Борис Виан - Женщинам не понять Страница 5

— Фрэнк, дорогой, — говорит она, — я забыла в баре сумочку. Может, сходишь?

Вот. Так и обводят мужчин вокруг пальца. Простодушный Фрэнк пойдет за сумочкой, в то время как проказница Гая получит свою порцию морфия.

— Конечно схожу, Гая, — говорю я.

Не хочу форсировать ход событий. Еще не время. Я возвращаюсь в бар. На столике ничего нет.

— Моя подруга забыла сумочку, — говорю я бармену. — Вы не видели? Помните, такая высокая блондинка.

Он смотрит на меня. Как на полного идиота.

— Ваша подруга вышла с сумочкой в руке, — говорит он. — Она попросила у меня спички и положила их туда. В сумочку из красно-черной замши.

— Да, — соглашаюсь я. — Извините. Она, видно, пошутила.

Я выбегаю из бара. Когда я добираюсь до места, катер уже далеко. Очень хорошо. Со следующего раунда я вступаю в бой. А следующий раунд — прямо сейчас. Так как прямо перед собой я вдруг замечаю фигурку моего брата Ричи. С ним Джоанна и Энн — парочка очаровательных девушек. Нежданная возможность отомстить. Что вы хотите, мы тоже не лыком шиты.

— Твой катер на месте, Ричи?

— Да, — отвечает он. — Я как раз оттуда. Только что загнал его в гараж.

— Хорошо, я его позаимствую, — говорю я. — Дай-ка мне ключ от твоей секции.

Он протягивает мне его.

— Следи за кровяным давлением, Фрэнк, — замечает Ричи. — У тебя лицо совсем красное. Смотри, не упади в воду в таком состоянии.

— Спасибо, старик… — кричу я, не оборачиваясь, и на всех парусах мчусь к гаражу.

Бело-красный катер только что скрылся за островом Трех Сестер. Но катер Ричи бегает чуточку быстрее… Он купил его у чудака, который забавлялся прыжками с трамплина, прорубался через кирпичные стены и Бог знает что еще вытворял на этом катере. Десять оборотов винта, и я догоню Гаю.

Мотор еще не остыл и заводится с пол-оборота. К слову сказать, катер моего брата называется «Кейн-младший» — никто не может объяснить почему, впрочем, я никогда ни у кого и не спрашивал. Я устраиваюсь за рулем и срываюсь с места. Да еще как! Такое впечатление, что подо мной треснуло сиденье, — так резко я отчаливаю… По правде говоря, одет я не совсем подходяще для того, что собираюсь проделать. О! — в переднем ящике есть куртка из промасленной ткани — и как раз моего размера. Не выпуская управления, я вытаскиваю ее и пытаюсь кое-как на себя напялить. Так уже намного лучше. Я еще прибавляю газу и захожу к острову на умопомрачительном вираже. Где же катер? Да вот же он!.. Там.. качается на волнах. Трогает с места. Похоже, они возвращаются. Им нужно было остановиться, чтобы сделать Гае укол. Поэтому я говорю себе, что хороший душ не повредит двум этим «дамочкам» и нацеливаюсь. Очень тщательно. Тип, который продал Ричи свой катер, как я вам уже говорил, забавлялся тем, что пробивал кирпичные стены. Ну а катер даже и не из кирпичей.

Я пробью его спереди. У них будет время, чтобы прыгнуть в воду и немного поплавать.

Может, кое-кто из случайно оказавшихся зрителей найдет это чересчур забавным, но не будем придавать значения всяким случайностям… Мотор урчит, корпус приподнимается над водой. В десяти метрах от катера я вырубаю газ.

Тррах… рвется железо и все прочее. Я чуть было не ударился башкой о нижнюю палубу и поднимаю такое количество брызг, что в них может утонуть дюжина уток. Катер начинает клониться вперед. Моя дражайшая Гая в воде, Уолкотт тоже — вместе со своим собратом. Итак… будем галантны. Я снова запускаю мотор, задним ходом высвобождаюсь из проломленного суденышка и начинаю кружить вокруг, чтобы выловить Гаю.

Должно быть, купание поломало ей добрую половину полученного кайфа. Она бросает на меня взгляд недюжинной ярости, я цепляю ее за что попало и втаскиваю на борт. Что же касается ее накрашенных дружков, так им и надо. Берег не далеко. К тому же здесь порядком всяких камней. Да и патрульный катер речной полиции совсем рядом. Они, должно быть, что-то услышали. Но уже ничего не увидят — судно затонуло и покоится на илистом дне нашего национального Потомака.

— Что же ты, Гая, — говорю я, — разве так поступают с друзьями?

Она отвечает мне что-то не очень приличное, что невозможно повторить вслух.

— Раздевайся, — говорю я, — И надень куртку.

— Отвези меня обратно, Фрэнк, — цедит она сквозь зубы. — Сейчас же отвези меня в Клуб. И никогда больше со мной не заговаривай.

Я хватаю ее за волосы и поворачиваю лицом к себе. Катер слегка покачивается на волнах. Даже слишком. Я заставляю ее сесть.

