Виктор Доценко - Икона для Бешеного 2 Страница 9

Девушка на стенде, мило улыбаясь и покачивая бедрами, сообщила Рокотову, что одежду после такой атаки можно выкинуть в мусоропровод, потому что от нее всегда будет разить, как из деревенского сортира. Что, кстати, облегчает поиск нарушителей порядка, пояснила она, склонившись над своими мерзкими экспонатами так, что в разрезе блузки ее пышная грудь просматривалась во всей своей красе.

Рокотов с удовольствием поболтал бы с такой замечательной девушкой, но, бросив взгляд на часы, торопливо отошел в сторону. Было уже без четверти два, и ему следовало находиться где‑то поблизости от условленного места встречи.

Но территория выставочного павильона была столь огромна и в выставке участвовало такое громадное количество фирм и предприятий, что Константину пришлось вернуться ко входу и искать информационный центр. Все это заняло какое‑то время, и у стенда фирмы «Элиовенд» он оказался ровно в два.

Богатое оформление экспозиции и немалая величина стенда свидетельствовали о том, что контора под названием «Элиовенд» процветает и дела у нее идут очень даже неплохо.

Присмотревшись к экспонатам, Константин понял причины процветания «Элиовенда»: эта фирма делала хорошие деньги на самых передовых технологиях, используя то немногое, что еще осталось от советских времен и не было вывезено за гроши в другие страны.

Особенно потрясло Константина личное оружие класса «смарт». У нас его назвали просто «умное оружие», но это не давало полного представления о характере его «ума». Разложенное в красивом беспорядке, оружие манило к себе и словно просило взять его в руки.

Константин не удержался и покрутил в руках экспонат–другой, Особенно его впечатлил пистолет, из которого мог выстрелить только его «настоящий» хозяин: тот, чьи биометрические данные — отпечатки пальцев, группа крови, строение кисти — были занесены в микробазу данных, скрытую в рукоятке пистолета. Если же чужой попытался бы произвести выстрел, то пистолет просто взрывался, снося напрочь верхнюю половину туловища.

К действительности Константина вернула девочка лет двенадцати в черных джинсиках и со спортивной сумкой через плечо. Из сумки торчала теннисная ракетка. Девчонка стояла рядом и осторожно подергивала его за рукав куртки. Константин повернулся к ней, но она предостерегающе поднесла пальчик к губам и кивнула куда‑то в сторону.

Они отошли на несколько шагов и остановились, скрытые от любопытных глаз манекенами, наряженными в камуфляжную форму.

Я вас сразу узнала, — без предисловий начала девчонка. — Вы — Рокотов.

Но я‑то о вас ничего не знаю… — начал было Константин.

Здесь не место и не время для разговоров, — сурово прервала его маленькая незнакомка. — Возьмите вот это.

С этими словами она полезла в сумку и извлекла с самого ее дна объемистую папку с бумагами.

Прочтите эти бумаги. — Девчонка сохраняла серьезность.

Константин понял, что это не игра. У нее дрожали губы, и она нервно переступала с ноги на ногу. Она чего‑то или кого‑то страшно боялась.

Я собрала сюда все, что нашла у отца в шкафу. Насчет денег — обратитесь к тете Кларе, — быстро проговорила девочка. — Адрес и телефон тети Клары вы здесь найдете. А мне не звоните. — Девчонка испуганно обернулась. — Кажется, дядя Филипп идет, мой опекун.

И с этими словами она исчезла между манекенов. Константин обернулся и увидел, что около стенда «Элиовенда» стоит очень полный и вальяжный субъект лет пятидесяти и распекает трех крепких молодых людей — вероятно, охрану.

Константин увидел, как к нему медленно, с опаской приблизилась девчонка.

«Дядя Филипп» заорал на нее так, что со стенда свалился один из чудо–пистолетов, а охрана испуганно отпрянула в сторону. Продолжая что‑то кричать, «дядя Филипп» крепко схватил девчонку за руку и потащил за собой.

Последнее, что увидел Константин, это был умоляющий взгляд Жанны, который она успела бросить на него.

Он не стал возвращаться к себе в офис. Если бы в этом была нужда, преданная Вероника давным–давно отзвонила бы ему по мобильному. Звонков не было — следовательно, можно держать путь домой.

Очутившись в стенах родного жилища, Константин с удовольствием сбросил официальный деловой костюм. Набросив на плечи халат. Рокотов приготовил кофе и лишь после этого расположился за своим столом. Он маленькими глотками пил кофе и смотрел на папку с торчавшими из нее бумагами. Чем чаще Константин вспоминал выражение лица девчонки и злобный крик ее опекуна, тем меньше ему нравилось дело, в которое он ввязался.

