Найо Марш - Убийство в частной лечебнице Страница 21

— Да, конечно. Он был намного больше остальных.

— И прекрасно. С вашего разрешения, я потом на него взгляну. Как я понимаю, пузырек, бутылочка или мензурка с сывороткой…

— Это была ампула, — поправила Джейн.

— Ну да… а горшочек-пузыречек-графинчик с гиосцином находился на столе. Могли вы в расстроенных чувствах или от нездоровья набрать в шприц гиосцин вместо сыворотки, по ошибке?

— Но вы не поняли: инъекция была приготовлена, — раздраженно сказала она.

— Мне так и сказали, но я должен обязательно проверить все сам. Вы, например, уверены, что не вылили содержимое шприца и не набрали его заново?

— Разумеется, уверена. — Она говорила гораздо тверже и спокойнее, чем он мог ожидать.

— Вы помните, как взяли шприц? Вам не до такой степени было плохо, чтобы вы взяли шприц вслепую?

Это попало в точку. Она снова испугалась.

— Я… мне было очень плохо… но я знаю… о-о-о, я знаю, что не сделала никакой ошибки.

— Хорошо. Кто-нибудь на вас смотрел?

Он сейчас сам очень пристально смотрел на нее. Стемнело, но на ее лицо все еще падал свет из окна.

— Может быть… остальные… не знаю, не заметила.

— Как я понимаю, мистер Томс жаловался на вашу задержку. Может быть, он повернулся, чтобы посмотреть, что вы делаете?

— Он всегда следит за… простите. Это не имеет никакого отношения к делу.

— Что вы хотели сказать?

— Только то, что у мистера Томса весьма невоспитанная привычка таращиться.

— Вы, случайно, не заметили перед операцией, сколько раствора гиосцина было в пузырьке?

Она немного подумала.

— По-моему, он был полон, — ответила она.

— Его использовали с тех пор?

— Один раз, кажется.

— Хорошо.

Он пружинистым шагом отошел от окна, нашел выключатель и включил свет. Джейн встала, руки ее дрожали, а на лице виднелись легкие следы слез.

— Вот и все, — бодро сказал Аллейн. — Выше голову, сиделка Харден!

— Постараюсь.

Он открыл ей дверь. Она замялась, посмотрела на него, словно хотела что-то сказать, но, не сказав все-таки ни слова, вышла из комнаты.

После ее ухода Аллейн еще долго неподвижно стоял, глядя на противоположную стену.

В конце концов, взглянув на собственное отражение в богато украшенном зеркале, он скорчил самому себе гримасу.

— А, к черту все это, — сказал Аллейн.

Глава 10

Томс в операционной

Вторник, шестнадцатое. Вечер

В операционную Аллейна провел мистер Томс. После ухода Джейн инспектор вышел в вестибюль и наткнулся на пухленького маленького хирурга. Аллейн объяснил, кто он, и Томс немедленно принял серьезнейшее выражение лица, которое сделало его похожим на клоуна, скорчившего трагикомическую гримасу.

— Послушайте! — воскликнул он. — Вы здесь случайно не из-за истории с сэром Дереком О'Каллаганом?

— Именно, мистер Томс, — устало откликнулся Аллейн. — Его убили.

Томс возбужденно залопотал. Аллейн предостерегающе поднял длинную узкую ладонь.

— Гиосцин. По крайней мере, четверть грана. Предумышленное убийство, — кратко сказал он.

— Батюшки! — ахнул Томс.

— Вот именно, «батюшки»!.. Я пытал сиделок, а теперь хочу увидеть место, где проводят операции. Никогда не задумывался над тем, как сильно это выражение отдает военными действиями.

— Проведение операций? — переспросил Томс. — Да. Вы правы. Сейчас там никого нет. Сэр Джон ушел. Я вам все покажу, если хотите.

— Большое спасибо, — ответил Аллейн.

Томс возбужденно болтал всю дорогу.

— Самое поразительное из того, что мне доводилось услышать. Чертовски пакостное дело, ей-богу. Надеюсь от души, что вас не посетит мысль, будто это я накачал беднягу гиосцином. Мне приходило в голову, что у вас, полицейских, есть какой-то туз в рукаве, когда назначили предварительное расследование. Да… Ну вот, мы и пришли. Это предоперационная, тут мы моемся и одеваемся на операцию. А вот тут пост анестезиолога. Вот операционная.

Он раскрыл вращающиеся двери.

— Погодите-ка, — сказал Аллейн. — Давайте нарисуем картину происходящего, хорошо? До операции вы и другие медики собрались тут.

— Ну да. Сэр Джон и я пришли вместе. Доктор Робертс на секунду зашел и ушел на пост анестезиолога, куда к нему привезли пациента.

— Здесь в это время кто-нибудь был?

