Сергей Зверев - Перо и волына Страница 38

В дневное время в пансионате шел ремонт. Вечером автобус увозил рабочих в город. Айваз и Порожняк договорились встретиться именно здесь.

За час до назначенного времени к «Сосновому бору» стали подтягиваться иномарки с запрудненской братвой. Около десятка человек должны были остаться на стоянке и ждать приезда Порожняка. Остальные получили инструкцию занять место неподалеку, в здании медицинского центра.

Их было шестеро – Чеснок, Тяпа, Семен, Витек, Конь и Мыца. Семен и Чеснок, как лучшие стрелки, получили по распоряжению Порожняка два наиболее ценных предмета из арсенала Мельника – укороченные автоматы Калашникова с тройкой рожков к каждому.

У остальных четверых, а также у тех, кто должен был оставаться на стоянке, имелись пистолеты, в основном китайские «тэтэшки». Порожняк прикинул, что людей и оружия должно было хватить.

Среди братвы, которая собралась в назначенное время к пансионату «Сосновый бор», отсутствовали Самсон и Корень. Найти их так и не удалось. Кто-то из пацанов высказал предположение, что накануне Самсон с Корнем наквасились и плотно залегли у каких-нибудь телок.

Впрочем, никого это особенно не волновало. Сил было достаточно.

Белый «Мерседес» Саши Порожняка показался на подъездной дороге к «Сосновому бору», когда часы показывали без четверти восемь. Зюзя, сидевший за рулем, лихо развернул машину и подкатил к выстроившимся на стоянке иномаркам.

Порожняк вышел из «Мерседеса», поздоровался с братвой.

– Где Чеснок с пацанами? – поинтересовался он. – На месте?

Получив утвердительный ответ, он вернулся к своему «Мерседесу» и присел на капот. Глаза Порожняка горели возбужденным блеском, но внешне он держался спокойно.

С каждым из братков он здоровался за руку, но запаха перегара, к чему за последнее время все уже привыкли, пацаны не почувствовали. Кое у кого это даже вызвало удивление. Приехал на разборку – и ни в одном глазу.

А то, что это будет не терка, а именно разборка, знали все. Это должно было случиться даже раньше, еще в тот день, когда на городском рынке нашли труп Долбана.

Даже накануне, во время похорон и после них, Порожняк ни словом не обмолвился о предстоящей мочиловке. Сегодня, узнав о стрелке возле «Соснового бора», братки облегченно вздохнули. Лучше поздно, чем никогда.

Порожняк закурил. Курили и остальные, иногда поглядывая на заляпанные пятнами краски и цемента окна медицинского корпуса. От них до места разборки было метров шестьдесят, не больше.

Порожняк поставил свою машину таким образом, чтобы Айваз, приехавший для переговоров, был бы вынужден остановиться на открытом месте. Здесь он и охрана, которую он наверняка возьмет с собой, будут под прицелом «калашей» Чеснока и Семена.

Порожняк, как опытный режиссер, тщательно продумал постановку этого спектакля смерти. Айваз был главным отрицательным персонажем пьесы, действие которой разворачивалось на протяжении уже нескольких месяцев. Сегодня должен был совершиться заключительный акт.

Айваз должен был ответить за все. За гибель братвы, за те унижения, которые испытывал некоронованный Порожняк во время переговоров с этим спесивым законником, за то, что слишком долго приходилось терпеть засилие азеров в Запрудном. И, наконец, за смерть Катьки.

Порожняку очень хотелось собственной рукой приставить волыну ко лбу Айваза и спустить курок. Это было бы апофеозом, кульминацией пьесы. Но на этот счет Порожняк иллюзий не строил.

Айваз хитер, осторожен, на терку обязательно прибудет в окружении охраны. А ведь как бы было красиво… Нет, с Айвазом можно было справиться только хитростью.

Со стороны дороги послышался шум машин. Братва побросала недокуренные сигареты, нервно зашевелилась. Порожняк выглядел совершенно безучастным, спокойно затягиваясь «Мальборо». Да и зачем ему было мельтешить?

Порожняк не ошибся. Айваз прибыл на стрелку с внушительным эскортом. Вначале к стоянке возле пансионата подъехал джип «Тойота Лэнд-Круизер», сверкавший хромированными дугами, ручками и зеркалами. Из-за дверей с тонированными стеклами вначале показались стволы.

Братва Порожняка, засопев, тут же повыдергивала волыны. Еще мгновение – и началась бы перестрелка. Но стволы тут же мирно опустились вниз, из «Тойоты» донесся хриплый голос с кавказским акцентом:

– Эй, кореша, не шмаляйте, все в парадке!

