Эрл Гарднер - Требуется привлекательная брюнетка Страница 21

— Да.

— Может быть, вы расскажете нам, что произошло вчера? Что вы знаете об этом убийстве?

— Кто вы?

— Меня зовут Мейсон.

— Боб был моим близким другом, — сказала она. — Мы хотели пожениться. Я связывала с ним большие надежды. Позже я узнала, что он содержит другую женщину.

— Кого?

— Как кого? Эту Хелен Ридли.

Мейсон бросил быстрый взгляд на Пола Дрейка.

— Вы думаете, что Роберт Хайнс содержал Хелен Ридли?

— Да.

— Вы читали сегодняшние утренние газеты?

— Нет. Я только собиралась выйти из дома. Мне не доставляют газет по утрам. Я привыкла слушать новости по радио.

— Понимаю. Каким образом вы узнали, что Хайнс содержит Хелен Ридли?

— Я заметила как-то, что он странно себя ведет, и позже узнала в чем дело.

— Как?

— Я обнаружила у него еще один ключ от квартиры в этом же доме.

— Вы знали номер квартиры?

— Он был выбит на ключе — триста двадцать шесть.

— И вы знали, кто там живет?

— Я нашла имя в списке жильцов внизу.

— И вы узнали, что квартиру снимает Хелен Ридли?

— Да.

— И это она была той таинственной особой, которой звонил Хайнс?

— Ну, я думала, что это как-то связано между собой. Да, скорее всего, это была она.

— Что происходило, когда Хайнс уходил? Вы должны были передавать сообщение Хелен?

— Нет, он всегда оставлял мне телефон, по которому я могла застать его, а если он не мог оставить номера телефона, то звонил каждые полчаса. Он строго придерживался этого правила.

— И вы не были посвящены в подробности его дел?

— Нет.

— Когда вы обнаружили этот ключ?

— Позавчера.

— И что вы сделали?

— Проверила номер квартиры и узнала, что она принадлежит Хелен Ридли.

— Вы разговаривали с Хайнсом на эту тему?

— Нет. Какой смысл расспрашивать мужчину о женщине, с которой он связан, одновременно проживая со мной? Сами подумайте.

— Так что вы сделали?

— Когда он вчера вышел от меня, я пошла за ним. Посмотрела, вызовет ли он лифт. Он спустился по лестнице на третий этаж.

— Вы спустились за ним?

— Да.

— Что он сделал?

— Вошел в квартиру той женщины.

— Постучал?

— Да, постучал и подождал минутку. Это позволило мне догнать его. Я могла смотреть вглубь коридора в щелку, приоткрыв на пару дюймов дверь с лестничной площадки.

— Никто не ответил на этот стук?

— Никто. Но он все равно вошел. Вынул ключ из кармана, открыл дверь и вошел.

— Что вы тогда сделали?

Карлотта Типтон посмотрела на Мейсона, и выражение ее лица внезапно стало враждебным.

— Скажите, почему вас это интересует? — спросила она.

— Вы не хотите отвечать? — вопросом на вопрос жестко ответил Мейсон.

— Нет, я хотела бы только знать… — она снова стала покорной.

— Ну, так что вы сделали? Прошу отвечать на мои вопросы!

— Что ж, я подождала минуту, подошла к двери и постучала.

— И что дальше?

— Никто не ответил.

— Вы что-нибудь говорили?

— Нет, только постучала четыре раза. Потом, когда никто не ответил, я обо всем догадалась: он был там с этой женщиной!

— И как вы себя повели?

— Я вернулась к себе и стала собирать вещи. Теперь мне жаль, что я не устроила скандала, — могла бы сохранить ему жизнь!

— Сколько было времени, когда он спустился в ту квартиру?

— Около двух. Может быть, без пяти два.

— А что произошло потом?

— Не было смысла больше здесь оставаться. У меня есть приятель в Денвере, который мне очень симпатизирует, я давно собиралась перебраться к нему. У меня впечатление, что он рад был бы жениться на мне, и я его очень люблю. Боба я, впрочем, тоже очень любила.

— Когда вы узнали об убийстве?

— Только поздним вечером. Услышала, как говорили об этом люди в холле.

— Вы не читали утренних газет?

— Нет. Я и вечерней вчера не купила.

— Вы уже завтракали?

— Да.

— Давно?

— Около часа назад.

— И вы не выходили, чтобы купить газету?

— Нет.

— Ваш друг был убит в этом же доме, а вы даже не купили газету, чтобы узнать подробности? — переспросил Мейсон. — Вы не пытались узнать, кто его убил?

— Хелен Ридли убила его, и полиция это знает.

— Вы когда-нибудь видели Хелен Ридли?

— Да.

— Когда?

— Я встретила ее один раз в лифте. Я поднималась на свой этаж, а она и та пожилая женщина, ее тетка или что-то в этом роде, вышли на третьем.

