Максим Шахов - Мы ударим первыми Страница 37

«Так это и требуется!» Галина быстро приняла решение:

– Что ж, давайте поглядим, каким медом там намазано, что так привлекает рабочих городского коммунхоза.

– Думаю, права окажется наша бдительная свидетельница: не медом, а водкой.

– Так и пили бы себе вот тут, на газончике. Красота! Или выбрали бы в этом здании любую брошенную и разоренную комнату...

– Не скажите. У нас ведь бдительных много: увидят, позвонят, нажалуются по телефону проезжающие мимо на автомобиле, или начальство решит проверить. А внизу сухо, спокойно, никто не видит, а чуть что – вот они мы, постоянно на работе!

– Может быть, может быть... – Девушка начала решительно спускаться по ржавой вертикальной лестнице в раскрытый люк. На полдороге она остановилась. – Вы, Валерий Тимофеевич, фонарик мне свой передайте. Крышечку сверху прикройте и отправляйтесь по своим делам.

– А как же...

– Я опытный спелеолог-одиночка. Не волнуйтесь. Спасибо вам.

И Гюльчатай исчезла под землей.

13.00. В актовом зале Дворца творчества президент лично производит вручение призов и наград победителям конкурсов. Потом на сцену выносят длинные столы, покрывают их белыми скатертями, которые расшили самые маленькие умельцы, и приступают к чаепитию. Президент в восторге.

– Петрович, ты точно еще не заблудился? – Они как-то сразу перешли на «ты», едва спустились под землю. – Я уже всякую ориентировку потерял.

Вадим теперь мало смотрел по сторонам, стараясь лишь не отстать от уверенно продвигающегося вперед Крота. Впрочем, «вперед» – это неправильное понятие. Они шли во всех трех измерениях. То «цивилизованное подземелье», как окрестил его Вадик, куда они изначально спустились, осталось далеко позади. Там была территория современных заводских коммуникаций: бетонированные полы и стены, длинные ряды труб в защитных каркасах и кабелей в толстых оплетках. Красота! Но с одним существенным минусом – практически не оставалось места, даже чтобы комфортно ползти, не говоря уже о каком-то свободном продвижении.

– Ты же сам мне сказал, что примерно четверым мужикам надо свободно и быстро передвигаться, ориентировочно в направлении от города к причалам, так?

– Ну.

– А еще и обитать тут как минимум несколько дней, правильно?

– Да правильно, правильно!

– В-о-от. А это значит, что им непременно понадобятся старые ходы, которые действительно похожи на подземелья, а не на червячьи норы. Мы и двигаемся в этом направлении. Ты обратил внимание, что мы миновали два пролома в кирпичной кладке? Так вот, полгода назад их не было.

– Так какого... ты молчал?!

– Я изменил наш путь, учитывая, что через эти проломы могли проходить люди из города.

– Петрович! – Вадим сдерживался изо всех сил. – В следующий раз обязательно показывай мне такие находки!

– Слушаюсь, гражданин начальник.

– Не обижайся ты! На этих проломах мы могли найти какие-то свежие следы.

– Не-а. Я их рассмотрел. Если по ним и прошли, то давно. А вот это...

Крот остановился так резко, что Вадик даже натолкнулся на него. В стене справа была брешь в бетоне.

– Здесь, видно, старая кирпичная кладка вовсе разрушилась, и не так давно – может, лет пять назад, и ее замуровали бетоном. Мы сейчас довольно глубоко находимся. Видишь, у стены пол влажный. А крошки бетонные сухие еще. Ломали недавно. Ну а вот это так просто подарок!

С этими словами Крот присел на корточки и направил луч мощного фонаря под ноги. Вадим сделал то же самое. На небольшом влажном участке земляного пола четко отпечатался человеческий след. Настолько четко, что были видны все зигзаги рифленой подошвы и даже буквы.

– ECCO, – без труда прочитал Вадим. – Знаменитая фирма.

– Ну вот. Это наше везение. Теперь мы уже не упустим след... Хотя шли осторожно, только один раз и оступились. А на других местах следов не осталось, грунт сухой. Ты присядь, пусть ноги отдохнут. А я поточнее сориентируюсь.

Петрович углубился за пролом, но вышел довольно быстро. Потом снова исчез в одном из ответвлений коридора. Когда Вадим уже забеспокоился, его провожатый неожиданно возник с другой стороны и, отряхивая испачканные руки, присел рядом.

