Петр Катериничев - Игра теней Страница 40

— И сейчас она у тебя дома…

— Да.

— Ты узнал, кто она такая, откуда?

— Только имя.

— Дрон… Знаешь, кто ты такой?..

— Догадываюсь. Кстати, лохи, что квартиру выставили, начертали это слово мелом на стене. Крупно.

— Олежек, твои действия достойны очерка в «Пионерской правде» двадцатилетней давности. Под заголовком: «Он не мог поступить иначе!» Но головой ты не думаешь!

— Дима…

— Нет, погоди… Во что мы сейчас играем, как и все нормальные банки?

— В политику.

— Более жестокой игры нет. Она — без правил. Вернее, правила здесь каждый устанавливает себе сам.

— Круз…

— Ты подумал о том, что эту девчонку тебе могли просто подставить?! Блин!..

«Он не мог поступить иначе!» Ты и не поступил иначе! Кстати, она не беременна?

— Это ты сам у нее спроси…

— Чем она сейчас занята?

— Полагаю, прибирается в квартире.

— Что?! Ты не из дому звонишь?

— Из автомата.

— Блин!..

— Не горячись. Автомат напротив подъезда. Она никуда не выходила.

— А ее труп в твоей квартире тебя не смущает?

— Понял.

Вешаю трубку. Бегу к подъезду. Поднимаюсь на лифте. Ползет, поскрипывая тросом. Идиот. Нужно было по лестнице: если сейчас кто-то вырубит свет, я здесь в ловушке. Наконец створки разошлись. Дверь в квартиру не заперта. Влетаю.

Девочка спокойно говорит по телефону. Я даже знаю с кем. Беру трубку:

— Слушай, банкир, или у нас обоих температура, или мы сдвинулись по фазе.

Оба.

— Береженого Бог бережет. Сиди дома, развлекай девушку.

— Умной беседой?

— Не наговаривай на себя. Выясни хотя бы ее фамилию и откуда она. У тебя действительно температура?

— Не знаю, не мерил. Но башка мутная.

— Это я уже понял. Прими аспирин.

— Наркоты в доме не держу.

— Ладно. Я буду через час. С заказанным.

— Пожевать что-нибудь захвати.

— «Орбит» без сахара подойдет? Двойная свежесть!

— Хоть тройная! Но без хлеба — не буду! — Вешаю трубку. Поворачиваюсь к девочке.

Длинные льняные волосы, влажные после душа. Огромные ясные глаза, чуть пухлые, еще детские губы…

— По-моему, ты на меня заглядываешься, — улыбается девушка. — Значит, я-не ребенок. Я тут в душ залезла, полотенце из шкафа взяла. Ничего?

— А где обещанное сияние в квартире?

— А где обещанный хлеб насущный? С колбасой?

— Заказаны. Ведь время чудес еще не закончилось. Особенно для отдельно взятой квартирки, вроде этой.

— Так ты правда богатый?

Вспоминаю фразу Димы Круза:

— У нас нет богатых и бедных. У нас все — трудящиеся.

Глава 20

— Так когда же наступит изобилие? — спрашивает Аля.

— Как только, так сразу.

— А пока — кофеек без сахара?

— Пока так. Трудности на то и существуют, чтобы их преодолевать.

— Это — если очень хочется.

— Как говаривал академик Павлов…

— Это тот, что собак резал?

— Тот… «Препятствие — есть главное условие достижения цели».

— Странный он, этот Павлов… А если сил нет?

— Была бы цель — силы найдутся. Есть такое слово, милая барышня: хочу!

— Да мало ли чего я хочу…

— Значит — мало хочешь. Ибо, главное здесь — хотеть достигнуть…

— Или — не хотеть… Что, не так? Что, нельзя людям просто жить, заниматься тем; что им нравится?..

— Но — «суровая действительность диктует свои суровые законы», — вещаю низким баритоном диалектического материалиста.

— Вот именно. Я вот знаю ребят — ничего плохого не делают, просто живут так, как им нравится, и у всех — как бельмо в глазу. Не так одеты, не так ходят, не так разговаривают…

— А чем они занимаются, эти ребята?

— Да ничем. Живут.

— Ничего плохого — и ничего хорошего… Кушают-какают, какают-кушают…

— Ну что ты сразу… Один — поэт, он стихи пишет… Другой — философ.

Третий — диггер…

— Кто?

— Диггер.

Насколько мне помнится, диггеры были в Англии времен Кромвеля. Они захватывали землю, руководствуясь тем, что они называли «естественным правом», и перекапывали ее, надеясь таким образом сделать своей… Наивняк… Естественно, их порубали. В капусту. Ибо чтобы иметь собственность, нужно иметь власть. Свою власть.

Кто есть «диггеры» в теперешнем молодежном сленге, я запамятовал. Хотя…

— По подвалам, что ли, лазит?

— Да нет… — глаза девочки заблестели, — по подземельям! Под Москвой ведь — целый город!

— Клады ищет?

— Ему просто интересно. Тор и меня два раза брал.

— Так это он и есть Тор?

