Эрл Гарднер - Дело молчаливого партнера Страница 30

— Продолжайте, — попросил ее Мейсон.

— Ну вот. Я ушла домой, и почти тут же пришел рассыльный с коробкой конфет. В ней была такая же карточка, как в коробке с орхидеями.

— Почерк был похож?

— Я, конечно, не сравнивала, но все казалось таким же, и инициалы были те же.

— Что было потом?

— Потом? — переспросила она, улыбнувшись. — Это были мои самые любимые конфеты. И я решила с их помощью разогнать тоску. Вдруг мне показалось, что все плывет перед глазами. Я подумала, что надо бы лечь и поспать. Но ведь мне еще нужно было попасть в вашу контору. Значит, ложиться я не могла, ну и боролась со сном. Вдруг мне пришло на ум, что это никакая не сонливость, а просто меня отравили. С ужасом вспоминаю, как я пыталась вам дозвониться и успеть все объяснить. У меня закрывались глаза, и я не могла выговаривать слова. Мне казалось, что разговор никогда не кончится.

— Теперь самый важный вопрос. От того, что вы ответите, зависит очень многое. Когда мы разговаривали по телефону, я слышал звук падения трубки на пол.

— Ничем не могу вам помочь, мистер Мейсон, не помню.

— Странно то, что, когда мы приехали в вашу квартиру, телефон стоял на полу, а трубка была положена на место. Разве в таком состоянии вы смогли бы положить трубку?

— По-моему, нет.

— Значит, кто-то посетил вашу квартиру после того, как вы потеряли сознание, но до нашего приезда.

— Выходит, этот человек нашел меня лежащей на полу и скрылся, оставив без помощи?

— Да.

— Очень странно.

В глазах девушки вспыхнул неожиданный гнев.

— А у кого же еще есть ключ от вашей квартиры?

— Поймите меня, мистер Мейсон, — помолчав, сказала она. — Моя работа ограничивалась клубом. Дома я о ней старалась забывать. Иначе перестаешь себя уважать. Поэтому никому, даже своей подруге Ирме Редин, я никогда не давала своего адреса. Ни один человек его не знал, даже владельцы клуба.

— Вы убеждены?

— На сто процентов.

— А Роберт Лоули, например?

— Лоули — бесхарактерный, безвольный болтун. Считает себя бизнесменом с хорошей хваткой, а на самом деле просто хам, — сказала девушка с презрительной гримасой.

— Когда вы с ним познакомились? Вас об этом просил Пивис или?..

— Не Пивис, а Синдлер Колл.

— С Синдлером вы давно были дружны?

— Не очень. Синдлер мне нравился. Но, видно, я ему наскучила. Вот он и постарался пристроить на мое место другую дурочку. Мне это не подходит.

— Вас никто не обвиняет.

— Слишком много вы спрашиваете, — сказала Эстер, допивая кофе. Адвокат взял у нее чашку с блюдцем и поставил на стол.

— Что обо мне говорил Синдлер? — поинтересовалась девушка.

— Ничего.

Эстер уставилась на свои пальцы:

— Это правда?

— Конечно, да. А что он мог сказать?

— О, знаете, мужчина тоже может наболтать всякое. Вдруг он что-нибудь сострил насчет отравления…

— Нет, он просто казался очень озабоченным.

— Да, вообще-то он, по-моему, славный малый.

Потом Мейсон вынул носовой платок, найденный им в телефонной будке.

— Ваш?

— Конечно, мой. Не говорите мне только, что я обычно оставляю носовые платки в квартирах незнакомых мужчин.

— Я нашел его в телефонной будке дома, где живет Колл.

— Не хотелось мне вам говорить.

— О чем?

— Что я заходила к Синдлеру, прежде чем пойти к себе. Вернее, хотела зайти, да он вышел в коридор и заявил, что у него деловое свидание, а со мной разговаривать ему некогда.

— Вы зашли туда сразу из ночного клуба?

— Да. Деловое свидание называется! Волосы растрепаны, галстук на боку, а рот выпачкан губной помадой, — сказала девушка с горечью.

— Как же вы поступили!

— Спустилась вниз и хотела дозвониться до мисс Фолкнер, чтобы рассказать все про ее зятя. Я собиралась ей сказать, что готова идти к вам и рассказать все, что я знаю об этом деле.

— Удалось дозвониться?

— Нет, никто не ответил ни в доме, ни в магазине. Не дозвонившись, я отправилась домой и вскоре получила конфеты, а остальное вы уже знаете.

— Постарайтесь никому не говорить об этой нашей встрече. Посетителей пока сюда не пускают, а полиция довольно обидчива, особенно в таких делах.

— О полицейских не беспокойтесь, — ответила Эстер презрительно.

— Полиции вы расскажете вашу историю так же, как мне?