Впрочем, всегда оставался шанс отказаться. К тому же он не давал еще никаких обещают этой напуганной девочке. Но беспомощное выражение лица юной теннисистки не давало ему покоя. С детьми Рокотов общаться не умел и не хотел, считая, что в деловом отношении от них мало толку и лишь одни неприятности. Обзаводиться же собственной семьей в его планы пока не входило.

Константин вздохнул и пододвинул папку к себе. Потянув за шнурки, он раскрыл ее. На самом верху лежала аудиокассета с надписью розовым фломастером: «Для вас». Пожав плечами, Константин повернулся к стереосистеме и втолкнул кассету в магнитофон. Нажав кнопку «Воспроизведение», он откинулся в кресле, слушал, перебирал бумаги и размышлял.

Я не могла оставить вам записи на бумаге, — говорил нежный девичий голосок. — Я боялась, что дядя Филипп найдет бумаги и тогда уж точно отправит меня в интернат, в Швейцарию. А там, боюсь, меня просто сбросят с горы в ущелье и скажут, что это — несчастный случай.

Это все детские сказки, — пробурчал Константин, раскладывая перед собой бумаги. — Игры разума. Поначиталась детективных романов…

Девчонка словно услышала его.

Если вы думаете, что я сочиняю, то возьмите конверт, на котором нарисован Кремль.

Константин усмехнулся, взял конверт и вытряхнул из него на стол несколько фотографий. Одна из них тут же привлекла его внимание.

Не может быть! — непроизвольно вырвалось у него.

Вы, наверное, удивились, — откликнулся голосок из магнитофона. — Но на фото — действительно вы. Вспоминаете, когда это было?

Да, на фото был он сам, Рокотов. Вокруг него — компания веселых людей на природе. Рядом — мангал с шашлыками, на траве свалены удочки, за спинами людей блестит круглая озерная гладь. Лето, солнце; все люди, запечатленные на снимке, слегка навеселе, но в меру.

На фотографии Константин стоял и держал за хвост метровую щуку. Рядом с ним находился невысокий человек с сосредоточенным выражением лица ученого. Человек улыбался как‑то принужденно. Он явно чувствовал себя не в своей тарелке среди этого веселого общества, а потому старался держаться особняком.

Теперь вы, наверное вспомнили, почему оказались среди всех этих людей, — продолжал настойчивый голосок. — Папа мне о вас рассказывал. Тогда еще все вас поздравляли и говорили о том, какой вы потрясающий детектив.

Ну, разумеется! Константин тут же вспомнил.

Дело было с полгода назад. Он только что закончил следствие о пропаже племянника одного крупного правительственного чиновника. Парню здорово не повезло: когда его нашли, он уже лишился одной почки. Ему ее мастерски удалили в хирургическом отделении одной из московских клиник, где проводили тайные операции по изъятию донорских органов. Правда, делалось это без согласия родственников.

Клиника работала, что называется, на заказ. Медики располагали медицинскими картами спортивного общества, где упомянутый парень занимался водными лыжами не первый год. Получив заказ, медики, связанные с одной из подмосковных бандитских группировок, организовывали похищение нужного «объекта» и разбирали его «на органы».

— Отец рассказывал, что вас тогда едва не убили, — помолчав, произнесла девчонка. — Я сразу тогда поняла, что вы — тот, на кого можно положиться.

Константин глубоко вздохнул, и перед его глазами возникла картинка полугодовой давности.

Вот он с пистолетом вламывается в операционную, где у парня собираются изъять вторую почку. Вот на него бросается здоровенный медбрат, оказавшийся просто «братком». А вот на помощь «братку» пришел один из хирургов, размахивая длинным скальпелем. Если бы не бойцы ОМОНа, которые ввалились в клинику вслед за Константином, быть ему тоже разобранным на части.

Голос продолжал беседовать с Константином, а он продолжал разбирать бумаги.

Он узнал, что среди тех, кто праздновал освобождение молодого человека, был и знакомый его дяди — генеральный конструктор оборонного НИИ, гениальный изобретатель перспективных разработок оружия, которое наши спецслужбы испытывали во время войн и конфликтов в Афганистане, Чечне, Абхазии, Таджикистане и еще бог знает где.

Звали его Василий Никодимов, а девчонка по имени Жанна была его дочерью.

Предупреждаю: если не хотите со мною ссориться — не называйте меня Жанночкой, — поторопилась заявить девчонка напряженным голосом. — Так меня зовет только моя любимая тетя Клара.