Эрл Гарднер - Криминальные истории Страница 25

— Сейф уже имелся в этой комнате, когда вы начали использовать его?

— Нет, я его там поставил.

— Зачем?

— Дом большой, а у меня есть определенные ценные вещи. Репутация Лоретты Трент как очень богатой женщины широко известна. Поэтому я попросил поставить сейф, где моя жена могла бы хранить свои драгоценности, а я — деньги.

— Чем вы занимаетесь? — спросил Мейсон.

— Я занимаюсь многими делами, — с достоинством ответил Келвин.

— Например, чем?

— Я не думаю, что мне следует здесь перечислять их.

— Возражаю как против некомпетентного, несущественного, не относящегося к делу вопроса, — заявил Касуэлл.

— Я полагаю, — сказал судья Грейсон, — что это характеризующие свидетеля сведения и адвокат имеет право знать их. Хотя я не вижу, как этот вопрос может повлиять на исход дела или на оценку судом показаний данного свидетеля.

— Нет необходимости выяснять весь жизненный путь свидетеля, — буркнул Касуэлл.

Судья Грейсон вопросительно посмотрел на Мейсона.

— У вас есть какие-то причины задавать этот вопрос? — спросил он.

— Я задам его по-другому, — ответил Мейсон, — чтобы можно было сделать определенные выводы. Все эти различные сферы вашей деятельности дохода вам не приносили, не так ли?

— Нет, сэр, это не так.

— Но результат таков, что вам пришлось жить с Лореттой Трент, не так ли?

— По ее приглашению.

— Вот именно, — сказал Мейсон. — Поскольку вы не могли обеспечивать себя.

— Нет, сэр. Я мог содержать себя, но у меня были определенные финансовые трудности, некоторый деловой спад.

— Другими словами, вы были фактически банкротом!

— Да, у меня были некоторые финансовые трудности.

— И ваша свояченица пригласила вас жить с ней?

— Да.

— По вашей подсказке?

— Ее другой деверь, господин Боринг Бриггс, уже жил в доме Лоретты Трент. Это большой дом. Моя жена и я приехали навестить Лоретту и больше не уезжали.

— Такое же положение и у Боринга Бриггса, не так ли? — спросил Мейсон.

— Что вы имеете в виду?

— Он тоже столкнулся с финансовыми трудностями и переехал жить к Лоретте Трент?

— В его случае, — ответил Келвин, — некоторые обстоятельства вынудили его так действовать… Это была необходимость.

— Финансовые обстоятельства?

— В какой-то мере да. Боринг Бриггс столкнулся с определенными трудностями и не мог обеспечить свою жену денежными средствами, которые она потом получила от своей щедрой сестры Лоретты Трент.

— Спасибо, — сказал Мейсон. — У меня все.

Келвин покинул свидетельское место.

— Ну что? — прошептал Мейсон Виргинии Бакстер. — Расскажите мне о завещании.

— Это именно то завещание, — ответила она. — Я помню тот абзац, в котором Трент воздавала должное своему доктору.

— Я собираюсь взять завещание и внимательно рассмотреть его. Сделайте так, чтобы не было заметно ваше внимание к моим действиям. Незаметно, через мое плечо посмотрите на завещание, особенно на подписи. Убедитесь, что там стоит ваша подпись.

Мейсон подошел к столу клерка.

— Могу я ознакомиться с завещанием? Я хочу его внимательно рассмотреть.

Клерк передал завещание Мейсону. В это время Касуэлл объявил:

— Вызываю следующего свидетеля, сотрудника калифорнийской дорожной патрульной полиции Гарри Оберна.

Одетый в форму Оберн прошел к свидетельскому месту. Он заявил, что осматривал место столкновения машин в районе мотеля «Сент-Рест».

Переворачивая страницы завещания, Мейсон, не проявляя особого интереса, стал рассматривать подписи.

С некоторым унынием Виргиния заметила:

— Это моя подпись, а это — господина Баннока. О, господин Мейсон, я теперь все отчетливо вспомнила. С этим завещанием все в порядке. Я помню несколько характерных вещей. Вот небольшое чернильное пятно внизу страницы. Я помню, как это случилось, когда мы подписывали завещание. Я хотела перепечатать последнюю страницу, но господин Баннок сказал оставить так, как есть.

— Кажется, там есть отпечаток пальца, — сказал Мейсон. — На чернильном пятне.

— Я не вижу.

— Вон там. Несколько извилин, но достаточно, чтобы провести идентификацию.

— Боже! — воскликнула Виргиния. — Это, очевидно, мой или Лоретты Трент.

— Оставим это на усмотрение Касуэлла, — сказал Мейсон. — Он выяснит.

