Михаил Нестеров - Приказ обсуждению не подлежит Страница 7

Да.

10. Вы умеете быстро переключаться с одного вида деятельности на другой?

Когда как.

11. У вас есть все основания сказать о себе, что вы человек физически выносливый?

Сомневаюсь.

12. Вы наблюдательны, т.е. замечаете существенные детали чего-либо, на что другие не обращают внимания?

Тут Артемов впервые отошел от формы (вообще форма вопроса показалась ему непрофессиональной, корявой, что ли) и написал: насчет других не знаю.

13. Вы умеете четко, ясно и кратко излагать свои мысли?

Да.

14. При прочих равных условиях вы скорее стали бы работать:

И снова удивление Артемова: на выбор было три варианта и все явно не равные: таксистом; не уверен; программистом. Он написал: не уверен.

15. Если по условиям работы вам будет нужно вместе с семьей на длительный период переехать на жительство в другой город, то это:

Вызовет определенные неудобства.

16. Вы легко можете найти повод для вступления в контакт с незнакомым человеком, провести с ним беседу по важному вопросу и произвести на него при этом приятное впечатление?

И снова Артемов ушел от ответа «в лоб». Его ответ был таким: Для меня всегда это важно.

17. Думаете, что сможете легко общаться с иностранцами?

И снова Артемов, невольно вспоминая немцев, не «набрал очков», снова «отсебятина»: Не думаю.

18. Располагая минимумом справочного материала, вы можете в короткий срок подготовить важный документ для доклада руководству?

Подмывало ответить: «Выкручусь». Артемов ответил «честно»: Это потребует усилий.

19. При решении поставленных задач вы предпочитаете:

Иметь рекомендации моих руководителей.

20. Состояние своего здоровья вы оценили бы как:

Удовлетворительное.

21. Вы обладаете силой убеждения и умеете влиять на людей с помощью логики и аргументов?

В достаточной степени.

22. Вы настойчивы, т.е., как правило, добиваетесь поставленной цели, преодолевая препятствия и сопротивление?

Да.

23. Вы умеете работать в группе, успешно сотрудничать и ладить с людьми?

Да.

24. Вы устойчивы к внешнему давлению, умеете переносить его, сохраняя самообладание и целеустремленность?

Не всегда.

25. Вы умеете гибко приспосабливаться к новым ситуациям?

В целом, да.

26. Вы можете назвать себя внешне представительным человеком?

Да.

27. Вы умеете рационально распределять свое время?

Когда как.

28. Если вам нельзя будет говорить друзьям и даже членам семьи сведения о месте и содержании вашей работы, то это вас будет беспокоить?

Да.

29. Вы готовы выполнить указание своего непосредственного начальника, даже если не уверены, что это приведет к успеху?

Да.

30. Вам трудно находить общий язык с людьми, которые резко отличаются от вас манерой поведения, уровнем интеллекта, моральными принципами и т.п.?

Иногда.

В конце, неожиданно вспоминая свой странный сон, Артемова подмывало задать вопрос в стиле фильма «Игра» с Майклом Дугласом в главной роли: «Вы чувствуете вину, когда мастурбируете?» И ответить: «Сильно сомневаюсь».

Когда Артемов закончил писанину, немного развлекшую его, Боровича в офисе не оказалось. Секретарша, обворожительно улыбнувшись, предложила сдать опросник ей и сообщила, что с ним, Артемовым, обязательно свяжутся.

Трехкомнатная квартира Артемова была разделена домашними на части. Одна комната принадлежала дочери, вторая — лично главе семьи и называлась «опасной зоной»; именно там полковник мог делать что угодно: курить, спать с открытой форточкой. Может, домочадцы втихаря радовались, что хозяин не обзавелся привычкой пиликать на скрипке. Зал назвался «розовой» комнатой — жене и дочери во время очередного ремонта пришла идея наклеить там розовые в мелкий цветочек обои. Золотистый ретривер по кличке Дик официально занимал коридор, неофициально — хозяйничал на всей территории.

Откинувшись на спинку кресла в своей комнате, Артемов пил крепкий кофе с пенистым сукразитом, наполовину состоящим из соды, курил одну сигарету за другой. Из головы не выходил визит в офис Боровича. Полковник был наблюдательным, не расслаблялся ни при каких условиях. В целом беседа с немцами, отдельный разговор с генералом и прочие «мелочи», включая глупый опросник, подозрений не вызывали. Попросту потому, что сомнениям не находилось места. Но все же, был уверен Артемов, что-то важное ускользнуло от него. Что-то важное, что скрылось за той же мелочью. Во всяком случае, об этом говорил внутренний дискомфорт полковника. Такое чувство, сопоставил он, словно выспался хорошо, но не на своей постели. Провел время на свежем воздухе, но вдали от привычной «зеленой зоны» с ее неповторимым и, главное, родным кислородом, пусть даже чуть подпорченным близостью железной дороги.

