Найо Марш - Убийство в частной лечебнице Страница 22

— Это его смутило?

— Господи, конечно, нет. Я хочу сказать, что сэр Дерек всегда сохраняет достоинство. То есть он попросту заткнул мне рот. У него совершенно нет чувства юмора.

— Вот как? Вы вышли вместе?

— Да. Я пошел в предоперационную, а сэр Джон — на пост анестезиолога, чтобы сделать укол. Я вышел первым.

— Точно, мистер Томс?

— Ну да, — ответил Томс, широко раскрыв глаза. — А что такое?

— Я только хочу точно установить очередность всего происходившего. Теперь давайте посмотрим операционную, хорошо?

Томс еще раз толкнул вращающиеся двери своим упругим задом, и на сей раз инспектор Аллейн прошел за ним следом.

Операционная была вычищена до невозможности скрупулезно. Место, где царили кафель, хромированная сталь и белая эмаль. Томс повернул выключатель, и на миг огромная бестеневая лампа обрушила усеченный конус раскаленного света на белую поверхность стола. Операционная немедленно ожила, словно в ожидании пациента. Томс выключил бестеневую лампу и вместо нее зажег маленькое бра над столиком на резиновых колесиках, стоявшим у стены.

— Вот так все и было на той операции? — спросил Аллейн. — Все на тех же местах?

— Э-э-э… Да, по-моему, так. Да.

— Как лежал пациент?

— Головой сюда. На восток, по всем канонам. Ха-ха-ха…

— Понимаю. Возле стола стояла, вероятно, каталка?

— Ее сразу увозят, после того как пациента перекладывают на стол.

— Там, возле окон, столик, куда выкладывают шприцы?

— Верно!

— Не могли бы вы показать мне, где стоял каждый из вас, когда делали каждый конкретный укол? Погодите-ка… я набросаю план… Память у меня безнадежная. Черт, где мой карандаш?

Аллейн раскрыл записную книжку и вытащил из кармана маленькую складную линейку. Он промерил пространство на полу и сделал крохотный планчик, где отметил расположение операционного стола и столика на колесах. Затем нанес на план положение врачей и сестер, как ему рассказывал Томс.

— Сэр Джон был вот здесь, примерно у середины стола, правильно? Я стоял напротив, вот тут. Мэриголд находилась тут, наготове, а две другие свободно передвигались.

— Ясно. Ну, а где они все были во время операции, если можете точно показать?

— Хирурги и анестезиолог там, где я вам показал. Мэриголд — справа от сэра Джона, а две остальные — где-то за нашими спинами.

— А инъекция камфары?

— Мы стояли как и раньше, кроме этой старой большевички, которая делала укол. Она должна была быть здесь, возле руки пациента.

— Вы не наблюдали за тем, как сиделка Бэнкс делает укол?

— Да нет, по-моему. Я не заметил. Все равно ее руки были бы скрыты ширмой, которая ставится поперек груди пациента.

— Ага… Я потом посмотрю на нее, с вашего разрешения. Так, теперь насчет инъекции сыворотки.

— Это было уже после того, как сэр Джон зашил рану. Я обработал шов, наложил повязку и попросил сыворотку. Обругал бедную девочку на чем свет стоит за то, что она заставила меня ждать… и почувствовал себя форменной скотиной, когда через две минуты она хлопнулась на пол. Каково, а? Я стоял здесь, с внутренней стороны стола. Сэр Джон напротив меня. Мэриголд перешла ко мне. Робертс и Бэнкс, если я правильно помню ее имя, хлопотали над пациентом, и Робертс все блеял насчет пульса и так далее. Они оба стояли в изголовье у пациента.

— Погодите минутку. Я зарисую их положение. Потом, может быть, я попрошу вас воспроизвести для меня эту операцию. Полагаю, вы не сомневаетесь, что вам принесли нужный шприц с сывороткой? Я имею в виду тот, которым вы делали вливание.

— Ни капли не сомневаюсь. Все было в полном порядке.

— После вашего укола в состоянии пациента произошли какие-либо заметные перемены?

— Это у Робертса надо спрашивать. Я-то считаю, что он встревожился по поводу состояния пациента намного раньше, чем я сделал укол. Помните, он просил ввести пациенту камфару? Естественно, вы можете подумать, что я просто хочу заострить на этом внимание. Что ж, инспектор, так оно и есть. Я полагаю, инъекция сыворотки — слабое место в моей ситуации. Но все-таки не я приготовил шприц и вряд ли мог спрятать его и вытащить затем, как фокусник, из-за своего левого уха. А? Ха-ха-ха!

— Давайте на него посмотрим, — невозмутимо сказал Аллейн, а тогда уж и решим.

Томс направился к одному из шкафчиков с инструментами и вернулся со шприцем, при виде которого Аллейн издал краткий вопль ужаса.

