Битва за Мариуполь. Документальный роман от очевидца событий - Георгий Савицкий Страница 4

Обычно такими автоматами, довольно редкими, кстати сказать, в обычных боевых порядках пехоты, вооружались те, кто был ближе к штабу: личные водители командиров подразделения, писари канцелярии, редко – медики. Вообще, именно поэтому неплохой АКС-74У снискал себе образ в некоторой степени «дамского оружия» на войне.

А тут он был нужнее снайперу-разведчику, и именно тот раздобыл себе такое критически необходимое оружие.

Также разведчики получили от волонтеров из России квадрокоптер. Конечно, это не боевой специализированный дрон, но все же лучше, чем ничего. Теперь лишний раз не нужно будет головой рисковать, а проще поднять беспилотник и посмотреть удаленно на электронном планшете.

* * *

– Слушай, а почему у тебя позывной «Джем»? – поинтересовался как-то Егор у снайпера.

– Сладкое люблю, – абсолютно невозмутимо, как и полагается представителю его воинской специальности, ответил собеседник. И выдавил из тюбика на галету абрикосовое повидло. – Сладкое, говорят, для мозгов полезно.

Егор понимающе хмыкнул.

– А вообще, я считаю, что чем более незаметно на войне, тем лучше. Нехрен лишний раз отсвечивать и привлекать внимание к собственной персоне. Вот у тебя какой позывной? – поинтересовался снайпер.

– Ты ж знаешь, «Укол».

– Вот видишь! То есть в радиопереговорах если какой-то там «Укол» обратится к «Джему», то все это пройдет как-то мимо ушей вражеской разведки. А вот если в эфир выйдет, ну, скажем, условный «Киборг-убийца», «Супермен» или «Русский витязь», то на такого в первую очередь обратят внимание и в дальнейшем за ним как раз и станут следить.

– Логично излагаешь, «Джем», видимо, сладкое и вправду так полезно для мозгов! – рассмеялся полевой медик.

– А у тебя самого как, я имею в виду – с вооружением-снаряжением? – осведомился снайпер.

* * *

«Снарягу» Егор собирал себе сам, понимая, что рано или поздно это все-таки пригодится. Любимая женушка ругалась и пугалась одновременно: ругалась на «безосновательные траты» мужа и пугалась снова провожать его в армию и снова ждать, как в 2014 и 2015 годах…

Но судьба распорядилась иначе: любимая супруга сейчас вместе с котом Серым у родственников в Ростовской области. Ждет его возвращения. А он – снова в армии.

Снаряжение военно-полевого медика представляло собой РПС, так называемую ременно-плечевую систему с размещением подсумков не спереди, а по бокам. Так удобнее было ползать, ведь на поле боя под огнем противника первая помощь раненым и эвакуация выполняются только лежа. Это непреложная истина, оплаченная кровью!

Слева на разгрузочной системе у Егора находился объемный подсумок быстрого доступа с медициной. Кровоостанавливающие турникеты, жгуты, перевязочные пакеты. Порошки-гемостатики: Celox и «Гемостоп», а также гемостатические Z-образные бинты специально для тампонады ран. А для обработки и обеззараживания – раствор хлоргексидина в удобных пластиковых флаконах. Отдельно в плоских коробочках, выстланных изнутри ватой, – ампулы с сильнодействующими лекарствами для борьбы с шоком, обезболивающими препаратами. Естественно, и одноразовые шприцы, без них обойтись невозможно.

Справа располагался удобный подсумок на шесть автоматных магазинов, еще два крепились на бронежилете в быстром доступе. Все необходимое – всегда под рукой. В отдельном компактном подсумке на лямке бронежилета находились кровоостанавливающий турникет и шприц с парой ампул «для себя».

Вот, собственно, и все необходимое ему непосредственно на поле боя.

Автомат у Егора самый обычный, Калашникова, калибра 5,45 миллиметра, но со складным прикладом. Так удобнее. Никаких новомодных коллиматорных прицелов! В бою придется в основном ползать, прыгать и бегать, протискиваться через завалы, и дорогая оптика непременно разобьется. Единственное, что сделал полевой медик, – так это плотно обмотал лейкопластырем металлические кольца крепления и карабин автоматного ремня, чтобы ремень не гремел, как собачья цепь, и не демаскировал самого стрелка. Лейкопластырь он потом зачернил.

А вот в нагрузку Егору выдали еще и подствольный гранатомет с увесистым подсумком-патронташем на десяток «ВОГов». В этом случае полевой медик столкнулся со знаменитым «армейским способом». Сказано, что во взводе должно быть средство огневой поддержки, вот и получите «подствольник»! А то, что сам медицинский взвод насчитывает едва ли отделение, так какая разница?

