Мэри Лондон - Убийство из суеверия Страница 10

Финдли встретил их на пару с сержантом Бэтхемом. Доктор Стэнтон, хозяин лаборатории, проводил вскрытие. Телом Кевина Адамса он мог заняться только ближе к вечеру. На облицованном мрамором столе были разложены вещи, найденные рядом с телом. К большому огорчению сэра Малькольма, каждое вещественное доказательство снабдили биркой: ему совсем не понравилось, как обращаются с его книгой — исследованием Уоллиса о лапландцах. Он внимательно осмотрел острогу. И то верно — прекрасный экземпляр. На резной рукоятке просматривался рисунок с изображением танцующих воинов. Острога была покрыта тонким слоем животного жира. Перо, о котором упоминал Даллингтон, было красное, красивой формы, хотя и изрядно помятое. На другом конце остроги торчал крюк. На нем виднелись следы сухой, черной-черной запекшейся крови.

— Кровь очень старая, — заметил сэр Малькольм. — Понятно, это кровь не Кевина.

— Как это? — изумился Дуглас Форбс.

— Не удивлюсь, если это окажется кровь тюленя. Чтобы сохранить острогу в первозданном виде, Даллингтон берег ее и никогда не чистил, если к тому же судить по жирной смазке.

— Острога лежала поверх тела, — пояснил Финдли. — Вот мы и подумали…

— А что сказал на этот счет врач, который констатировал смерть?

— Было очень темно. А у нас с собой был только электрический фонарик… Да и врач, местный старичок, все ворчал, что его-де ни свет, ни заря подняли на ноги, — посетовал Форбс.

— Во всяком случае, совершенно очевидно, Кевина убили не острогой, — заверил всех сэр Малькольм. — Можно взглянуть на фотографии?

Сержант Бэтхем быстренько разложил снимки на столе. Они были сделаны со вспышкой, и от передержки труп на них походил на привидение. Однако положение его различалось довольно четко: он лежал на спине, с широко открытыми глазами. Судя по всему, в жизни убитый был человеком довольно симпатичным. По правую руку от него лежала книга Уоллиса.

— Вы же говорили, книга была у Кевина в руке?

— Он, наверно, уронил ее при падении, — предположил Финдли. — На это четко указывает и положение книги по отношению к пальцам.

— Допустим, — согласился сэр Малькольм. — А острогу, вижу, подсунули ему под пиджак.

— Поэтому мы и решили, что жертву закололи ею прямо в грудь… — оправдывался лейтенант. — Говорю же, тьма там была кромешная, да и…

Сэр Малькольм его прервал:

— Поверх тела видны разбросанные лепестки. И, правда, похоже на какой-то ритуал. Теперь покажите, пожалуйста, что у него было в карманах.

— Слушаюсь, сэр.

Лейтенант извлек из железного шкафа яркий полиэтиленовый мешок для вещественных доказательств, а из него — кожаный бумажник, связку ключей и пластиковую карточку, на которой золотыми буквами было выведено: «Клуб Пимлико», пять монет и носовой платок. В бумажнике лежала тысяча фунтов стерлингов новенькими банкнотами.

— «Пимлико» — игорный дом в Тоттенхеме, — пояснил Финдли. — Мы уже давно приглядываемся к тамошней публике — народ все больше сомнительный, правда, вывести на чистую воду никого не смогли. Официально там играют в рулетку. Владелец — некий Бальдуччи, держим его на заметке. Похоже, связан с сицилийской мафией.

— Бэтхем, проверьте, не проходит ли часом Кевин Адамс по нашей картотеке, — распорядился старший инспектор. — Кто его знает…

Сержант вышел. А сэр Малькольм достал из мешка одежду убитого.

— На пиджаке ни одной дырки, — заметил он. — Сейчас поглядим на рубашку… Странная дыра — на острогу не похоже! Посмотрите на характерные ожоги по краям.

— Правда ваша, сэр… Просто поразительно!

— Теперь пойдем, взглянем на тело, — решительно заявил сэр Малькольм.

Они вошли в лифт и спустились в подвал, где помещался морг. Все стены там были облицованы белой кафельной плиткой. Служащий, отставной старший инспектор по имени Блумсбери, ковылял еле-еле, сутулясь и беспрестанно покашливая.

Выдвинули ящик 27. Появилось тело Кевина Адамса, застывшее навеки. На нем были только трусы. Взгляды присутствующих тут же привлекло характерное отверстие с посиневшими краями. Пуля, выпущенная в упор, пробила грудь на уровне сердца. Смерть, должно быть, наступила мгновенно.

— А вот и рана от вашей остроги! — усмехнувшись, воскликнул сэр Малькольм.