— Бросьте, им я вообще ничего не расскажу. Тем более никому не позволю лезть в мои личные дела.

— Насчет мисс Фолкнер выбросьте все подозрения из головы. Для нее вы очень важный свидетель. В случае вашей смерти она оказалась бы в тупике. Конфеты были посланы кем-то другим.

— Хорошо, мистер Мейсон, значит, так и есть.

— Ну, умница, желаю удачи и быстрого выздоровления!

— Выздоровления, вот еще! — засмеялась она. — Я совершенно здорова, и если мне не разрешат уйти, то я здесь все разнесу.

— Сначала поговорите с доктором Вильмонтом.

— А кто он?

— Врач, которого я нанял вас лечить.

Глаза девушки подозрительно блеснули, когда она огляделась кругом.

— Знаете, я не могу позволить себе такой роскоши, мне бы надо в общую палату.

— Не волнуйтесь, я сам заплачу за все.

— Чем же я смогу с вами расплатиться?

— Посмотрим, — ответил Мейсон и на цыпочках вышел из палаты.

В машине Мейсон развернул газету и внимательно просмотрел объявления, в которых предлагалось сдать дом с обстановкой. Он выбрал пять адресов неподалеку от «Молей Армз» и, войдя в телефонную будку, принялся звонить по указанным телефонам. Он говорил, что ищет меблированный дом, интересовался условиями, ценой и прочим. По третьему номеру женский голос резко ответил, что дом сдан еще днем, и просил больше не звонить.

— Хотите проехаться? — предложил Мейсон Делле Стрит.

— Конечно. А куда?

— В одну меблирашку.

— И кого мы там увидим?

— Может быть, миссис Лоули.

— Почему «может быть»?

— Дело в том, что лейтенанту Трэггу подыгрывает вся полиция города. Я опережаю его, только если угадываю сразу. Иначе мне приходится срезать на поворотах.

— Вы беспокоитесь, что он вас обошел?

— Если нет, то только по своей вине.

Остальное время они ехали молча. Но еще издали увидели отъезжавшую от дома машину «скорой помощи». Перед ней ехал седан, за рулем которого сидел лейтенант Трэгг. На заднем сиденье они заметили две тесно прижавшиеся друг к другу фигуры. Вероятно, их соединяли не теплые чувства, а наручники.

Мейсон, не снижая скорости, проехал мимо дома.

— Теперь куда? В полицейское управление? — спросила Делла.

— Нет, обедать.

— Разве вы не хотите выручить женщину?

Мейсон отрицательно покачал головой:

— Чем больше станем мы суетиться, тем больше навредим. Если мы с лейтенантом начнем тянуть в разные стороны, то миссис Лоули может оказаться между нами…

— Но, может быть, стоит ей подсказать, чтобы она ничего не говорила.

— О чем?

— О том, что она причастна… что она сама вам рассказала.

— Вы, очевидно, не заметили выражения лица Трэгга, когда он проезжал мимо.

Глава 13

Судья Гросбек объявил, что суд начался, и посмотрел поверх очков на Перри Мейсона.

— Пивис против «Фолкнер Флауэр Шопс». В каждом деле должен быть порядок. Френк Лейбли представляет в суде интересы истца, Мейсон — ответчика.

— Готов выступить в качестве истца, — сказал быстро Френк Лейбли и тоже посмотрел в сторону Перри.

— Защита готова, — заявил Мейсон.

— Вы готовы выступить с объяснениями по сути иска? — удивился Гросбек.

— Благодарю, ваша честь, я готов.

— Ваша честь, — медленно поднявшись, сказал Лейбли. — Это очень неожиданно. В таких случаях защита всегда просит отложить слушание. Это обязательная формальность.

Мейсон продолжал перекладывать бумаги на столе, никак не реагируя на эти слова.

— Мистер Лейбли, — сказал судья Гросбек, — сейчас мы по протоколу должны заслушивать ограничительное предписание. Защита может потребовать отложить дело, а вы — нет.

— Я понимаю, ваша честь. Очень хорошо, я сделаю все, что смогу.

— Письменные показания, данные под присягой, оформлены? — спросил судья Мейсона.

— Нет, ваша честь. Я хотел бы вызвать свидетелей.

— А сколько времени вам потребуется для опроса?

— Совсем немного, ваша честь.

— Суд предпочитает иметь дело с письменными показаниями, данными под присягой.

— За то короткое время, которое мне было дано, ваша честь, невозможно подготовить письменные показания.

— Мы могли бы отложить дело, чтобы их подготовили.

— Я бы не возражал против этого, но только в том случае, если представитель истца приостановит на это время действие ограничительного предписания.

Френк Лейбли вскочил с места, всем своим видом выражая возмущение. Судья Гросбек махнул рукой, предлагая ему сесть и успокоиться.