Александр Звягинцев - Сармат. Смерть поправший Страница 5

— Расшифровали?

— Признаться, было нелегко, но потраченные ими доллары стоили того.

— Каракурт — псевдоним русского агента?

— И агентурная кличка, и его позывные.

— О чем они беседовали?

— Помимо прочего, о грызне полевых командиров моджахедов, о дислокации и численности их отрядов, о маршрутах караванов с нашими «Стингерами», которые потом в пух и прах разносила русская авиация.

— Я помню это, — усмехнулся Али-хан. — Деньги американских налогоплательщиков летели тогда, как в бездонную трубу.

— Но самое интересное, коллега, — покосился на него Метлоу, — содержится в майских расшифровках восемьдесят восьмого года. Например, второго мая Каракурт сообщил Лубянке место и день сбора афганского коалиционного правительства. Того самого правительства, которое она ликвидировала девятого мая до последнего министра, ровно за день до его официального появления на политической сцене.

— А полковника ЦРУ Джорджа Метлоу, с таким трудом сколотившего это правительство, крутые парни из КГБ уволокли с собой на цепи, как шелудивого пса, — засмеялся Али-хан. — Примите, сэр, долг за «мерзавца»...

На скулах Метлоу заиграли желваки.

— Кошмарный провал вашей разведки, полковник, — продолжал веселиться Али-хан. — Но хвала Аллаху, лично для вас, сэр, все тогда закончилось о'кей. И, как помните, не без моего участия.

— Не без твоего... Но продолжим о русских...

— Послушайте, мистер Метлоу, — бросил на него косой взгляд Али-хан. — Русские из Гиндукуша уползли в свои северные леса — не пора ли всю информацию, связанную с ними, сдать в архив?

— И информацию о русском пехотном майоре, который помог шелудивому псу из ЦРУ вырваться из лап КГБ, тоже?..

— Иншалла!.. Не обижайтесь на мою шутку, Метлоу, но так будет лучше для всех...

— Лубянка приказала Каракурту немедленно ликвидировать того пехотного майора, но он не выполнил ее приказ, — с трудом сдерживая гнев, продолжил Метлоу. — Что ты думаешь об этом, коллега?

— Боялся разоблачения, или что-то помешало, — с равнодушием пожал плечами Али-хан.

— Или Каракурту за жизнь пехотного майора кто-то заплатил больше?

— Кто, в конце концов, этот сын шакала? — вскинул руки к небу Али-хан. — Скажи, я тут же вылечу к Хекматеару и сам выпотрошу из предателя всю информацию.

— Не торопись, коллега, — остудил его Метлоу. — Он, по моим сведениям, находится сейчас рядом, в твоем паршивом пыльном городишке.

На мокром лбу Али-хана тревожно запульсировала вена.

— Имя сукиного сына? — впился он взглядом в американца.

— Имя сукиного сына — Али-хан. Помнится, такое имя дали тебе родители.

— Шутите, сэр, или у меня, в самом деле, проблема с ушами? — выжал из себя смешок Али-хан.

— Ты не ослышался, — жестко подтвердил Метлоу. — Агент КГБ Каракурт и Али-хан — резидент пакистанской разведки и советник Хекматиара — одно и то же лицо. Уразумел, почему полчаса назад я назвал тебя мерзавцем?

— Остановите машину, — потребовал Али-хан. Метлоу подогнал машину к берегу реки Бара. Неподалеку остановился открытый джип.

Али-хан сделал несколько шагов к береговой кромке и повернул к нему искаженное злобой лицо.

— Шизофренический бред! Провокация ЦРУ! — выкрикнул он. — Для такого обвинения требуются доказательства!

— Плохо держишь удар, Каракурт, — усмехнулся Метлоу. — А доказательства, изволь: единственным человеком, знавшим, что русский майор — именно, пехотный майор, был тогда ты и никто другой.

Али-хан скривил побелевшие губы, и рука его непроизвольно потянулась к карману.

— Оглянись, Каракурт. — Метлоу кивнул на джип с морскими пехотинцами, прильнувшими к оптическим прицелам. — Еще одно движение — и мои парни всадят в твою задницу хороший заряд свинца.

— Непростительная ошибка, что я тогда не пристрелил тебя и твоего «пехотного» майора! — отдернув руку от кармана, прошипел тот.

— Разумеется, у Каракурта была возможность пристрелить меня и того майора, — бесцеремонно хлопнул его по плечу американец. — Но тогда за спасение жизни полковника ЦРУ он не получил бы солидного вознаграждения и внеочередного звания. Но главное, он никогда бы не вошел в «круг избранных» вашей разведки. Или я ошибаюсь, Каракурт?

— На все воля Аллаха...

— Так ты все еще хочешь получить с меня солидную компенсацию за риск или оспорить, что ты редкостный мерзавец?