— Со мной и Филлипсом, вы хотите сказать? Ну да: старшая сестра Мэриголд, вы ее знаете. Она у нас за операционную сестру. Клиника у нас маленькая, и наша старушка Мэриголд считает себя в этом деле просто асом. Потом… дайте подумать… пришли еще две сиделки. Как ее там, большевичка, и та хорошенькая девочка, которая потом упала в обморок, — Харден.

— О чем вы разговаривали?

— О чем разговаривали? — эхом откликнулся Томс. У него была любопытная привычка изумляться простейшему вопросу, словно он до него не доходил. Он вытаращил глаза и открыл рот. Затем издал короткий и раздражающий, по мнению Аллейна, хохоток.

— О чем мы говорили? — повторил он. — Дайте-ка вспомнить. О, я спросил сэра Джона, не видел ли он спектакль в «Палладиуме» на той неделе, и… — он осекся и снова вытаращил глаза.

— И что же такое с этим спектаклем? — терпеливо спросил Аллейн.

— Сэр Джон ответил, что не видел.

Томс был страшно смущен, точно едва не сморозил какую-то дикую непристойность.

— Я не ходил на той неделе в «Палладиум», — заметил Аллейн, — а говорят, что спектакль там очень хорош.

— Ну да, — промямлил Томс, — неплохой. Хотя на самом деле страшная чепуха.

Он выглядел весьма сконфуженно.

— А сэр Джон видел этот спектакль? — небрежно спросил Аллейн.

— Э-э-э… нет, не видел.

— Вы обсуждали с ним какой-то эпизод?

— Нет. Я только упомянул про спектакль — ничего особенного.

Наступила долгая пауза. Томс насвистывал себе под нос.

— В течение всего этого времени, — наконец спросил Аллейн, — кто-нибудь из операционной бригады оставался один?

— Здесь?

— Здесь.

— Дайте вспомнить, — взмолился Томс. Аллейн дал ему вспомнить. — Н-нет… нет. Насколько я помню, мы все были вместе. Потом одна из сиделок показала Робертсу пост анестезиолога. Значит, остались сэр Джон, остальные две сиделки и я. Я пошел вместе с Мэриголд в операционную, поглядеть, что и как. Сэр Джон и вторая сиделка — хорошенькая — остались в предоперационной. Они там и были, когда я вернулся. Тут Робертс и я стали мыться, а сэр Джон тем временем пошел в операционную сделать свой укол гиосцина. Он всегда готовит и вкалывает его сам. Странная блажь. Обычно всю такую ерунду оставляют анестезиологу. Разумеется, в этом случае мы все страшно торопились. Пациенту не делали обычный укол морфия и атропина. Так, что там дальше… Дамы наши бегали туда-сюда, вроде так. Я помню, что эта… как ее там… — а, Бэнкс! — спросила меня, почему сэр Джон не пользуется аптечным готовым препаратом.

— И почему же?

— А-а-а… ну, наверное, потому, что он хочет быть уверенным в правильности дозы.

— А потом?

— Я пошел в операционную.

— Где присоединились к Филлипсу?

— Да. Он как раз в этот момент опустил таблетку в дистиллированную воду.

— Вы заметили маленькую трубочку — сколько таблеток в ней оставалось? Я просто хочу уточнить, понимаете?

— Разумеется. Но, видите ли, это же трубочка — содержимого ее не разглядеть, разве только заглянуть внутрь, да и тогда можно только догадываться. Но, конечно, там должно было остаться девятнадцать, потому что трубочка была новая.

— Откуда вы знаете, мистер Томс?

— Ну, так получилось, я увидел, что у него две трубочки, и что-то сказал ему насчет этого, а он ответил, что одна из трубочек уже пуста, так что он открыл другую.

— И что дальше было с пустой трубочкой?

— А черт ее знает… Наверное, он ее выбросил. Послушайте… того… э-э-э… как вас зовут?

— Аллейн.

— А-а-а. Так вот, послушайте, Аллейн, не придавайте, пожалуйста, никакого значения этой второй трубочке, ладно? Потому что это не имеет совершенно никакого значения. Все очень просто. Филлипс пользуется футляром для шприцев, в который помещаются две-три такие трубочки. Он, очевидно, использовал последнюю таблетку на предыдущей операции и забыл, что она была последней. Это так легко…

— Понимаю. Я ведь расспрашиваю, просто чтобы проверить.

— Да, но…

— Я сам, ради своей работы, хочу усвоить для себя каждое движение в этой операции, мистер Томс. Это страшно сложная и путаная штука, и я пытаюсь выучить ее, как урок. Вы помните, что говорили при этом?

— Н-ну… я пошутил что-то насчет этих двух трубочек… вроде как произнес, что больно жирно для сэра Дерека… а потом сказал, что Филлипс добавляет очень много воды.

— Это его смутило?

— Господи, конечно, нет. Я хочу сказать, что сэр Дерек всегда сохраняет достоинство. То есть он попросту заткнул мне рот. У него совершенно нет чувства юмора.