Артур Гриффитс - Пассажирка из Кале (сборник) Страница 26

– Полковник Эннсли, вы разговариваете со мной, как с каким-нибудь рядовым. Будьте добры, не забывайте, что вы не имеете права мне приказывать. Я сама буду решать, как мне поступать.

Тут я пришел в ярость и вскочил с раздраженным возгласом.

– Право слово, леди Генриетта, вы добьетесь, что я вовсе умою руки и оставлю это дело. Но я пришел к вам ради вашей сестры и для нее должен сделать все, что в моих силах, что бы там ни думали вы. Я для себя выбрал путь и буду следовать ему. Если вы не намерены изменить свое мнение, я займусь своими делами. Не вижу смысла продолжать этот разговор. Позвольте откланяться.

Я двинулся в сторону двери, продолжая посматривать на нее, но без особой надежды на то, что она наконец прислушается к голосу разума. Голова ее по-прежнему была высоко поднята, подбородок непокорно выдвинут, но вдруг с ней начали происходить перемены. Во взгляде появилась неуверенность, губы затрепетали, руки начали сжиматься, в следующее мгновение она не выдержала и закричала с отчаянием в голосе:

– Нет, нет, нет! Не оставляйте меня… вот так. Я этого не вынесу, я слишком подавлена, слишком взволнована, слишком испугана. Мне не к кому обратиться за помощью кроме вас. Что же мне делать? Что делать? – И она упала в кресло, рыдая так, словно у нее разрывалось сердце.

Положение было довольно неловкое, я бы даже сказал, конфузливое. В другое время я бы, пожалуй, растерялся, но сейчас сложились чрезвычайные обстоятельства. Близилась роковая минута, расстройство всех наших намерений и крушение надежд было неминуемо, если бы я поддался ей. Теперь все зависело от моих действий, и я знал, что наш единственный шанс заключался в исполнении моего плана.

Я это осознавал, поэтому ее слезы не произвели на меня большого впечатления. Кто-то назовет меня бессердечным, но ее стенания действительно не вызвали у меня сочувствия. Я понимал, что сейчас не время лить слезы, и мне нужно быть твердым и непоколебимым, кем бы она меня ни считала. Тем не менее, я рассчитывал, что, когда леди Клэр узнает подробности этого неприятного разговора, она одобрит мое решение.

Ждать, пока леди Генриетта успокоится, я не мог. Драгоценного времени было слишком мало, чтобы тратить его на попытки привести ее в чувство, поэтому я, не дожидаясь разрешения, прошел в другой конец комнаты, позвонил в колокольчик и попросил посыльного прислать горничную леди. Явилась коренастая француженка, вероятно, своевольного и невозмутимого нрава. Осмотрев оценивающе хозяйку, она устремила на меня подозрительный взгляд.

– Займитесь своей хозяйкой, – резко произнес я. – Боюсь, я принес ей плохие вести, и у нее нервный припадок. Наверняка он скоро закончится. Пожалуйста, когда она придет в себя, скажите ей, что я вернусь через полчаса. Надеюсь, к этому времени она уже сможет пойти со мной.

– Что это? – вдруг оживилась леди Генриетта, явно заинтересовавшись моими словами. – Пойти с вами? Куда, я бы хотела знать?

– Это имеет значение? Вы просили меня не покидать вас, и мы не расстанемся. Я собираюсь взять вас с собой. Вы возражаете? Это же было ваше желание.

– Беру свои слова обратно. Я не пойду с вами. Во всяком случае, не зная куда. Сперва вы должны рассказать, куда вы собрались и что хотите делать. Я, по-вашему, должна довериться человеку, которого почти не знаю? Человеку, который относится ко мне так невнимательно, который такой злой и бездушный, который теперь хочет отвезти меня один бог знает куда, потому что так упрямо считает, что прав?

– Леди Генриетта, – сказал я вежливо, но очень холодно, с трудом сохраняя спокойствие, поскольку, признаюсь, ее слова очень подействовали на меня, – давайте говорить напрямую. Либо вы полностью и бесповоротно соглашаетесь на мое предложение, либо я отказываюсь вам помогать. У меня долг перед леди Клэр, и я искренне стремлюсь выполнить его, но при вашем нынешнем отношении чувствую себя освобожденным от этого долга. Я не отказываюсь брать на себя ответственность, но только при условии, что мне будет позволено действовать так, как я сам решу.

– Как это по-мужски! Конечно же, все должно быть по-вашему, и все вокруг просто обязаны слушать вас, – воскликнула она со все возрастающим раздражением, не обращая внимания на то, что я попытался выбрать самый мудрый путь.