— Тогда вы уже знали, что Хелен Ридли ваша соперница?

— Ну да.

— Вы ничего ей не сказали?

— А что я должна была ей сказать?

— Вы внимательно к ней присмотрелись?

— Естественно.

Мейсон минуту помолчал, раздумывая, затем сказал тихо:

— Хелен Ридли ничего не значила для Роберта Хайнса. Их связывали исключительно деловые отношения.

— Что вы говорите?! У него был ключ от ее квартиры. Он…

— Конечно, ключ у него был, но эта девушка в квартире не Хелен Ридли. Хелен наняла Хайнса, чтобы он нашел ей близнеца.

— Что значит — близнеца?

— Двойника, дублера — кого-то, кто мог бы занять ее место и делать вид, что это она. Хайнс поместил в газете объявление, при помощи которого искал брюнетку строго определенного типа.

— Вы… Это правда? — глаза Карлотты Типтон округлились от удивления.

Мейсон вынул бумажник и показал ей объявление. Она прочитала и отдала ему газетную вырезку. Губы у нее задрожали, и в глазах появились слезы. Потом она внезапно закрыла лицо руками и начала рыдать.

Мейсон позволил ей нарыдаться, потом мягко сказал:

— Вы видите, мисс Типтон, ваши подозрения были совершенно беспочвенны. Вы убили его в приступе ревности, не имея никакого повода. Теперь вы, может быть, скажете, что произошло на самом деле?

— Я уже сказала вам, — ответила она, поднимая лицо, залитое слезами.

— Нет, вы не сказали. Вы пошли к этой квартире и постучали в дверь. Он не хотел открывать, поэтому вы крикнули, что знаете, что он там. Тогда он открыл. Вы ворвались внутрь. Отступая от вас, он вошел в спальню, пробовал объясниться. Вы увидели лежавший на комоде револьвер, в ярости схватили его и застрелили Хайнса!

— К чему вы стремитесь? — спросила она. — Хотите свалить на меня вину за убийство?

— Я хочу, чтобы вы сказали правду. Если это произошло иначе, то расскажите, как именно.

— Почему я должна вам все рассказывать? Почему, черт возьми, я вообще должна вам что-то рассказывать? Кто вы такой? Вы из полиции?

— Минуточку. Попробуем, по крайней мере, хоть что-то выяснить. Когда вы обнаружили, что Хайнс находится в той квартире, что вы сделали?

— Поднялась к себе и начала собирать вещи.

— Кто этот ваш приятель из Денвера?

— Я не хотела бы называть его имя.

— Но я хочу знать, кто он. Я должен знать, говорили ли вы с ним.

— Но… я… говорила с ним по телефону вчера вечером.

— Вы звонили из этой квартиры?

— Нет, я вышла и позвонила из уличного автомата.

— Как его зовут?

— Вы не можете заставить меня назвать его.

— Но вы с ним говорили?

— Да.

— И спросили, можете ли приехать к нему?

— Да.

— Во сколько это было?

— Этого я вам не скажу.

— Вы случайно не звонили ему сразу после двух часов?

— Нет.

— С какого телефона вы звонили?

— Не собираюсь больше отвечать ни на какие вопросы. Мне кажется, что вы… Вы из полиции?

— Послушайте, мисс Типтон, — быстро сказал Мейсон. — Мы ведем следствие по этому делу, выясняем все, что возможно. Вы хотите, чтобы убийца Роберта Хайнса попал в руки правосудия?

— Вы из полиции?

— Нет, я адвокат, а эти двое — детективы.

— Детективы из полиции?

— Какая разница? — спросил Мейсон. — Вы хотите утаить сведения?

— Во всяком случае, я не хочу рассказывать всего любому, кто войдет сюда и станет задавать мне вопросы. Я думала, что вы из полиции.

Наблюдая взглядом за карандашом Деллы, Мейсон сказал:

— Не знаю, почему у вас возникло такое мнение. Ни одного раза мы не утверждали, что мы из полиции. Мы просто зашли, чтобы задать вам несколько вопросов. Я сказал вам, что меня зовут Мейсон. Перри Мейсон, я адвокат.

— Ах, так вы Перри Мейсон?

— Да.

— Какое вам до всего этого дело?

— Я же сказал вам, что пытаюсь выяснить, кто убил Роберта Хайнса.

— Тогда вам нужно идти в полицию, — сказала она мрачно.

— Думаю, что действительно пойду. Ваш рассказ очень интересен.

— Я была глупой, что рассказала вам все. Вы… вы меня испугали.

— Чего вы боялись?

— Это не ваше дело.

— Вы думали, что мы из полиции. Значит, вы боитесь полиции?

Она отвернулась.

— Молчание вам ничего не даст, — сказал Мейсон. — Вы нам уже достаточно сказали и теперь ничего не выиграете, замкнувшись словно устрица.