Надышался приторным кондиционированным воздухом, сравнил он под конец. Рационально должен бы радоваться, а эмоционально — что-то мешало.

Немцы немцами, поведение чужаков анализу как бы не подлежало. Но вот хозяин минобороновского офиса…

Чтобы сбить подозрения, Артемов переключился на генерала Боровича. И анализы поперли, как скинхеды на кавказцев.

Был приветлив, улыбчив. Вообще такому человеку всегда есть что скрывать. Но Артемов как бы отлежал бока на данном конкретном случае. Если генерал-майор Борович что-то скрывал (читай — играл), то мог легко спрятать так глубоко, что не выкопаешь даже ковшовым экскаватором из странного, как и сам фильм «Малхоланд драйв», сна.

Словно пересматривая фильм, Артемов воспроизвел едва ли не каждое слово, каждый жест генерал-майора.

Речевых оговорок вроде бы не было, тирадами не страдал, в уклончивости замечен не был. Речевыми ошибками не маялся, а вот паузы были.

Что там еще можно нарыть из глубокого поведенческого проявления?

Повышение, понижение тона, более громкая и быстрая речь…

Каким бы ни был опытным разведчик, он всегда допустит ошибку — это уже правило.

Возрастание количества жестов?

Учащенное или замедленное дыхание? А вот этого-то как раз от генерала не дождешься. У него не легкие, а компрессор, не сердце, а пламенный мотор.

Потение? Так вокруг столько механиков с тряпками…

Учащенное сглатывание? Он же не вампир… Сюда при случае можно приткнуть присасывание и причмокивание, укутывание шарфом укушенной другим вампом шеи, частое зависание в воздухе, ставшем вдруг затхлым, замогильным.

Так, понесло на булгаковщину…

Смазанные выражения…

Учащенное моргание, расширение зрачков, слезы.

Если слезы, то крокодиловы.

Румянец, бледность.

Страх, гнев, смущение, возбуждение, скука.

Скука…

Пожалуй, скука-то разок-другой промелькнула на генеральской физии. Так, когда это было? В каком месте беседы?

У Артемова даже пересохло во рту. Неважно, что там стоит за скукой: он всегда привык играть на равных, а если не получается — шансы всегда, всегда нужно уравнивать. И вдруг — неожиданно для себя — воспроизвел недавние мысли об укутывании шарфом шеи. Тут все верно: если генерал вел игру, то не по своей воле, короче, был укушенным. Кем? Вопрос прост до классического безобразия: другим вампиром — скорее всего, старшим.

Скука, скука… Что еще?

Гнев?

Почему гнев?

Нет, не гнев — а пренебрежение…

Все стало вставать на свои места.

Артемов понял, где прокололся Борович, когда повел себя с гостями как с непрошеными татарами. Когда в офисе уже не было полковника Бергера, представителя бундесвера. Генерал сказал то, что не могло понравиться немецким гостям: «Эта фирма (немецкая „Ариадна“) по сути — часть одного конвейера, и с каждым новым преступлением, связанным с захватом заложников, конвейер удлиняется. Но мы обсуждать эту тему не будем. Структура этого механизма проста: захват, переговоры, обмен или выкуп…»

Борович общался с гостями пренебрежительно, машинально пренебрежительно, утратив на время контроль над собой. И — не получил в ответ от немцев даже укоризненного взгляда.

И еще эта наспех подготовленная справка, которую и справкой-то не назовешь. Вот самые «корявые» цитаты из нее вышло вынужденно; «частники» вели переговоры; и этот вопрос положили в ящик стола; немцы многого не требуют… Такие бумаги только для туалетного пользования годятся. Если и ставить гриф, то американский: «Не для распространения». Точнее не придумаешь.

Скорее всего, эта справка была подготовлена аналитиком, которому приказали быстро подготовить письменный отчет. И вряд ли указали причину задания.

И еще один момент выяснил Артемов: в управе Боровича нет штатного редактора, который исправил хотя бы стилистику справки. Не побывала она и на вычитке более грамотного сотрудника.

Но это так, анализ, побочный продукт. Теперь к главному, к выжимке.

Связи. Борович спросил о связях в ГРУ, ему нужен человек со связями. Связи, конечно, остались.