Эрл Гарднер - Топор отмщения Страница 27

– Вас тоже не назовешь неопытным.

Он ухмыльнулся.

– О, из всех чертовых… – начала Берта, но я успел ее прервать.

– Извини, – сказал я, обращаясь к Берте, – если ты собираешься сама этим заняться, то я ухожу, – и направился к двери.

– Дональд, не уходи.

Я раздумывал, многозначительно глядя на нее.

– Я буду молчать, – пообещала Берта.

Я отпустил ручку двери.

– Миссис Кул что-то говорила о своей готовности заключить соглашение, чтобы не выступать в качестве свидетеля, – торопливо сказал Мисгарт.

– Но она уже выступила в качестве свидетеля, – заметил я.

Порывшись в портфеле, Мисгарт вытащил из него какие-то бумаги и стал внимательно их просматривать.

– Я думаю, что, возможно, дело удастся замять. Видимо, именно по этой причине Глимсон хотел поскорее получить под присягой ваши показания. Думаю, теперь он хочет заключить компромиссное соглашение.

– Ну что же, – сказал я, – все, что вы хотите.

Он с удивлением посмотрел на меня:

– Вы хотите сказать, что не склонны сейчас заключать соглашение?

– Не особенно.

– Почему же, мистер Лэм? Я не хочу затевать спор и полагаю, что мы все можем решить по-деловому и вполне дружески. Но у нас теперь есть доказательства того, что миссис Кул вела себя безответственно. Она остановилась в неположенном месте в неположенное время, давала сигналы противоположного смысла, собиралась сделать два незаконных маневра.

– А что насчет вашей клиентки? Если бы мистер Лидфилд вел свою машину на большой скорости, то он должен был бы подъехать к перекрестку раньше, чем Эстер Уитсон. Значит, тогда она должна была смотреть за его машиной, – заметил я.

– Я согласен с вами, что в этом деле есть несколько темных моментов.

– Однако Глимсона они не смущают.

Мисгарт вздохнул:

– Я надеялся, что в ходе разбирательства все прояснится само собой.

– Сколько хочет Глимсон? – спросил я.

– Не имею ни малейшего представления.

Я продолжал курить.

– Если вы со своей стороны согласны внести какую-то сумму, то и моя клиентка, возможно, тоже будет готова внести свою долю, а между собой мы можем все уладить.

– Может быть, хватит ходить вокруг да около? – спросил я.

– В сложившейся ситуации имеются некоторые неприятные аспекты, – ответил Мисгарт.

– Хорошо. Давайте начну я. Мы дадим вам пятьсот долларов.

– Пятьсот долларов! Это что, шутка или оскорбление?

– Вы можете воспринимать это как угодно. Если вы не хотите, то я снимаю свое предложение.

– Нет-нет. Не спешите, мистер Лэм. В конце концов, мы с вами оба деловые люди и должны уметь держать себя в руках. Не так ли?

– Не знаю, – сказал я.

Мисгарт вскочил, заталкивая свои бумаги в портфель.

– Пожалуйста, не волнуйтесь. Сохраняйте хладнокровие, мистер Лэм. В конце концов, мы деловые люди, – повторил он. – Посмотрим, что мы сумеем сделать. Глимсон и его клиент ждут у лифта. Я сейчас с ними поговорю. – С этими словами Мисгарт направился к двери.

– Почему же ты не предложил ему пятнадцать сотен? – спросила с удивлением Берта. – Он бы за это ухватился.

– Поживем – увидим.

– Все это мне просто отвратительно, – сказала Берта. – Чертовы адвокаты! Ненавижу их наглость. Что за вопросы он мне задавал! Когда на тебя так накидываются, тебе трудно вспомнить, что ты ел на завтрак.

Я ухмыльнулся.

– Что ты улыбаешься, как Чеширский кот? Хотела бы я видеть тебя на свидетельском месте и чтобы тебе задавали такие вопросы.

Зазвонил телефон. Берта взяла трубку и, выслушав первые слова, стала отвечать медовым голосом:

– О да, мисс Раш. Нет, мы о вас совсем не забыли. Одну минутку, я передам трубку Дональду. Сейчас его позову. Он где-то здесь, в офисе. Не кладите трубку.

Закрыв рукой микрофон, Берта сказала:

– Это Джорджия Раш, и черт бы меня побрал, я про нее совсем забыла. Что мы должны были для нее сделать? Ах да, это дело с миссис Крейл. Ты должен поговорить с ней сам, дружок. Ты умеешь вовремя ввернуть что надо. Слава богу, я догадалась сказать, что ты не можешь сразу подойти. Ты пока подумай, а я скажу ей, что ты диктуешь деловые бумаги и ей придется немного подождать.

– Я поговорю с ней, – сказал я.

– Тогда придумай что-нибудь хорошее, – велела мне Берта. Потом, отняв руку, она сказала: – Мисс Раш, он диктовал секретарше, но сейчас подойдет. Вот он уже… Что? Что вы сказали? Повторите это, пожалуйста. Говорите медленнее.

