Кровь и черника - Алексей Александрович Кротов Страница 26

Баринов абсолютно оторопел от такой характеристики опытнейшего юриста и педагога и с трудом мог переключиться на других говорящих.

Вот мимо прошел Штеменко, тот был без жены и дочери, быстро сделал покупки и ушел. Дудкин, Рулеткин и еще один незнакомый сержанту персонаж (позднее Баринов узнал, что фамилия этого пьяницы Чесноков), неспешно проследовали мимо, балагуря заплетающимися языками, не пойми о чем.

Последней ушла с остановки Матрена Тимофеевна. Работник милиции с непонятной ему самому целью сделал с ней два шага. Старейшая жительница деревни расценила это по-своему – вручила молодому человеку две сетки с продуктами и поблагодарила за любезность:

– Хорошая нынче молодежь пошла, возраст уважает, – с удовлетворением констатировала она.

Всю дорогу до ее дома Баринов пытался завести разговор на тему убийства, но старуха сразу отрезала, что ей такие разговоры вредны и сержанту пришлось удовольствоваться сведениями о достижениях и перспективах урожая.

В штабе Баринов сразу выплеснул все запомненные сведения на Макушкина, желая поскорее выбросить всю эту чушь из головы. Дойдя до пересказа диалога Синицкого с Симагиным, он чуть было не передал его дословно, но вовремя спохватился и сообщил лишь тот факт, что Синицкий помнит, как Еремей Галактионович работал в Полянске три года назад. Характеристику той работы и самого работника младший коллега благоразумно опустил.

Главная местная сплетница тоже не теряла времени даром. Она заглянула к Полетаевой как бы мимоходом, но приняла любезное приглашение закусить котлетами и выпить стаканчик домашнего винца как само собой разумеется. Она попыталась выведать у Софьи Карповны, подозревает ли та кого-то и нет ли случайно у хозяйки какой-нибудь информации, непостижимой волею судеб не достигшей ушей – локаторов Образцовой. В разгар их задушевной беседы (не побоюсь этого слова) появился Максим Ильич и Ленка тут же включила и его в орбиту своих интересов. Полетаева не сообщила Ленке ничего нового, но сама умело выведала у матерой сплетницы всё, что хотела узнать, вплоть до некоторых грибных и ягодных мест. Что касается Егорова, то он заявил, что убийцей он не интересуется, мертвецов он повидал, а вот вопрос о кладах куда больше занимает его. Насчет кладов Ленка ничего толкового сказать не могла, но простодушно подтвердила, что у представителей органов эта версия пользуется спросом.

Симагина в свою очередь побеседовала с Синицкими и Цельскими. Встреча закончилась вничью: обе стороны были в первую очередь ориентированы на то, как бы не раскрыть собственные козыри, то есть не выдать известную им информацию, что обеим сторонам блестяще удалось. Но реверсом этой медали стало то, что они не смогли выведать друг у друга ничего нового. К Штеменко с дочерью подступиться не удалось ни Образцовой, ни Симагиной.

Уже на ладан дышала первая декада июля, а ни Макушкин с Бариновым, ни Поликарповна с Николаевной не продвинулись в расследовании ни на шаг – мотивы и цели преступления, по-прежнему, были окутаны для них густым туманом.

Оставалось ждать приезда Таисии Игнатьевны.

Глава 19

Курортное следствие набирает обороты

Холмс застала Ярцеву в номере, та читала какой-то исторический роман. При виде Сапфировой Аделаида Евгеньевна сразу отложила книгу – ей явно не терпелось поделиться новостями и узнать порцию от коллеги по любительскому сыску.

– Рассказывайте, Аделаида Евгеньевна, – сразу оценив настроение историка, предложила Таисия Игнатьевна, решив дилемму: кому первым делиться информацией.

Ярцева, естественно, не заставила себя уговаривать и подробно пересказала беседу с Калининым.

– Очень приятный человек, настоящий джентльмен, – подытожила Аделаида Евгеньевна. – И конечно, – попыталась она передать свою уверенность Сапфировой. – Вячеслав Петрович вне подозрений.

– Почему вы так думаете? – с невинным видом поинтересовалась Холмс.

– Ну как же такой джентльмен, сама галантность, да и вообще… – Ярцева осеклась, начиная понимать, что кроме эмоций никаких аргументов у нее нет.

– Вы же историк, Аделаида Евгеньевна, – тепло улыбнулась ей Сапфирова. – Значит, должны придерживаться фактов.

– И что же, Таисия Игнатьевна, из моего рассказа Вячеслав Петрович показался вам подозрительным? Вы думаете, он может быть вором? – суховато спросила Ярцева.

– Да нет, – ответила Сапфирова. – Я разделяю ваше мнение, но по опыту знаю, что в детективных делах никого исключать нельзя.

– Вам виднее, – не стала спорить Ярцева. – Рассказывайте теперь вы, Таисия Игнатьевна.

Сапфирова не стала, в отличие от историка, пересказывать диалоги практически дословно, она ограничилась передачей их общего смысла и впечатлений от них.

– Ну, и к каким же выводам вы пришли? – в тоне Ярцевой нельзя было заподозрить и намека на несерьезность. – Список подозреваемых уже составили?

– Кое-какие мысли у меня есть, но надо как следует всё обдумать, осмыслить, так сказать, показания.

– Похоже, вы уже сегодня можете прийти к каким-нибудь выводам, – проницательно произнесла историк полувопросительным-полуутвердительным тоном.

– Надеюсь к вполне определенным, – сочла нужным подкрепить уверенность собеседницы Таисия Игнатьевна.

Сыщицы снова встретились через несколько часов, на этот раз на свежем воздухе.

– Ну как, вы уже знаете имя вора, «Шерлок»? – на этот раз Ярцева не претендовала на серьезность, но и иронией ее тон не был пропитан.

– Я пришла к некоторым выводам, – подпустив в интонацию важности, проговорила Таисия Игнатьевна. – Но для окончательных выводов мне надо позвонить в Лугу. Сегодня уже поздно, завтра с утра я постараюсь дозвониться моему «Ватсону», лейтенанту Скворцову.

– И что же, у вас нет надежды на этого симпатичного, по вашим рассказам, молодого милиционера? – прищурилась Аделаида Евгеньевна и в глазах не заиграла хитринка.

– Лишний раз самой убедиться не мешает, к тому же я хочу подтвердить свою репутацию и раскрыть дело вперед местной милиции.

Курортницы-сыщицы взглянули друг на друга и одновременно весело рассмеялись.

– Вот вы говорите, что практически уже вычислили преступника, – отсмеявшись, вновь приняла серьезный тон Ярцева. – А с самой потерпевшей пообщаться не планируете?

– Ну, во-первых, я еще вовсе не говорила, что точно вычислила, как вы выражаетесь, вора и, конечно, с потерпевшей я обязательно переговорю. Ее я хочу оставить, так сказать, «на сладкое». Сначала желательно собрать сведения о происшествии со стороны, составить психологический портрет жертвы, в данном случае краткий, а уж потом я побеседую с Кольцовой. Надо же еще подумать под каким соусом завести с ней разговор на столь щекотливую тему.

– Да что тут придумывать, Таисия Игнатьевна, скажите ей прямо, что у вас есть опыт в подобных делах и за скромный гонорар вы возьметесь вернуть ей ценную пропажу.

– А что, Аделаида Евгеньевна, гонорар – это мысль! Ну а про ее соседку вы уже забыли, а? – снова изменила тональность Холмс.

– Конечно же, не забыла, – как будто даже обиделась историк. – Я даже имя-отчество ее запомнила