Чарлз Тодд - Дар мертвеца Страница 30

— Д-да… кое-какие улики указывают на это. Но дело еще не доказано. Поэтому я к вам и приехал. Были ли у нее подруги в Брее? Молодые женщины, с которыми она сблизилась?

— Нет. Понимаете, она почти все время горевала и очень редко выходила из дому. Ее братья погибли один за другим, а потом, в шестнадцатом году, убили и ее жениха. У нас жила еще одна приезжая, вот с ней Фиона иногда выходила погулять в хорошую погоду. Но я бы не назвала миссис Кук ее подругой. Скорее их можно считать… сестрами по несчастью. В газетах делали вид, что на войне все идет хорошо, но ведь погибло столько народу! Очень тяжело день и ночь волноваться за своих близких… А когда пришло письмо и Фиона узнала худшее, ей трудно было об этом говорить. Она даже мне рассказала только через несколько недель. Кажется, мы тогда уговаривали ее выплакаться, но она не могла. Миссис Кук не давила на нее. Она как будто понимала, что Фиона чувствует.

— Расскажите, пожалуйста, о миссис Кук.

— Болезненная женщина… кажется, у нее были слабые легкие. Насколько я поняла, врач надеялся, что горный воздух ей поможет. Во всяком случае, в дымном Глазго ей было не выздороветь. В начале шестнадцатого года она сняла комнаты в том белом доме, мимо которого вы, наверное, проезжали, когда ехали в Брей. Дом с левой стороны от дороги. Сыновей миссис Керр послали во Францию, а муж нанялся на кораблестроительную верфь. Ей не хотелось жить одной, и она дала объявление, что сдает комнаты. Все как будто подходило им обеим — миссис Кук была тихой и не доставляла хлопот. Миссис Керр все очень устраивало.

— Вы знаете что-нибудь о прошлом миссис Кук, откуда она приехала?

— То есть где она жила до Глазго? Понятия не имею. Ее муж служил во флоте, а молодой человек Фионы воевал во Франции. Помимо этого, у них как будто не было почти ничего общего. Мне показалось, что миссис Кук родом из состоятельной семьи и у нее были преимущества, которых не было у Фионы. Я не хочу сказать, что Фиона была заурядной. Она очень умная, живая девушка, я находила ее приятной компаньонкой. Дедушка замечательно ее воспитал!

— Долго ли миссис Кук прожила в ваших краях?

— По-моему, семь месяцев. Потом ее муж, раненный, вернулся домой, и она поехала в Лондон, чтобы ухаживать за ним.

— Фиона уже жила здесь какое-то время до приезда миссис Кук?

— Конечно. Больше года. И если вы хотите спросить, не были ли они знакомы до того, как приехали в Брей, я серьезно в этом сомневаюсь. Фиона уехала только после того, как ей сообщили, что заболела ее тетка и больше не может в одиночку управляться в пабе. При расставании она плакала, и мои дети тоже плакали с ней вместе. Я и сама едва не разрыдалась! Вот почему я не просила ее отработать положенный срок.

«Не просила отработать положенный срок…» Но тетке Фиона сказала, что должна остаться, пока ей не подыщут замену!

— Сколько времени тогда прошло после отъезда миссис Кук?

— Месяца три-четыре.

Хэмиш заметил: если миссис Кук ждала ребенка, когда приехала в Брей, значит, она родила его в одиночку, без помощи Фионы. Семь месяцев и четыре будет одиннадцать.

Тем не менее Ратлидж все записал и спросил:

— Вы не знаете, куда уехала миссис Кук? Она не оставила адреса?

— Если и оставила, Фиона ничего об этом не говорила. После отъезда миссис Кук Мэри Керр нашла в ее спальне пару перчаток — они упали под кровать. Мэри хотела отослать их ей, но не знала куда.

— Простите, но почему, по-вашему, женщина такого положения, как миссис Кук, больше полугода прожила в Брее?

Миссис Дэвисон разгладила белую кружевную накидку на подлокотнике кресла:

— Я и сама удивлялась. Но, знаете, здесь у нас ей было хорошо. Один или два раза я задавалась вопросом: может быть, она замужняя женщина, которая завела любовника, а любовник умер. Время лечит, понимаете? Ей хотелось побыть вдали от всего, что напоминало ей о прошлом… — Она пожала плечами. — Может быть, мне все видится в романтическом свете. Причины могут быть совершенно другие. Фиона не подавала виду, что скучает по ней, разве что время от времени роняла замечание, которое способен был сделать кто угодно. Когда у кошки родились котята, она сказала что-то вроде: «Однажды миссис Кук сказала, что у нее никогда не было ни собаки, ни кошки. Жаль, что она сейчас не может взять котенка».