— Проклятые янки, суете нос в дела, которые вас не касаются! — прошипел Али-хан. — В радиоигре с русскими из ставки Хекматеара я выполнял приказы своего правительства. У моей страны есть собственные национальные интересы, и они не всегда совпадают с вашими!

— Что ж, Каракурт, значит, твоему правительству придется объяснить моему госдепу, в чем ваши национальные интересы в Афганистане совпадали с национальными интересами русских...

— Полковник, никто тебя в Карачи не услышит... — глотая, как рыба, раскаленный воздух, прохрипел Али-хан. — Зато там сразу услышат, что ЦРУ скрывает на территории Пакистана майора КГБ...

Метлоу хорошо понимал, что в словах Али-хана есть доля правды, поэтому решил сменить тактику:

— Интересно, Каракурт, услышат ли в Карачи, что некоторые ваши ядерные секреты выданы тобой Лубянке?

— Как вы докажете это? — впился тот затравленным взглядом в Метлоу.

— Наивный Каракурт! — не удержался от иронии тот. — Этого мне не придется доказывать... в связи со скоропостижной смертью подозреваемого от инфаркта или в автокатастрофе. Чему у вас в ИСЙ отдается предпочтение, а?..

— О, мои бедные дети! — сжав голову руками, простонал Али-хан. — Ваш бедный отец должен застрелиться!

— Мне тебя не будет жаль, — бросил Метлоу. — Не будет, Каракурт, несмотря на то, что ты теперь относишься к «кругу избранных» вашей разведки. Признаться. Лэнгли было нелегко ввести тебя в этот круг.

— О, Аллах, такой удар и быка собьет с ног!.. Так это с вашей подачи? — дошло до опешившего Али-хана.

— Ты бы предпочел — с подачи Лубянки? — Бледный Али-хан, тяжело дыша, смотрел на Метлоу в полном смятении. Тот протянул ему таблетку со словами:

— Проглоти, Каракурт, а то тебя и впрямь инфаркт хватит.

Али-хан со злостью взял таблетку из его руки и прохрипел:

— Вы блефуете, Метлоу, что ввели меня в «круг»!

— Обычный ход разведок при вербовке, — пожал плечами тот.

— Что хочет от меня ЦРУ?

— Несмотря на мое жгучее желание утопить тебя в сортире, ЦРУ хочет, чтобы Каракурт в ваших «национальных интересах» продолжал работать на русских, разумеется, под нашим контролем.

Али-хан бросил на Метлоу ошалелый взгляд.

— Не прикидывайся идиотом, Каракурт! Работа на русских даст нам возможность постоянно держать тебя, как шелудивого пса, на строгом ошейнике. Но это для нас не главное...

— Что, наконец, вам надо от меня? — простонал Али-хан.

— Глупый вопрос для профессионала, — жестко сказал Метлоу. — Разумеется, информация о ваших национальных интересах. Особенно в части их несовпадения с нашими интересами...

— Конкретнее, полковник?

— Ваши игры с китайцами... Но в первую очередь нас интересует то же, что и русских, — информация о ваших успехах в создании ядерного оружия. А также точная и полная информация об иностранных фирмах, задействованных в вашем ядерном проекте.

— Для этого надо вращаться в правительственных сферах, а я лишь...

— А ты лишь сын разорившегося пенджабского набоба, с детства познавший запах и вкус нищеты. У меня могло бы вызвать сочувствие, как ты всеми способами оберегаешь от нее своих детей, но способы твои уж очень сомнительны. Продажа всех и вся... перепродажа наркоты и нашего оружия, физическое устранение конкурентов и тех, кто догадывается о твоих делишках. И даже, как выяснилось, продажа людей в рабство. Напомнить, сколько ты содрал с родного брата за дока Юсуфа?

— У ЦРУ досье на меня? — удивился Али-хан. — С каких пор?

— С тех пор, как русские накрыли тебя с наркотой на их памирской границе. Но, признаться, тогда мы не придали этому факту особого значения, да и неопровержимых доказательств твоего контакта с русскими не было. Вначале досье было заведено по департаменту борьбы с наркомафией, это потом уж открылись и другие твои пакости...

— В Афганистане многие мои коллеги грели руки на наркотиках, — раздраженно отмахнулся Али-хан. — Стояла задача дестабилизации политической ситуации в мусульманских республиках Советов...

— Согласен: наркотой в Афганистане зарабатывали многие офицеры пакистанской разведки, но не многие из них согласились работать на КГБ, — грубо оборвал его Метлоу. — У вонючего паука Каракурта есть лишь два выхода: или он, сохраняя свою жизнь, работает на нас, или...

— Или?..

— Не позднее чем завтра ваш премьер-министр получит от нашего госдепа ноту протеста, и на его стол ляжет досье со всеми твоими пакостями. А о зиндане вашей контрразведки ты знаешь не понаслышке...