ну, конечно, не в глобальной теории, а в нашем конкретном случае. Да... не то чтобы печально, а не вдохновляет. Думай, думай, чем черт не шутит.

Отключив мобильник и сунув его в карман, Гера повернулся к товарищу:

– Понял уже, что саперы с лодки звонили? – Тот кивнул. – Говорят, схема минирования крайне сложная. На практике они с такой еще не встречались. Разминирование надо вести поэтапно, причем непременно с использованием жидкого азота, чтобы замораживать отдельные фрагменты схемы на какое-то время. Только так можно последовательно двигаться вперед. И все равно никаких гарантий. Установка для этого жидкого азота у них на базе есть, и помещается она в небольшом грузовике. Ха-ха! Вот именно грузовичка на причале нам и не хватает. Ну да, в общем, никаких неожиданностей. Работаем по нашему плану.

Первой «точкой посещения» была ближайшая башня над электротехническим цехом. Все необходимые ключи от запертых помещений им, по просьбе Талеева, передали еще на проходной. Действия каждого были подробно обговорены, и задержек в пути не встречалось. Башня была двухэтажная, в ней располагалось что-то вроде архива технической документации. Хотя на деревянных полках вперемежку с папками стояли и какие-то электрические приборы.

Журналист шел первым, без оружия. В этом тоже был своеобразный расчет, на котором настоял Талеев. Вид абсолютно безоружного человека в такой обстановке непременно удивит противника, отвлечет – хотя бы на доли секунды – от выполнения каких-то действий. Этого срока Анатолию вполне хватит, чтобы из-за плеча командира произвести прицельный выстрел. В точности выстрела не сомневались оба. Рассуждать никто не собирался. Была, правда, вероятность, что наблюдатель будет не один, но на это Толя твердо заявил: «Мне-то что за разница? Хоть трое». И Гера ему поверил.

На первом этаже они не заметили никаких следов постороннего присутствия, поэтому максимально осторожно поднимались по короткой каменной лестнице с металлическими перилами. Второй этаж был также пуст. Талеев для порядка подергал запертые шпингалеты на окнах, Анатолий же внимательно осмотрел потолок и стены на случай тайного убежища. Ничего похожего не было. Напряжение отступило, оба перевели дух.

– А отсюда не так уж и удобно наблюдать, – сказал Анатолий, поглядев в окно, – я бы предпочел повыше и левее.

– Зато противоположный берег как на ладони. Смотри, вон «именинница» стоит.

– Что ж, Азер, по-твоему, и здесь, и там интерес имеет?

– Ни в коем случае, это точно! Но смотреть и синхронизировать по времени...

Анатолий неопределенно пожал плечами.

– Ладно, пошли в следующий «минарет».

Валентина Игнатьевна дословно подтвердила все, рассказанное участковым, и добавила:

– Я-то сначала испугалась. От неожиданности. А они заметили меня и заторопились. Крышку никак не могли на место поставить. Ругались. Вот я и решила, что это они украсть ее хотели, а я случайно помешала. Дай, думаю, на следующий день тоже послежу. И специально днем пошла. Гуляла-гуляла, а потом уже они появились и – шасть внутрь! Я так и не дождалась, когда обратно вылезут. Но крышку не сперли!

– Вы потом к участковому пошли, да?

– Это уже после третьего раза было.

– Так вы еще раз их видели?

– А как же! – солидно произнесла дама. – Так прямо и спросила: «Чего это вы тут шастаете?» А они мне бумагу показали; говорят, плановый осмотр. Что ж это за осмотр, если в один люк неделю лазают?! Им уж полгорода осмотреть пора, а они всё сюда, всё сюда! Небось залезут – и водку пьют. Потом докладывают, что все проверено. А у нас зимой ни воды, ни света опять не будет! Вот я и пошла к милиционеру...

– И правильно сделали, Валентина Игнатьевна. Меня специально из города прислали, чтобы разобраться со всем. А к вам потом зайдет участковый и доложит, как наказаны бездельники. Хорошо?

Дама согласилась, а Галина с милиционером отправились к злополучному люку.

Пройти пришлось вдоль всей улицы Мира. Дальше впереди начинался заболоченный пустырь, а справа – крайний дом. Это было пятиэтажное заводское общежитие, в котором едва ли можно было отыскать более десятка пригодных для проживания комнат.

Люк находился не на проезжей части улицы, а на газоне, около нежилого крыла здания. Алексеева слабо ориентировалась в незнакомом городе, и за консультацией пришлось обратиться к сопровождающему ее Валерию Тимофеевичу.

– Слева за забором находится войсковая часть – бригада ремонтирующихся судов, а за ней уже территория завода «Звездочка». Только не главная его часть, а южная оконечность, где склады разные и причалы.