— Бог мой, мистер Томс, вы что, коновал? Не хотите же вы сказать мне, что вонзили этот кошмар в тело бедняги? Он же размером с огнетушитель!

Томс вытаращил на Аллейна глаза, а потом расхохотался.

— Он ничего не почувствовал. Ну да, мы вкатили ему весь шприц. Ну что, мог ли я спрятать, а затем вытащить такой шприц с помощью только ловкости рук?

— Господи, нет, конечно! Уберите его, пожалуйста. Меня тошнит при одном его виде. Что за мерзкий, непристойный, отвратительный инструмент!

Томс шутя сделал вид, что собирается сделать инспектору укол этим шприцем. Аллейн схватил шприц и отобрал. Фыркая от отвращения, он внимательно рассмотрел его.

— А вот такими шприцами делали два других укола, — объяснил Томс, который всматривался в ряды инструментов. Он показал Аллейну шприц для внутримышечных вливаний.

— Достаточно устрашающие, но не такие кошмарные. Таким пользуется и доктор Робертс?

— Да… вернее, нет. Доктор Робертс не делал вливание камфары. Это сделала сиделка.

— Ах да. Так делается всегда?

— Это довольно распространенное правило. Вообще-то эту инъекцию делает анестезиолог, но нет ничего необычного в том, что он попросил об этом сиделку.

— Эта иголка такая тоненькая… Я полагаю, шприц никогда не носят при себе в положении полной готовности?

— Ну, конечно, нет! В операционной, разумеется, их кладут полностью готовыми к уколу.

— Вы не возражаете, если я попрошу вас показать мне, как наполняют шприц?

Он подал Томсу небольшой шприц. Хирург налил воды в мензурку, надел иглу и выдвинул плунжер.

— Вот, пожалуйста. Если используется таблетка, обычно шприц наполовину наполняют, потом выливают в мензурку, растворяют таблетку, а потом снова набирают в шприц.

— И все дело занимает только несколько секунд?

— Н-ну… таблетке нужно еще раствориться. Сыворотка и камфара были уже в готовой форме.

— Да, это я усвоил. Можно мне увидеть пузырек, в котором хранится сыворотка?

— Ее не хранят в пузырьке, ее хранят в ампулах, которые содержат точную дозу. Пустые ампулы выбрасывают. В операционной они не валяются. Хотите — найду вам полную ампулу и принесу?

— Очень любезно с вашей стороны, мистер Томс. Боюсь, что я страшный зануда и очень вам надоел.

Томс горячо возразил, что ему вовсе не скучно, и суетливо вышел. Аллейн задумчиво прохаживался по операционной, пока толстячок не вернулся.

— Вот, пожалуйста, — весело сказал Томс. — Это ампулы камфарного масла. Это противовоспалительная сыворотка, а тут — раствор гиосцина. На всех ампулах, как сами видите, этикетки. Я вот что предлагаю: я выложу все на стол точно так же, как это было перед операцией. Хотите?

— Это было бы замечательно!

— Ну-ка, посмотрим: тут ампулы, тут сыворотка. Вот пузырек с раствором гиосцина. Мне показалось, что вы и на него захотите посмотреть. Старомодная штука: гиосцин тоже должен быть в ампулах, но старшая сестра у нас — ископаемое…

— Как я вижу, пузырек почти полон.

— Да. По-моему, из него сделали всего одну Инъекцию.

Аллейн мысленно отметил, что это совпадает с мнением сиделки Харден и санитарки, которая убирала в операционной: пузырек был полон перед операцией и с тех пор использовался всего один раз.

— Кто-нибудь имеет доступ к этому пузырьку? — вдруг спросил Аллейн.

— Что? Да, конечно — любой из операционной бригады.

— Можно мне отлить немножко, чтобы отдать раствор на экспертизу?

Он вытащил из кармана крохотный пузыречек, и Томс, которому происходящее было крайне интересно, наполнил его раствором гиосцина.

— Вот, пожалуйста. На чем мы остановились? А-а-а! Так вот, здесь рядышком — маленький шприц для камфары, еще один небольшой шприц для гиосцина — они вмещают двадцать пять минимов каждый[5]. Вот таким воспользовался сэр Джон, когда растворял таблетку и делал укол. Тут эта громадина для сыворотки. Вмещает десять кубиков.

— Десять кубиков?

— Примерно сто шестьдесят минимов, — объяснил Томс.

— Сколько это в галлонах?

Томс посмотрел на инспектора так, словно тот изрек что-то по-китайски, а затем разразился хохотом.

— Шприцы у нас не настолько солидные, — сказал он. — Сто шестьдесят минимов равняется двум и двум третям драхмы. Так понятнее?

— Не намного, — проворчал Аллейн. — Потом меня, может быть, и осветит заря вашей учености… Тьфу! Я стал выражаться в духе сиделки Бэнкс. Какова крепость этого раствора гиосцина?