– Я знаю, что прав, – ответил я, возможно, немного неуверенно, потому что ее предвзятость и необъяснимое нежелание увидеть, как обстоят дела в действительности, меня уже порядком утомили. Но я быстро взял себя в руки и твердо добавил: – У вас есть полчаса, чтобы принять решение, и ни минутой больше, леди Генриетта. Дадите ответ, когда я вернусь. Предупреждаю, через полчаса перед домом будет стоять экипаж и очень советую быть готовой ехать со мной. Соберите вещи и оплатите счет. Отказ я не приму, помните это.

Глава XXV

В свою гостиницу я вернулся злой как черт и раздраженный сверх всякой меры стычкой с леди Генриеттой Стандиш, испытывая острейшее нежелание встречаться с ней снова. Сердце мое повторяло ее призывы к леди Клэр. Все воспринималось бы по-другому, если бы ее энергичная сестра сейчас была с нами и помогала советом. Просто удивительно, насколько непохожи эти сестры! К одной меня влекло все больше и больше, другую я все больше и больше презирал.

Разум мой был полон мыслей о прекрасной женщине, сделавшей меня добровольным пленником ее чар, и ее дивный лик встал у меня перед глазами, когда я увидел вышедшее из-под ее руки послание, которое вручил мне портье, когда я переступил порог гостиницы. Телеграмма от леди Клэр пришла из Лондона, но отправлена была в Марселе.

«Вчера добралась сюда, – говорилось в ней. – Сегодня утром явился один из них… Не бойтесь… Обмен не состоялся… Пока останусь здесь… Гостиница “Терминус”.

Клэр».

Я читал и перечитывал это короткое послание, наслаждаясь сладостным томлением в сердце, словно этот лист бумаги позволил мне прикоснулся к моей возлюбленной и увидеть в прочитанных словах доказательство яркости ее разума и остроты мысли. Она сообщила ровно столько, сколько мне было необходимо знать: о погоне, об отсутствии опасности, о несостоявшейся попытке подменить ребенка и о том, где ее можно найти. Не встреть я леди Генриетту, теперь я бы все равно был готов ко всему, что могло произойти.

Было около десяти утра, и времени до отправления восточного экспресса оставалось не так уж много, каких-то три с половиной часа.

Первым делом я приказал как можно скорее приготовить крытое ландо и отправить его дожидаться меня на одну из улиц рядом с гостиницей «Модена», потом вызвал л’Эшеля и велел готовиться к поездке. Еще я сказал ему, что весь день буду очень занят, и поэтому поручаю ему купить билеты и ждать меня на платформе. Какое-то время я спорил с собой о том, стоит ли сообщать л’Эшелю о присутствии в Эксе леди Генриетты и в конце концов решил, что будет разумнее этого не делать, хоть у меня и не было никаких оснований сомневаться в нем. По той же причине я поручил ему собирать вещи у меня в номере, чтобы лишить его возможности проследить за моими действиями. По-прежнему существовало опасение, что Фальфани продолжает следить за мной, хотя л’Эшель уверил меня, будто сторона Блэкаддера настолько довольна известием, которое он сообщил им, что наблюдение за мной они почти полностью оставили на него.

Когда я ехал в «Моден», хвоста за мной не было, в этом я не сомневался. Экипаж я выбрал случайно и адрес назвал не сразу, а немного проехав. В гостинице я послал свою карточку, а потом и сам, признаюсь, довольно бесцеремонно поднялся в номер леди Генриетты.

Она была там, в шляпе и жакете, следовательно, готовая исполнять мои желания. Рядом с ней сидела ее горничная Викторина с ребенком на коленях. Багаж, к счастью, не тяжелый, уже был собран и ждал, когда его снесут вниз.

Но если я думал, что леди Генриетта подчинится мне без очередной перепалки, то глубоко заблуждался. Я оказался втянут в нечто гораздо большее, чем перепалка. Это была настоящая ссора.

– Экипаж у порога, – самым что ни на есть любезным тоном произнес я. – Нам ехать час, и я рад, что вы готовы и согласны присоединиться ко мне.

– Я, как видите, готова, но не согласна, – недовольным тоном ответила она. – Скорее даже наоборот. Чем больше я об этом думаю, тем все более возмутительным и нелепым мне кажется ваше поведение. Куда мы едем? Я настаиваю на ответе. Я хочу получить четкий прямой ответ, иначе не сдвинусь с места. – Ее упрямому, решительному виду не соответствовали одежда и прочие приготовления к поездке. Тогдашнее отношение ко мне леди Генриетты я списал на непостоянство ее характера. Она из тех, кто может принять решение и в следующую секунду передумать.

– Вы имеете полное право знать, куда мы едем, и у меня нет ни малейшего желания от вас это утаивать, – ответил я все таким же спокойным, вежливым тоном. – Я предлагаю вам поселиться на время, на самое короткое время, в Ле-Бурже, это небольшое местечко в голове озера. Возможно, вы о нем слышали, в деревне имеется уютная маленькая гостиница «Дон дю Ша». Вам понравится.