— Ага.

— А чего его так прозвали?

— Не знаю… Прозвали, и все. Он такой здоровый, волос — копна, с огромной бородой. Только…

— Что — только?

— Ширяется он. До полных вольтов…

— А ты?

— Нет. Насмотрелась я…

— На ломки?..

— Дрон, это жуть какая-то…

— Верю. А «колеса» — кушаешь…

— Это… Так получилось…

Чувствую — девочке тяжело. Меняю тему:

— Ну и что хорошего в подземельях этих?

— Вообще-то… Вообще-то там грязь и крысы. Здоровые такие. Но кое-что там найти можно…

— Да?

— Кладки старинные, кладбища… Можно даже пробраться в правительственное метро и подземный город.

— Город?

— Ну… Его построили давно, на случай войны с американцами… Для всяких там чинуш крутых и их семей… Там, Тор говорил, запасов столько, что можно сто лет жить. Пока радиация на земле после ядерной войны не исчезнет. Для этого все есть: и продукты, и вода, и автономное энергопитание… Вообще у Тора мечта: добраться туда и остаться жить. Навсегда. Всем, кому здесь плохо…

Мечта о «городе Солнца»… Любая сказка хороша, пока она сказка… А как только ее начинают «в жизнь претворять» — получается «прокрустово ложе»… Тех, кто коротковат, — вытянуть до «идеала», тех, кто длинноват, — укоротить на ноги, чтобы «опасно ходить» перестали… А лучше — на голову. Чтоб много о себе не думали. Только у этого «громовержца» будет город Тьмы… Как у Герберта Уэллса в «Войне миров», люди постепенно превратятся в животных… Ну а если брать конкретно московские катакомбы — в подобие крыс: с кем поведешься, от того и наберешься… Хм… Зато москвичам будет спокойнее: как только диггеры косяками полезут из подземелий и потянутся на природу — пора «рвать когти», корабль тонет! Только вот какой корабль? Российской государственности? Или просто всегородская канализация засорилась и дерьмо плывет прямо в квартиры мирных обывателей?.. Нет, у меня точно температура!

— Тор рассказывал, что он уже забирался туда…

— В подземный город?

— Да. Ты знаешь, он называет его «Изумрудный город»… Как в сказке…

— Как?!

— Изумрудный город… Знаешь почему?

— Ну?

— Там всегда — дежурное освещение. Едва-едва… Зеленого цвета… И все кажется изумрудным. Вот он и обозвал. А может, и под кайфом был, и ему все просто таким привиделось…

— Может, и так… А зачем он туда забрался?

— Не знаю… Скорее всего наркоту искал. Должны же быть там медсклады…

— Там что же, никакой охраны или сигнализации?

— Почему? Наверное, какая-то есть… Но, во-первых, Тор ходы знает, а во-вторых — он инженер-электронщик. Когда-то в какой-то закрытой шараге работал… Ему и лет, наверное, как тебе…

— В «почтовом ящике»?

— Ну… Так что эта электроника ему — как амбарный замок для крысы. Я тоже его как-то спросила, чего он туда лазит, опасно ведь… А он сказал: «Изумрудный город — мнимый, его как бы не существует. И опасности там только для дневных людей. А я — человек ночи…»

Вообще-то я не сильно поняла, чего такое он имел в виду… Но он всегда так выражается. Непонятно. Даже когда он не под кайфом.

— Ты жила с ним?

— Да. Он хороший человек. Когда не ширяется — с ним просто интересно. А когда… Мне его жалко.

— Жалость — сестра любви.

— Да нет… Просто… Нужно где-то жить… И о ком-то заботиться… И чтобы кто-то заботился о тебе…

— Где вы жили?

— У него комната в коммуналке была, здоровенная… К тому же какой-то «Жулье-инвест» расселил всех его соседей по квартирам, он тоже ждал свою, ну вроде как в обмен… Только этот «инвест» не больно-то торопился… Наверное, узнали, что ширяется, а на хрена ему тогда вообще какую-то квартиру взамен этой комнатухи давать?..

— Проще подождать, пока загнется…

— Да нет. Дождаться, пока кумар прижмет, и ампулку положить напротив… К тому же он не говорил никому, а я знала — у него куда-то и все бумаги на эту комнату пропали, и вообще все документы… Ни паспорта, ничего…

— Может, милые поэты-философы подмогли?

— Не… Эти Саша с Витей — ребята тихие, вроде как пришибленные. Да и голубые они… Причем идейные. Витя, это который философ, даже теорию такую развил: женщины — существа гнусные и эгоистичные по определению, они жестоки и самовлюбленны, и мстят всем, кто их не любит… Чего-то там цитировал, доказывал, что где-то сказано «возлюби брата своего», а не «сестру», потом говорил, что женщины от природы неполноценны, потому что лишены фаллоса, и поэтому поклоняются ему и мстят мужчинам за собственное несовершенство — коварно и тайно. И что вообще-то каждая женщина мечтает быть мужчиной, но боги ее наказали за прегрешения в прошлых жизнях…