Не сказать, что медик был в восторге от лишнего веса подствольного гранатомета и боекомплекта к нему. Но спорить не хотелось. К тому же у «подствольника» оказалась одна полезная особенность: с ним автомат при стрельбе меньше подкидывало.

Видно, что снайпер «Джем» профессионально оценил выкладку «Укола» – довольно сдержанно, в той же мере, что и его неброский позывной.

* * *

Вообще, опытные военные как раз внимательны к мелочам. Армия, а тем более боевая обстановка, дает мало времени на размышление, вот и приходится развивать в себе наблюдательность по отношению к окружающим людям и фактически становиться психологом на практике, а не в теории. Егор был глубоко убежден, что людям, зацикленным на собственном «исключительно богатом внутреннем мире», нечего делать ни в армии, ни уж тем более на войне. Да и в мирной жизни им, бедняжкам, тяжело приходится.

А что касается наблюдательности, то лично Егор выяснил по опыту службы следующую закономерность. Если физиономия у военного наглая и откормленная, значит, это тыловик, а если наглая и худая – значит, разведчик!

Ему как-то раз довелось наблюдать на автовокзале в Макеевке примечательную картину. В очереди на маршрутку стояли два военных. Один, пухлощекий и хорошо так заплывший жирком, держал картонку с армейским рационом питания. Наверное, ему лично выдали и он вез его семье. Другой, худой, с характерным загаром на обветренном скуластом лице, в удобной, хоть и выцветшей камуфляжной куртке, курил в ладонь, прикрывая огонек сигареты.

Такой вот контраст…

Кстати, о людях. Немаловажным вопросом стало наведение дисциплины и порядка во вновь сформированном подразделении. Конечно, в отдельный мотострелковый батальон пришли люди опытные и с весьма высокой мотивацией. Но все же жизнь на «гражданке» в некоторой степени расхолаживает даже в воюющей восемь лет республике. Вот и приходилось нещадно искоренять «махновщину» в подразделении.

В этом офицерам очень помогали опытные и толковые старшины рот, прапорщики, сержанты, да и просто более мотивированные и опытные солдаты, которые успели, что называется, «хлебнуть горячего» с 2014 года. Ведь даже после освобождения Дебальцево совместными усилиями подразделений ДНР и ЛНР зимой 2015 года локальные бои на разных участках Донбасского фронта не прекращались. Так что и опытных вояк хватало.

Вот только многие из них ушли из подразделений из-за такого состояния: «ни войны, ни мира». Но это, как говорится, несколько другая история…

А в батальоне опытные старшины и сержанты быстро навели воинскую дисциплину и порядок. Все понимали: начинается масштабная и серьезная военная операция, а потому и относиться ко всему нужно максимально серьезно: на войне мелочей не бывает.

Егору запомнился случай: по казарме с незажженной сигаретой в зубах по направлению к курилке вальяжно шествует вояка в расстегнутой камуфляжной куртке и форменной панаме, надетой задом наперед.

Сержант, замкомвзвода, заходит в расположение и видит эту удивительную картину.

– Боец, почему сигарета в зубах в помещении?!

– Так я ж не курю…

– Ну так вытащи свой хрен из штанов и в таком виде иди в туалет – ты же не ссышь!!!

– Виноват, товарищ сержант!

В мгновение ока сигарета исчезает в кармане, форменная панама убирается под погон на плече, камуфлированная куртка застегивается как положено. Боец принимает строго уставной вид[2].

Грязные берцы, нестираные носки, расхлябанный внешний вид, панибратские отношения, неуважение к старшим по званию – все это искоренялось нещадно. Например, если вечером перед отбоем старшина роты замечал, что кто-то поленился постирать носки, спать не ложилась вся рота, пока все не перестирают носки заново. Кстати, Егор как медик только приветствовал такое отношение к гигиене. Когда сотня физиономий на одно лицо проживает в одной казарме, последствия антисанитарии могут превратиться в настоящую эпидемию. Один солдат не помоет руки после посещения отхожего места – и назавтра несколько десятков человек слягут с кровавым поносом. Все, рота небоеспособна. И это в лучшем случае, ведь, как знал Егор, еще во Вторую мировую войну были нередки случаи, когда сильная дизентерия у солдат приводила к смертельному обезвоживанию и летальному исходу.

Уставы пишутся кровью. Кровью тех, кто эти уставы нарушил.

Глава 3

Военно-медицинское обеспечение

Если оружия да и боекомплекта хватало, то