Адвокат пробежал последние страницы завещания, сложил их и вставил в конверт. Подошел к клерку и бросил конверт на его стол, как будто он не представляет для него никакого интереса. Затем вернулся на свое место.

Когда Мейсон сел на свое место подле Виргинии Бакстер, она прошептала:

— Но зачем нужно было кому-то подделывать те два завещания, когда есть подлинное? Очевидно, о его существовании не знали.

— Может быть, кто-то хотел выяснить это, — сказал Мейсон. — Поговорим об этом позднее, Виргиния.

Гарри Оберн давал свои показания спокойно, без эмоций. Он рассказал, что случилось, стараясь быть беспристрастным и максимально точным.

Он заявил, что по радио ему дали указание прибыть в мотель «Сент-Рест» для расследования автомобильного инцидента. По его словам, это задание носило обычный характер: Он прибыл в назначенное место и обнаружил, что столкнулись два автомобиля: один принадлежал обвиняемой, другой — Перри Мейсону. Пока он выяснял все факты, касавшиеся столкновения машин, он попросил по радио проверить их владельцев. Через некоторое время он получил ответ.

— Я не могу расспрашивать вас, что вам сказали по радио, — пояснил Касуэлл, — поскольку это означало бы использование слухов. Но я могу спросить вас, что вы сделали, получив ответ на свой запрос.

— Я спросил у обвиняемой, пользовалась ли она машиной, не было ли ранее еще одного столкновения и где она находилась в течение последнего часа.

— И что она ответила?

— Она отрицала использование машины, сказала, что проехала лишь вокруг стоянки для машин. Заявила, что в течение двух последних часов находилась в домике мотеля. Она категорически отрицала, что ее машина явилась причиной еще одной аварии.

— Что случилось дальше?

— Я проверил номер ее машины. Обнаружил две совпадающих цифры. Далее проверил марку машины и нашел достаточно оснований для взятия ее под арест. Позднее я вернулся на место происшествия, где подобрал осколки разбитой фары ее машины. Затем я поехал на место аварии на прибрежном шоссе, где также нашел несколько осколков разбитой фары. После этого я снял с машины уцелевшую часть передней фары и сложил все найденные осколки.

— Эта фара у вас с собой?

— Да.

— Можете ли вы предъявить ее?

Оберн подошел к картонной коробке и вытащил из нее стекло фары, которое было склеено из кусочков.

— Не могли ли вы объяснить происхождение каждого кусочка?

— Конечно, сэр, могу. Этот маленький кусочек находился около ободка фары автомобиля обвиняемой. Этот и другой кусочек я обозначил номерами «один» и «два» и цифры написал на приклеенной к ним ленте.

Вот эти кусочки стекла я нашел на месте столкновения машины около мотеля «Сент-Рест». Я обозначил их номерами «три» и «четыре». А эти три кусочка, обозначенные номерами «пять», «шесть» и «семь», я подобрал на месте аварии на прибрежной дороге. Все они подходят друг к другу.

— Вы можете задавать вопросы, — сказал Касуэлл.

— У меня нет вопросов, — ответил Мейсон улыбаясь.

Судья Грейсон посмотрел на него.

— У вас нет вопросов, господин Мейсон? — спросил он.

— Нет, ваша честь.

— Тогда, — объявил Касуэлл, — я хотел бы вызвать Джорджа Игана, чтобы он дал показания по другим относящимся к делу вопросам.

— Хорошо, — сказал судья Грейсон.

Иган подошел к свидетельскому месту.

— Вы уже под присягой, — предупредил его Касуэлл.

Иган кивнул и сел.

— Приходили ли когда-либо вы к обвиняемой и просили ли ее рассказать о завещании?

— В первый раз я увидел обвиняемую здесь, в тюрьме. До этого я никогда не видел ее.

— Вы никогда не давали ей 500 долларов или какую-либо другую сумму, с тем чтобы она напечатала поддельные завещания?

— Нет, сэр.

— Короче говоря, никаких дел с ней вы никогда не имели?

— Да, это правильно.

— Никогда в своей жизни вы ее не видели?

— Нет, сэр.

— Можете приступать к перекрестному допросу, — объявил Касуэлл.

Мейсон внимательно посмотрел на свидетеля.

— Знали ли вы, что ваша фамилия указана в завещании Лоретты Трент? — спросил он.

Свидетель колебался.

— Отвечайте на вопрос, — сказал Мейсон. — Знали ли вы об этом?

— Я знал, что мне завещается какая-то сумма, но размер ее не знал.

— Тогда, значит, вы знали, что после ее смерти вы будете довольно состоятельным человеком?