«Не представляю, чтобы девочка играла с собакой в доме леди Мод», — сказал Хэмиш. Да, верно…

Вслух Ратлидж спросил:

— Вы помните, как ее звали? Как звали ее мужа?

— По-моему, при мне она ни разу не называла мужа по имени. Обычно говорила «мой муж». А саму ее звали Мод. По-моему, довольно красивое имя.

Совпадение… Мод — довольно распространенное английское имя.

— Вы что-нибудь говорили инспектору Оливеру о миссис Кук?

— Я не видела смысла. Повторяю, они не особенно дружили, возможно, просто сблизились от одиночества. Не думаю, что они часто беседовали друг с другом! У нас в Брее во время войны все молодые девушки пошли работать на военные заводы. И нам, женщинам с детьми, тоже приходилось туго. Фиона и миссис Кук обе были приезжими, естественно, они потянулись друг к другу.

— Я разыскиваю некую Элинор Грей, так как она может пролить свет на положение мисс Макдоналд. Не приезжала ли к вам молодая женщина с таким именем?

Миссис Дэвисон покачала головой:

— Мы находимся вдали от больших дорог, и приезжих у нас немного. Здесь никогда не было никакой Элинор Грей. Если бы такая была, я бы ее знала.

С разрешения миссис Дэвисон Ратлидж сел за грубый кухонный стол с тремя детьми, за которыми в свое время присматривала Фиона, — девочкой и двумя мальчиками. Девочка оказалась застенчивой, зато мальчики болтали не умолкая.

С их слов у Ратлиджа сложился образ веселой молодой женщины, которая могла сидеть с ними на полу и играть в разные игры, которая читала им по вечерам, если они без капризов ложились в постели, и знала самые страшные легенды о междоусобицах и битвах в горах Шотландии.

— Один раз она провела целую ночь в доме с привидениями, и там был человек, который носил свою голову в руках! Фиона видела его ясно, как вас! — с удовольствием рассказывал старший мальчик. — Он был из Кэмпбеллов, а убил его кто-то из Макларенов, и он хотел отомстить. — Мальчик принялся подробно рассказывать о кровной мести, но его мать с улыбкой сказала:

— Да-да, все это замечательно, но, по-моему, у мистера Ратлиджа мало времени и он не успеет выслушать весь рассказ до конца.

Поговорив с детьми и миссис Дэвисон четверть часа, Иен не узнал почти ничего нового. Зато он передал детям привет от Фионы — Хэмишу не пришлось еще раз напоминать ему об этом. Застенчивая девочка улыбнулась и тихо сказала:

— Фиона к нам приедет?

Миссис Дэвисон посмотрела на Ратлиджа поверх ее головы и ответила:

— Пока еще нет, милая.

Миссис Керр разменяла шестой десяток и выглядела точно на свой возраст, она рассказала ему все, что знала о миссис Кук, но не добавила ничего нового.

Перед самым уходом Ратлидж спросил:

— Как по-вашему, миссис Кук и мисс Макдоналд подружились?

— Близкими подругами они не были, нет. Бывало, иногда гуляли по вечерам. Вот и все.

— Вы не знаете, куда они чаще всего ходили гулять?

— Миссис Кук не привыкла к деревенской жизни, поэтому далеко они не забредали. Чаще всего просто ходили по улицам или шли к церкви. Наверное, потому, что на кладбище тихо, а из-за изгороди не дует ветер. Мне показалось, что им обеим спокойно среди могил. Странно, понимаете, но… что есть, то есть. Как будто они набирались там сил или успокаивались. Я знаю, что Фиона… потеряла молодого человека, за которого собиралась замуж, она один раз обмолвилась, что его похоронили во Франции. Муж миссис Кук служил во флоте. Но о себе она никогда подробно не рассказывала. Сначала я думала, что она задирает нос, считая себя выше нас, провинциалов, но потом поняла, что она просто неразговорчивая. Бывают ведь такие люди, верно? Потому и земля вертится, что мы все такие разные.

Выйдя от миссис Керр, Ратлидж перешел дорогу и направился к маленькой, уродливой церквушке. Ранневикторианское строение из кирпича и камня нельзя было назвать красивым. Зато оно стояло отдельно, в окружении раскидистых старых деревьев, посаженных очень давно. Скорее всего, раньше на том месте стояла другая, более старая церковь. Между могилами разбили дорожки, усыпанные гравием, они казались белыми лентами на фоне зеленых травянистых холмиков. Несколько голых участков говорили о том, что там недавно кого-то похоронили. Ратлидж невольно вспомнил свой недавний сон, и его передернуло.

Он вошел в калитку и некоторое время гулял среди могил, читая надписи на надгробных плитах.

Его внимание привлек камень, стоящий почти в самом дальнем конце кладбища. Он был старый, даты стерлись и были едва различимы, но имя, глубоко вырезанное на сером камне, оказалось вполне читаемым.