– Здесь я никогда еще не бывал. Да и кто другой вряд ли. У нас мало под землю лазают: сокровищ нет, оружия тоже. А почва такая, что в любой момент рухнуть может. Монастырские подпорки напрочь истлели, новых никто не ставил... – Вадим начал осторожно оглядываться, задерживая взгляд на потолке. – Это ты правильно опасаешься. Мы здесь не задержимся. Это место вплотную к болоту расположено, под самым заводским забором, а может, и уже за ним, в том месте, где городские дома кончаются. Но заходили явно здесь. Если ты говоришь, что им прожить тут надо с неделю, значит, место их стоянки где-то неподалеку. Вот только на каком уровне... Ты теперь ступай осторожно, старайся не шуметь. Если что, я сразу знак подам.

Они поднялись, и Петрович двинулся по довольно просторному коридору, ведущему под углом вверх от проема. Вадим последовал за ним.

Крот был прав: здесь проходили люди. Не только проходили, а останавливались, отдыхали. Даже закусывали и курили! Вадим обнаружил втоптанные в землю окурки, а в одной из ниш – обертки от шоколада и чипсов. Он незаметно потрогал под курткой свой специальный пояс, разделенный на ячейки, в каждой из которых находился плоский метательный нож. С этим поясом, похоже, он не расставался даже ночью. Подумав, Вадим переложил один из ножей в кожаный ремень, охватывающий лодыжку. На душе стало спокойнее.

Уже за следующим поворотом коридор стал сужаться не только по боковым сторонам, но и сверху: приходилось идти согнувшись, чтобы не удариться головой. Боковые ниши и ответвления исчезли, зато неожиданно прямо на пути открылась комнатка размером с небольшой чулан. Петрович замер на пороге и начал медленно обводить ее лучом фонаря. Не обнаружив ничего подозрительного, он прошел внутрь, сделав приглашающий жест Вадиму. Когда оба они оказались примерно посередине и до чернеющего впереди продолжения коридора оставалось не более полутора метров, пол неожиданно ушел у них из-под ног, и оба провалились куда-то вниз.

Лететь пришлось невысоко, метра три, но приземление оказалось жестким: утрамбованный земляной пол ничем не напоминал мягкий поролоновый матрас. Фонарь Вадима от удара погас, зато светился другой, выкатившийся из руки Крота. Сам Крот лежал рядом с каким-то невысоким столбиком и стонал, держась за ногу. Вадим, почему-то на четвереньках, подполз к нему и осветил ногу. Ступня была неестественно вывернута в лодыжке. «Перелом, – про себя констатировал Вадик, – не смертельно, но чрезвычайно больно. И передвигаться можно лишь вприпрыжку. Ладно, справимся как-нибудь». Он осветил пространство вокруг в поисках какой-нибудь палки. Случайно свет фонаря метнулся вверх, и тут Вадим похолодел: над ними была толстая ржавая решетка!

– Эй, Петрович! – обратился он к напарнику, забыв о его ранении.

Крот уже сам, приподнявшись на локте и держась другой рукой за столбик, осматривал неожиданно появившуюся преграду. Потом с усилием встал на здоровую ногу и, морщась от боли, за три подскока добрался до стены.

– Посвети-ка сюда, – велел он, внимательно вглядываясь в стену и даже ковыряя ее зачем-то пальцами у самого пола.

– Что, ступеньки наверх решил проковырять?

Крот прекратил свои манипуляции.

– Не поможет, – уверенно заявил он. – Я читал о таких ловушках. Чрезвычайно просто и максимально эффективно. Это ведь вовсе не стена! Это – пол.

– Какой, на фиг, пол?!

– А ты подойди, приглядись.

Вадим приблизился и тоже ковырнул пальцем стену. Это была не земля, а дерево. Он непонимающе обернулся к Петровичу. Тот охотно пояснил:

– Эта «стенка» только что была полом вот для того помещения, по которому мы с тобой минуту назад пытались пройти. – Он указал пальцем вверх. – Одна его боковая сторона закреплена на петлях. Под нашим весом пол крутанулся вокруг этой оси на 90 градусов и превратился в стену помещения, находящегося под ним. И дальше тоже просто: решетка жестко скреплена с бывшим «полом» под прямым углом. – Петрович двумя ладонями изобразил для наглядности описываемую фигуру. – Эта решетка была стенкой. Мы этого не заметили, потому что она вся забита утрамбованной землей. Потом вместе с полом повернулась... – Крот показал это ладонями, – и прихлопнула нас, как крышкой. Гениально!

Вадиму понадобилось какое-то время, чтобы осознать «гениальную простоту» конструкции.

– Чего ты радуешься? Где выход?!

– Да не радуюсь я вовсе. Ну, если только совсем немного. Знаешь чему?

Петрович подскакал к тому месту, на котором лежал.

– Посмотри на этот столбик. А вон там еще один, поменьше. И еще... Это истлевшие и разрушившиеся колья! Если бы время их пощадило, мы сейчас висели на них, проткнутые, как жуки в гербарии.

– В гербарии – растения, – машинально поправил Вадик. – Послушай, надо эту конструкцию развернуть на место.