— Хочу тебе сказать, Гая, — продолжаю я, — ты, мягко говоря, не права, что связалась с бандой этих ублюдков. Твой жених, не знаю, откуда он взялся, просто дрянь. Брось все это, и я оставлю тебя в покое. Ты еще не доросла, чтобы баловаться наркотой, а если тебе не хватает острых ощущений, — позвони при случае мне.

Она ухмыляется, что меня сильно задевает.

— Отвяжись от меня. Мы с тобой, кажется, не женаты, и я достаточно взрослая, чтобы жить так, как хочу. Не суй свой нос в чужие дела.

В это время я причаливаю к понтону и на тихом ходу направляюсь к секции Ричи.

— Найдешь кое-какие шмотки — там, на металлической полке. Одевайся и приходи. Я отвезу тебя домой. Твои дружки сейчас барахтаются в воде, и ты увидишь их не раньше, чем через неделю, когда они заново отштукатурят свои физиономии.

Она встает и выходит, при этом плохо держится на ногах. Я собрался уже было поддержать ее, но чертова кукла провела меня. В тот момент, когда я ставлю одну ногу на землю, она наклоняется, хватает меня за другую, и я оказываюсь в воде, где, уверяю вас, предостаточно мазута, чтобы отправить «Королеву Викторию» из Нью-Йорка в Лондон.

Когда я выбираюсь из этой пакости, на башке у меня возникает шишка, которая растет прямо на глазах, ну чистый воздушный шарик, — из чего я заключаю, что здорово ударился, когда падал, и начинаю раздеваться, чтобы сменить одежду. К счастью, Ричи примерно одного со мной размера, за исключением того, что он вдобавок ко всему носит очки, но в данном случае это не имеет значения. На раковине нахожу кусочек засохшего мыла — и на том спасибо; я снимаю основной слой макияжа и отыскиваю старые брюки и свитер. Туфли насквозь мокры, но ничего не поделаешь. Я снимаю их, выливаю воду, выжимаю носки и надеваю все обратно. Порядок. Затем выхожу и возвращаюсь в бар. Выпиваю чашку крепкого черного кофе с сахаром — теперь я в полной форме.

Выхожу на улицу. Вот и моя машина. Гая испарилась.

До чего же проста жизнь!.. Как бы не так! Вот скотина! Все четыре колеса спущены.

VI

И вот, когда я уже тщательно вымылся, надушился, изрядно почистился и преспокойно возлег сухеньким на свой диван, я подумал-подумал и пришел к заключению, что история со спущенными шинами вполне безобидна. Я задержался на полчаса, а полчаса это мелочь, в особенности когда все равно спешить некуда. В конце концов, если Гая этим хоть как-то утешилась, я просто обязан был предоставить ей эту незначительную компенсацию.

Я лежу себе и перечитываю детектив с очень мягким сюжетом, если принять во внимание, что на одиннадцатой странице случается всего лишь пятое убийство. И тут звонит телефон. Я протягиваю руку и снимаю трубку.

— Фрэнк? Это Гая.

— А… — отвечаю я. — Ты хочешь продать мне сушильный шкаф?

Она смеется.

— Нет, Фрэнк. Извини. Я была слишком раздражена…

Вот смешно будет, когда она по-настоящему разгневается. Мне придется менять капот.

— Фрэнк… Мне хочется пойти куда-нибудь сегодня вечером… Ты не составишь мне компанию? Я заеду за тобой… мне будет очень приятно, если мы помиримся.

Я удивлен, учитывая состояние, в котором я ее покинул… Но что ни говори, она была под действием этой гадости. Мы назначаем встречу, и я вешаю трубку. Мне очень хочется узнать, что за этим кроется. Пытаюсь убить время при помощи виски с лимоном — отличный способ. Одеваюсь — в который раз за сегодняшний день… До чего же славно я выгляжу в темно-голубой паре, никому и в голову не придет, что это тот самый грязный и воняющий мазутом субъект, каковым я был немногим ранее.

Беру подходящую шляпу, и вот я уже на улице. На одну минуту раньше назначенного времени.

И ровно через минуту Гая останавливается передо мной в своей машине с откидным верхом. Я хватаюсь за бортик и приземляюсь на сиденье рядом с ней, не прибегая к открыванию дверцы. Очень рекомендую вам этот трюк; первые десять раз очень болят ноги и можно изрядно порвать штаны на одиннадцатый, но эффект того стоит.

— Куда направляемся? — спрашиваю я.

— В «Фавн», — отвечает она.

— В «Фавн», так в «Фавн», почему бы и нет.

Она необычайно весела. Время от времени краешком глаза косится в мою сторону, и мы одновременно смеемся, словно нам по три года.

Она кружит по улицам, но в общих чертах я все же узнаю местность, особенно когда мы проезжаем мимо Томас Секл на углу Вермонт авеню и Массачусетс. Мы все еще едем на юг, не выбираясь пока за пределы Вашингтона. Гая останавливается перед невзрачным заведением, выходящим на Феррегат Сквер. Она идет первой, я за ней по пятам. Входим в пустой зал, но нам нужно ниже — в подвал. Спускаемся по едва освещенной лестнице, и вот мы на месте.