Раймонд Чандлер - Леди в озере. Худой человек. Выстрел из темноты Страница 19

Рыжий крыса-администратор оказался единственным носильщиком в холле. Я поставил сумку на стойку, но он даже не пошевелился. Яйцеголовый клерк, забирая у меня два доллара, даже не посмотрел в мою сторону.

— Два доллара за ночь в такой дыре, — хмыкнул я. — Уж лучше бесплатно переночевать в прохладном мусорном ящике.

Клерк зевнул, и хоть с запозданием, но живо ответил:

— Около трех утра здесь станет довольно прохладно. И до восьми-девяти будет вовсе неплохо.

Я вытер шею и, пошатываясь, побрел к машине. Хоть и была полночь, сиденье оказалось горячим.

Домой я вернулся примерно без четверти три, и Голливуд показался мне самым настоящим холодильником. Даже в Пасадене было прохладнее.

14

Мне снилось, что я барахтаюсь в толще зеленой ледяной воды с трупом под мышкой. У трупа были длинные светлые волосы, которые все время всплывали перед моим лицом. Вокруг нас плавала огромная рыбина с выпученными глазами, раздувшимся брюхом и блестящей чешуей; время от времени она поглядывала на меня искоса и с вожделением, как стареющая шлюха. В тот момент, когда я уже умирал от удушья, труп ожил, выскользнул у меня из-под руки, и тогда я принялся бороться с рыбиной, а труп описывал круги вокруг нас, длинные волосы при этом развевались.

Я проснулся. Рот был забит простыней, обеими руками я вцепился в спинку кровати и тянул ее на себя что есть мочи. Я ослабил хватку и опустил руки; мышцы болели. Я встал, прошелся по комнате, ощущая голыми подошвами ворс ковра, закурил сигарету. Покурил и снова лег.

Когда я проснулся опять, было уже девять утра. Солнце бьет в лицо. В комнате жарко. Я принял душ, побрился, натянул штаны и в кухне-нише сделал себе гренки, яйца и кофе. Я уже заканчивал завтрак, когда в дверь постучали.

С ртом, набитым гренками, я пошел открывать. На пороге стоял худой, серьезного вида человек в строгом сером костюме.

— Ллойд Гриир, лейтенант, Центральное сыскное бюро, — представился он и вошел в комнату.

Протянул для пожатия сухую руку. Сел, как это у них принято, на краешек стула и, глядя на меня спокойным, как они это умеют, взглядом, начал вертеть в руках свою шляпу.

— Нам сообщили из Сан-Бернадино о происшествии на озере Пьюма. Утонувшая женщина. Вы, кажется, присутствовали там, когда был обнаружен труп?

Я кивнул и предложил:

— Хотите кофе?

— Нет, благодарю, я уже позавтракал два часа назад.

Я взял свою чашку и уселся напротив лейтенанта у противоположной стены комнаты.

— Нас попросили навести о вас справки, — сказал он, — и сообщить о роде ваших занятий.

— Ясно.

— Что мы и сделали. Судя по нашим данным, никаких претензий к вам не имеется. То, что человек вашей профессии оказался в тех местах именно в тот момент, когда обнаружили труп, простое совпадение?

— Со мной такое бывает, — сказал я. — Я везучий.

— Вот я и подумал, а почему бы не нанести вам визит.

— Отлично. Рад познакомиться, лейтенант.

— Простое совпадение, — повторил он, кивая. — Вы поехали туда, так сказать, по делу?

— В общем-то, да, — сказал я, — только мое дело, — насколько я его представляю, не имеет никакого касательства к утонувшей женщине.

— Но до конца вы в этом не уверены?

— Пока не закончишь дело, трудно предполагать, какое направление оно может принять, разве не так?

— Это правильно. — Лейтенант снова как застенчивый ковбой начал крутить на пальце свою шляпу. Но глаза у него были отнюдь не застенчивые. — Я хочу быть уверенным, что, если какое-то из направлений вашего дела протянется к утонувшей женщине, вы поставите нас в известность.

— Постараюсь оправдать ваше доверие, — сказал я.

Лейтенант оттопырил языком нижнюю губу.

— Мы предпочитаем более солидные гарантии. А в настоящий момент вам нечего сообщить?

— В настоящий момент я не знаю ничего, чего не знал бы Паттон.

— Кто это?

— Констебль из Пьюма-Пойнт.

Худой серьезный мужчина снисходительно улыбнулся. Щелкнул суставами пальцев и после небольшой паузы заговорил:

— Окружной прокурор в Сан-Бернадино наверняка захочет побеседовать с вами до начала следствия. Но это будет не так скоро. Пока пытаются снять отпечатки пальцев. Мы послали им эксперта.

— Отпечатки снять будет трудно. Труп сильно разложился.