— Ах, ты, какая… какая промашка! — проговорил, запинаясь, Дуглас Форбс. — Еще никогда за все время службы не приходилось мне испытывать такого позора! Да уж, Финдли с тем врачом оплошали! Послушайте, сэр, даже не знаю, достоин ли я прощения…

— Скотланд-Ярду впору покупать хорошие очки… Ну, да будет… Видите царапины на щеках и вон там, на шее?

— Конечно.

— Это следы от ногтей, вне всяких сомнений. Ему поцарапали лицо. Ну что ж, пока довольно и этого. Подождем результатов вскрытия, тогда и узнаем, когда именно у него появились эти царапины. Готов спорить — перед самым выстрелом.

Они оставили Кевина заботам старика Блумсбери, а сами поднялись наверх, куда подошел и сержант Бэтхем, только что вернувшийся из архива.

— По картотеке проходит какой-то Кевин Адамс: два года назад его подозревали в незаконной торговле сигаретами, но не арестовали: семья и близкие похлопотали. А незадолго до того его задержали за ночной дебош и оскорбление полицейского, правда, на другое утро отпустили. У него на карточке стоит красный кружок.

— Что значит «поднадзорный».

— Ну и пройдоха!.. — заключил старший инспектор. — С таким послужным списком, может, он и Даллингтоновскую острогу умыкнул вместе с книгой, дощечкой и рубином?

Сэр Малькольм еще раз осмотрел разложенные на столе вещи, которые были обнаружены в заброшенном доме, и сказал:

— Рубина не было ни у Кевина в карманах, ни на полу в доме тетушки Скво. Куда же он девался? Вот что, Дуглас. Давайте-ка наведаемся в полицейский участок на Кенсингтон-роуд.

Такой поворот событий вконец доконал старшего инспектора. Он предпочел больше ни о чем не спрашивать и безропотно последовал за своим именитым другом, как старый верный пес.

Глава 9

В полицейском участке на Кенсингтон-роуд еще не приняли к исполнению новые указания министерства, поэтому там все оставалось по старинке, и сэру Малькольму Айвори это понравилось. Старший инспектор показал свое удостоверение. Дневальный тотчас же кликнул дежурного лейтенанта, и тот, оказавшись лицом к лицу со старшим офицером Скотланд-Ярда, растерялся, не зная, чем помочь двум нежданным посетителям.

— Лейтенант, — начал Форбс, — вы были здесь сегодня утром, когда какой-то бродяга заявил, что обнаружил тело в доме тридцать два на Клейтон-стрит?

— Нет, сэр, но у меня тут есть учетная книга.

— Можно взглянуть?

— Конечно, конечно…

Молодой офицер зашел в соседнюю комнату и вскоре вернулся с раскрытой книгой. Найдя в ней то, что искал, он сказал:

— Читаю: «В пять тридцать сержант Эшли принял заявление от некоего Кромптона по кличке Шаромыга, без определенного места жительства, состоящего у нас на учете, который сообщил, что в поисках ночлега проник под утро в нежилой дом номер 32 на Клейтон-стрит и обнаружил там неподвижное тело, вероятно мертвое, неизвестного гражданина. Прибыв на место с полицейским первого класса Стилом, мы действительно установили наличие трупа в странной обстановке, учитывая тот факт, что вокруг него находились предметы, необычные для данного заброшенного места, а убийство, очевидно, было совершено с помощью своеобразного прута, который лежал на груди убитого. Согласно указанию № 327, мы позвонили в Скотланд-Ярд и связались с дежурным лейтенантом Финдли, который сообщил, что скоро к нам прибудут представители его ведомства. А пока, согласно указанию № 28, мы оставили в доме 32 на Клейтон-стрит наряд в составе двух полицейских».

— Прекрасно, — сказал сэр Малькольм. — Будьте любезны, отыщите этого Шаромыгу и доставьте как можно скорее к профессору Даллингтону — в дом триста семьдесят девять на Кенсингтон-Парк-роуд, там мы его и допросим. И еще посмотрите, пожалуйста, в своей книге, нет ли там заявления от того же Мартина Даллингтона по поводу кражи различных предметов из его дома.

Лейтенант перелистал несколько страниц и после недолгих поисков спросил:

— Вы точно знаете, что тот человек заявлял о краже на этой неделе? Сами посмотрите… Я не вижу ни одной записи…

Сэр Малькольм проверил слова офицера. За октябрь месяц от Даллингтона не поступало и не было зарегистрировано никаких жалоб.

— Может, его заявление просто забыли занести в учетную книгу? — спросил Форбс.

Лейтенант снова ушел в соседнюю комнату, принес пачку бумаг и принялся внимательно их просматривать. В пачке лежали протоколы допросов за последние две недели.

— Нет. Такое заявление у нас не регистрировали. Может, в участке Элефант-энд-Касла?..