Рекс Стаут - Слишком много клиентов Страница 26

Эйкен был вне себя от бешенства. У него играли желваки, сбоку на шее дергалась жила.

– Не ваше собачье дело, где я был вчера вечером, – сказал он сквозь зубы. – Предупреждаю, Вульф, вы затеяли опасную игру. Вы врете, утверждая, что Дэркин не следил в воскресенье за домом. Иначе откуда вам было знать, что мисс Маги там побывала? Мне вы так и не сказали, как разузнали про комнату. И у вас имелись ключи. Уж не поднялся ли Дэркин после того, как ушла мисс Маги, не нашел ли тело Йигера, не вытащил ли его на улицу и не сбросил ли в ту яму? Думаю, так оно и было. А теперь вы шантажируете меня и мою корпорацию, если называть вещи своими именами. Ладно, во вторник вечером вы держали все козыри, они и сейчас у вас, но я вас предупреждаю.

– Благодарю, – вежливо парировал Вульф и обратился к мисс Маги: – А где вы находились вчера вечером с девяти до полуночи?

– Не смейте отвечать, – приказал ей Эйкен. – Не отвечайте ни на один вопрос. Мы уходим. Можете ответить мне, только не здесь. Идемте.

Она взглянула на него, потом на Вульфа, потом опять на него.

– Но, мистер Эйкен, я не могу не ответить! На этот вопрос я обязана ответить! Я же вам говорила, что, по-моему, из-за этого он меня и вызвал – из-за этой девочки, Марии Перес. – И «Мария», и «Перес» она выговаривала не так, как они. – Поэтому он и спрашивает, где я была вчера вечером. – Она повернулась к Вульфу: – Я никогда ее не видала и не слыхала о ней, пока не прочитала утром в газете. Я не убивала мистера Йигера, и ее я тоже не убивала. Я ничего про нее не знаю. Вчера я обедала у друзей и провела с ними весь вечер. Там были еще гости, мы разошлись после полуночи. Их фамилия Куинн, они живут на Восточной Одиннадцатой, дом девяносто восемь. Я должна была рассказать, мистер Эйкен. Я и так в трудном положении, а уж… я не могла не сказать.

Он уставился на Вульфа и спросил:

– Как с этой девушкой?

Вульф покачал головой:

– Раз я вру, стоит ли спрашивать?

На этой ноте все и кончилось. Много раз клиенты уходили из этого кабинета в бешенстве, раздраженными или обиженными, но такого сварливого, как Эйкен, мне не доводилось встречать. Впрочем, должен признать, сварливого не без оснований. Как он заметил, Вульф держал все козыри, а президенту привычно держать козыри самому. Уходя с Джулией Маги, он забыл о хороших манерах, вышел в дверь и проследовал через прихожую к парадному, оставив ее позади; когда я потянулся и снял с вешалки его фетровую шляпу, он вырвал ее у меня из рук. Мисс Маги ожидали тяжелые полчаса. Я возвратился в кабинет и сказал Вульфу:

– Хорошо, что когда корпорация платит деньги, чеки подписывает не президент. Приведись ему подписывать чек для вас , его бы хватил паралич.

– Вот именно – для меня. Сам видишь, мы никогда еще не бывали так близки к катастрофе. И к позору.

– Да, сэр.

– Нам категорически необходимо найти убийцу раньше, чем Кремер найдет эту комнату.

– Да, сэр.

– Мистер и миссис Пересы продержатся?

– Да, сэр.

– Вели Фрицу поставить к ленчу прибор для Фреда. Потом вызови Саула и Орри. Сюда, к половине третьего. Если они обещали быть в другом месте, я сам с ними поговорю. Я должен их видеть сегодня.

– Да, сэр. – Я повернулся.

– Постой. Эта женщина – я говорю о Мег Дункан – предположительно вчера вечером находилась в театре?

– Предположительно. Могу проверить.

– До какого часа?

– Спектакль заканчивается без десяти одиннадцать; ей еще нужно переодеться. Если она договаривалась встретиться с Марией Перес в половине двенадцатого, то как раз успевала без особой спешки. Я ничего не упустил?

– Нет. Приходится учитывать все вероятности. Указания получишь после того, как свяжешься с Саулом и Орри.

Я пошел на кухню предупредить Фрица.

13

Позвольте представить мистера Саула Пензера и мистера Орри Кэтера. Мистер Пензер – тот, кто сидит в красном кожаном кресле. Поглядеть на него – большой нос, маленькие, глубоко посаженные глазки, волосы всегда растрепаны – ничего особенного. Многие так его и воспринимали, но после жалели об этом. Настоящий оперативник должен быть докой во многих смыслах, и во всех этих разных смыслах Саул самый лучший. У мистера Кэтера – он сидит в желтом кресле слева от Саула – тоже обманчивая внешность. Он и в самом деле красив на вид, но не умен, а ведь мог бы и поумнеть, когда б не носился так с собственной персоной. Если судить о человеке по одному-единственному жесту и можно выбрать, по какому, советую посмотреть на него перед зеркалом. Орри я перед зеркалом видел. С мистером Фредом Дэркином – он сидит рядом с Орри – вы уже знакомы.