— Отпечатки берут всегда, — сказал он. — В Нью-Йорке, где утопленников вылавливают постоянно, разработали специальную методику. С пальцев срезают куски кожи, дают им затвердеть в дубильном растворе, а потом делают отпечатки. Обычно это срабатывает.

— Вы думаете, та женщина была где-нибудь зарегистрирована?

— Мы всегда берем отпечатки у трупов, — повторил лейтенант. — Вы должны были бы это знать.

— Я не был знаком с той дамой, — сказал я. — Если вы думаете, что я поехал туда потому, что знал ее, то вы ошибаетесь.

— Но ведь вы отказываетесь объяснять, почему вы там оказались, — настаивал лейтенант.

— Поэтому вы считаете, что я вам вру? — спросил я.

Он продолжал крутить свою шляпу на костлявом указательном пальце.

— Вы не за того меня принимаете, мистер Марло. Мы вообще не строим никаких беспочвенных предположений. Мы занимаемся следствием и дознанием. А мой визит к вам — это самая обычная процедура. И вам следовало бы это знать. Вы уже достаточно долго работаете. — Он встал и надел шляпу. — Буду вам признателен, если, уезжая куда-нибудь из города, поставите меня в известность.

Я сказал, что поставлю, и проводил лейтенанта до двери. Вышел он с растерянным видом и печальной полуулыбкой. Я смотрел, как вялой походкой он прошел по холлу и нажал кнопку лифта.

Я зашел в кухню взглянуть, не осталось ли еще кофе. Оставалось на две-три чашки. Я добавил сливок, положил сахар и с чашкой в руках подошел к телефону. Набрал номер городского полицейского управления, попросил сыскное бюро и лейтенанта Ллойда Гриира.

— Лейтенанта Гриира сейчас нет. Позвать кого-нибудь еще?

— А Де Сото на месте?

— Кто?

Я повторил фамилию.

— В каком он звании и из какого отдела?

— Форма более-менее обычная.

— Подождите.

Я подождал. Через некоторое время глухой мужской голос произнес:

— Что за шутки? У нас в списках нет никакого Де Сото. Кто это говорит?

Я повесил трубку, допил кофе и набрал номер конторы Дерека Кингсли. Мисс Фромсетт, спокойная и невозмутимая, сообщила, что он только что пришел, и тут же соединила нас.

— Ну, — громко и энергично начал Кингсли, — что удалось выяснить в гостинице?

— Ваша жена действительно там побывала. И с ней встретился Лоури. Коридорный, от которого я это узнал, о Лоури упомянул сам, без моей подсказки. Они пообедали и на такси уехали на железнодорожный вокзал.

— Да, мне следовало догадаться, что Лоури врет, — медленно проговорил Кингсли. — Мне действительно показалось, что когда я рассказал ему о телеграмме из Эль-Пасо, он удивился. Не стоило полагаться на свои впечатления. Еще что-нибудь?

— Да, только несколько в другом плане. Сегодня ко мне заходил человек из полиции с обычной в подобных ситуациях проверкой. Он предупредил меня, чтобы я не уезжал из города, не поставив их в известность. Пытался выяснить, для чего я ездил в Пьюма-Пойнт. Объяснять я ничего не стал, потому что он даже не знает о существовании Джима Паттона. Совершенно очевидно, что Паттон никому ничего не рассказывал.

— Поменьше распространяться об этом деле — самое лучшее, что может сделать Джим, — сказал Кингсли. — А почему вчера вы спросили меня о какой-то Милдред?

Я все объяснил ему в двух словах. Рассказал о машине Мюриэл Чесс, о найденной в ней одежде и о месте, в котором машина была, спрятана.

— Это плохо для Билла, — сказал Кингсли. — Я тоже знаю про озеро Кун, но мне бы и в голову не пришло, что там есть старый дровяной склад, который можно как-то использовать. Похоже, все было обдумано заранее.

— Я не согласен с вами. Если предположить, что Билл хорошо знает округу, то придумать подходящий тайник ему не составило бы особого труда. Кроме того, он ограничен в дальности передвижения.

— Возможно, что так. Что вы теперь собираетесь предпринять?

— Естественно, попробую еще раз встретиться с Лоури.

Кингсли сказал, что это как раз то, что нужно, и добавил:

— А то, что произошло, эта трагедия, она ведь не имеет отношения к нашему делу, не так ли?

— Не имеет, если только не выяснится, что ваша жена что-то об этом знала.

Голос Кингсли зазвучал резко:

— Слушайте, Марло, я понимаю, что у вас чисто профессиональный инстинкт связывать все события в один тугой узел, но не надо этим увлекаться. Жизнь, та жизнь, которую знаю я, совсем не такая. Пусть делами четы Чессов занимается полиция, а вы займитесь делами четы Кингсли.