Послушав с полминуты, она произнесла:

– Вы уверены, что хотите этого? Ну, если вы так к этому относитесь… Бедная девочка, не надо плакать! Послушайте, поговорите с Дональдом. Он здесь. Он хочет с вами поговорить. – Берта снова прикрыла трубку ладонью: – Поговори с ней. Она просто сошла с ума.

– Мисс Раш, это Лэм, – сказал я в трубку.

В ответ слова полились с такой скоростью, что я не мог ничего разобрать. Это был настоящий поток почти истерических звуков:

– Я хочу, чтобы вы все прекратили, мистер Лэм. Остановите расследование. Больше ничего не делайте. Оставим все как есть. Я очень сожалею, что вообще начала это. Я просто не понимала, к чему это может привести, иначе бы никогда с этим не связалась. И не беспокойтесь о двухстах долларах. Оставьте их себе и забудьте об этом деле. Прошу вас только, ни при каких обстоятельствах никогда никому не говорите, что я вас нанимала. И, пожалуйста, пожалуйста, прекратите расследование. Не делайте больше ничего, бросьте все. Оставьте это дело.

– Могу я поинтересоваться, почему вы пришли к такому решению, мисс Раш?

– Я не могу вам этого сказать. Не могу сказать ни слова. У меня нет времени обсуждать это. Я не хочу ничего обсуждать! Просто сделайте как я прошу.

– Возможно, будет лучше, если вы сами придете в офис и подтвердите свои инструкции.

– Вам не нужны мои подтверждения. Здесь все в порядке. Делайте как я вам говорю. Вам же не требуется моя подпись на заверенном документе, чтобы приостановить работу. Что делается с людьми? Что вы пытаетесь сделать? Просто все бросьте. Я говорю вам, что хочу это остановить. Больше ничего не делайте. Забудьте обо всем. Деньги оставьте себе, но остановитесь.

Голос ее звучал совсем уже истерически.

– Мисс Раш, но мы как раз получили действительно важную информацию. Мы наконец добрались…

– Вот именно этого я и боялась. Именно поэтому я и хочу, чтобы вы все прекратили. Сейчас же остановитесь. Мне больше ничего не нужно. Я… я уезжаю. Меня здесь не будет. Вы меня больше никогда не увидите.

Я услышал звук захлебывающихся рыданий на другом конце провода, потом трубку внезапно повесили. Я положил трубку на рычаг.

– Ты понял, в чем дело? – спросила Берта.

– Насколько я мог что-нибудь понять, она хочет, чтобы мы прекратили расследование, – мрачно сказал я.

Кровь бросилась Берте в лицо.

– Черт бы все подрал! Ты думаешь, я не понимаю по-английски? Я знаю, что она сказала. Я спрашиваю тебя, как ты это понимаешь? Иногда ты бываешь просто невыносим…

Послышался робкий стук в дверь.

– Это Мисгарт, – сказал я.

Надев на лицо свою лучшую улыбку, предназначенную для клиентов, Берта сказала:

– В конце концов, этот сукин сын добывает для нас деньги. Войдите!

Мисгарт смущенно открыл дверь. По тому, как он вошел в комнату, стало ясно, что он решил придерживаться мирной тактики. Человек неосознанно меняет свою походку в зависимости от намерений. Он чуть ли не на цыпочках подошел к креслу для клиентов.

– Мистер Лэм, если вы соберете тысячу долларов, то мы сможем заключить соглашение, – сказал он.

– Вы опоздали ровно на две минуты, – посмотрев на часы, ухмыльнулся я.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что миссис Кул и я только что получили очень неприятное известие. Очень важное дело, над которым мы работали, было прекращено.

– Крупное дело?

– Вначале оно было небольшим, но постепенно обещало стать очень, очень важным. При таких обстоятельствах я не вижу возможности сейчас выложить даже пятьсот долларов, чтобы заключить соглашение. Боюсь, что нам придется дать событиям развиваться своим путем.

– Но вы не можете так поступить! Вы не можете! Я уже обо всем договорился!

– Договорились о тысяче долларов? – спросил я.

– Одну минуту, – сказал он, вскакивая с кресла. – Еще минуту! Одну минутку! – Мисгарт огорченно встал и вышел.

– Что бы Джорджия Раш ни говорила по телефону, это не должно отразиться на той работе, которую мы выполняем для мистера Крейла, – сказала Берта.

– Не будем показывать себя ограниченными людьми, особенно имея дело со специалистами по дорожным происшествиям, – ответил я.

Берта вытаращила на меня глаза и вдруг не выдержала:

– Все-таки я люблю тебя, маленький негодяй. Просто поражаюсь, как работает этот мыслительный аппарат у тебя в голове. Но ты умеешь так меня разозлить, что я готова убивать тебя по десять раз в день.

Опять послышался робкий стук Мисгарта, но на этот раз он не стал дожидаться приглашения, а, постучав просто из вежливости, нажал ручку, слегка приоткрыл дверь и протиснулся в образовавшуюся щель, бесшумно закрыв дверь за собой. Он улыбался и кивал, но в глазах его все еще было сомнение.