Мы – Вульф, Фред и я – только что встали из-за стола и прошли в кабинет, где нас ожидали Саул и Орри. За ленчем я ломал голову над тем, какое задание даст им Вульф в свете указаний, полученных от него мною. Со мной дело дошло до того, что гонорар отодвинулся на второй план, а на первый выступила проблема, как выбраться из тупика, в котором мы оказались. Отдавая должное талантам и умению этой троицы, я не представлял себе, каким образом их можно использовать для решения нашей проблемы. Поэтому я хотел послушать инструктаж, но, когда подошел к своему креслу и развернул его, Вульф заметил:

– Арчи, ты нам не понадобишься. Тебе указания даны.

Я все-таки сел:

– Может, подскажу кое-какие детали?

– Нет. Принимайся лучше за дело.

Я встал и вышел. Конечно, у меня были возражения по существу, и не одно: например, я мог бы сказать, что имею право знать, каковы мои шансы спать этой ночью в своей постели, но, возможно, сценарий (если у него таковой имелся) не предусматривал, чтобы Саул, Фред и Орри знали, как нам плохо. Поэтому я бодро и весело проследовал в прихожую, закрыв за собою дверь.

По телефону я договорился с актрисой о встрече, но точного времени не назначил – где-то между тремя и четырьмя часами. В пять минут четвертого я вошел в холл «Балфура», что на Мэдисон-авеню, в районе Шестидесятых улиц, назвал портье свое имя и сказал, что меня ждет мисс Мет Дункан. Он понимающе на меня глянул и осведомился:

– Как поживает толстяк?

– Повернитесь. У меня плохая память на лица, но хорошая – на спины, – ответил я.

– Мою вы бы все равно не запомнили. Я тогда подрабатывал в «Черчилле». У мисс Дункан что-то пропало?

– Пока жду – отвечаю, – сказал я. – Мистер Вульф поживает прекрасно, спасибо. Мисс Дункан хватилась своего кастета из чистого золота и думает, что это вы его позаимствовали.

Он ухмыльнулся.

– С вами поговорить одно удовольствие. Кастет можете взять на обратном пути. Двенадцатый этаж, номер 12-Д.

Я поднялся на лифте, прошел в конец коридора к 12-Д и нажал на кнопку. Через полминуты дверь приоткрылась, и чей-то голос спросил, кто там. Я назвался, дверь распахнулась, и телохранительница с квадратной челюстью наградила меня неприязненным взглядом.

– У мисс Дункан болит голова, – произнесла она голосом, хорошо сочетающимся с челюстью и взглядом. – Не могли бы вы сказать, что…

– Майк! – донесся голос откуда-то из глубин. – Это мистер Гудвин?

– Да! Говорит, он самый!

– Так пусть проходит!

Мужчине трудно не чувствовать себя не в своей тарелке, когда среди бела дня он является на деловое свидание к молодой женщине, а его проводят в покои, где на окнах опущены жалюзи, хозяйка лежит в постели в соответствующем одеянии и, как только закрывается дверь, приглашающим жестом похлопывает по краю постели и произносит:

– Да не болит у меня голова, садитесь поближе.

Даже будь вы уверены, что способны держать ситуацию под контролем… но в том-то и беда: вы невольно чувствуете, что в такой ситуации контроль – не совсем то, чего с полным правом ждет от вас мужская половина человечества, не говоря уже о женской.

У кровати стоял стул, я на него опустился. Не успел я присесть, как она спросила, принес ли я сигаретницу.

– Нет, – ответил я, – но она по-прежнему в сейфе, а это уже кое-что. Мистер Вульф прислал меня задать вам один вопрос. Где вы находились вчера вечером с девяти до полуночи?

Если б она стояла или даже сидела, она бы снова на меня набросилась так у нее сверкнули глаза. Причем она не играла, все было искренне.

– Жаль, что не выцарапала вам глаза, – заметила она.

– Слышал, это вы уже говорили. Но я не для того пришел со своим вопросом, чтобы снова услышать то же самое. Если вы заглядывали в газету, могли бы обратить внимание, что вчера вечером была убита девушка по имени Мария Перес.

– Обратила.

– А проживала она в доме сто пятьдесят шесть на Западной Восемьдесят второй улице, верно?

– Да.

– Так где вы были?

– Сами знаете где. В театре. Работала.

– До без десяти одиннадцать. Затем переодевались. А потом?

Она улыбнулась.

– Не понимаю, почему я сказала про невыцарапанные глаза. Вернее, напротив, понимаю. Сжать меня так, что ребра затрещали, а потом – ну прямо рыба вареная. Или камень какой.