Порожняк жестом приказал братве опустить оружие. Из джипа вышли четверо азербайджанцев в спортивных костюмах с адидасовскими трилистниками на груди, в наимоднейших адидасовских же кроссовках «Торшн» с толстыми подошвами.

Несмотря на то что солнце уже опускалось за верхушки деревьев, лица охранников были прикрыты солнцезащитными очками. Двое из азербайджанцев держали в руках помповые ружья, опущенные стволами вниз. У остальных на плечах висели короткоствольные автоматы, такие же, как у Чеснока и Семена, спрятавшихся в засаде.

Сурово нахмуренные, с небритыми лицами, айвазовские джигиты быстро оглядели площадку. В охране Айваза были крепкие ребята, к тому же вооруженные до зубов. Спортивные костюмы топорщились под мышками, явно скрывая подмышечные кобуры с пистолетами. И это помимо автоматов и помповых ружей.

В сравнении с охраной Айваза мазутка Порожняка представляла собой неорганизованное сборище плохо вооруженных граждан, что-то среднее между немецким фольксштурмом конца второй мировой войны и отрядом китайских повстанцев. При прямом столкновении с азербайджанцами у «синевы» не было никаких шансов.

Порожняк знал об этом так хорошо, как никто другой. Причина была проста – деньги из запрудненского общака тратились на что угодно, кроме оружия. Мельник много раз просил у Порожняка выделить бабки на хорошие фигуры, но Саша в своей вечной надежде на то, что все рассосется как-нибудь само собой, отделывался либо мизерными суммами, либо туманными обещаниями подумать.

Вот так и оказалось, что в арсенале «синих» имелись только волыны, в большинстве своем китайские, несколько гранат и пара «калашей». Зато мобильными телефонами братва увешалась через одного – признак крутизны, как-никак.

Средства связи были, конечно, и у азербайджанцев. Один из четверки, прибывшей на джипе, держал в руке мобильную рацию «Моторолла». Осмотрев место стрелки, он что-то сказал, нажав на кнопку рации.

«Связывается с Айвазом», – понял Порожняк. Не прошло и полминуты, как на площадку въехал черный «шестисотый» «Мерседес» с тонированными стеклами, следом за ним – еще один джип.

Айваз вышел из машины только после того, как дверцу ему открыл телохранитель, сидевший на переднем сиденье рядом с водителем. Из второго джипа вышли еще четыре человека, внешне практически неотличимые от тех, что приехали первыми, – такие же спортивные костюмы «Адидас», кроссовки, темные солнцезащитные очки на небритых физиономиях, помповые ружья и короткоствольные автоматы.

Увидев их, Порожняк уже начал сомневаться в реализации своего плана. Как-то слишком много людей и оружия у Айваза. Сюда бы пару гранатометов…

Порожняк встал с капота, бросил себе под ноги окурок, неторопливо растер его носком ботинка и направился навстречу Айвазу. Азербайджанский вор в новеньком, с иголочки, костюме, дорогих туфлях и белоснежной сорочке двинулся к Саше.

Они остановились в шаге друг от друга на середине площадки.

– Мир дому твоему, Саша, – поприветствовал его Айваз.

Порожняк приветствие проигнорировал.

– Не очень вежливо ты встречаешь законника, – заметил азербайджанец.

– Настроение не то.

– А что так?

– С понтом, ты не в курсах? – прищурился Порожняк.

– Неприятности с портовыми?

– А при чем тут портовые?

Айваз уже понял, что Порожняк забил стрелку не для того, чтобы по-мирному развести рамсы, но терпения ему было не занимать.

– В прошлый раз мы договорились, что ты решишь все вопросы с домодедовскими и мои билетеры будут продолжать там работу. Я так понимаю, что у тебя теперь другие проблемы.

– Кто Катьку прихватил?

– О чем это ты? – Айваз сделал непонимающее лицо.

– Не просекаешь? – мрачно усмехнулся Порожняк. – Шмару мою на кресте пришили.

– И ты опять решил, что это я виноват? – Айваз сокрушенно покачал головой. – Не веришь слову законника. Значит, Саша, разговаривать нам с тобой больше не о чем. За все, что произойдет после этой встречи, будешь отвечать ты сам.

Порожняк встрепенулся, словно только этого и ждал.

– А-а, наезжаешь? – вызывающе произнес он.

Ох, как хотелось в этот момент Порожняку вытащить из-за пояса волыну и выпустить в лоб Айвазу всю обойму. Но решиться на такое значило мгновенно приговорить себя. А Порожняк никогда не обладал суицидальными наклонностями.

– Думай как хочешь, но тебе известно, что я слов на ветер не бросаю.

– Ладно, еще увидимся.

Порожняк неожиданно развернулся и зашагал к машине. Братва напряженно следила за Айвазом и его охраной.