Джон Карр - Часы-убийцы Страница 34

– Если факты на моей стороне, – отрезал Хедли, – то почему бы мне не согласиться только с частью его истории? Люк заперт – и, следовательно, в этом он ошибался. С другой стороны, перчатка – у нас перед глазами. Или, может быть, вы и в этом сомневаетесь?

– Нет. Я только сомневаюсь в том, что она так уж важна... Давайте поразмыслим. Вы и вправду верите, что убийца – владелец этой перчатки? Вдумайтесь только: Элеонора Карвер, заколов беднягу Эймса, стаскивает с руки перчатку и, ошалев от радости, бросает на пол, чтобы полиция смогла потом найти ее и прочесть сделанную на ней монограмму! Мало того, ей пришлось быизо всех сил швырнуть перчатку, чтобы она долетела от лестницы до самой двери Полла! "Загадка летающей перчатки" – детективный роман, автор Девид Ф. Хедли... Это уж халтура, старина. Первоклассная, с гарантией, – "Made in England". Если Полл расскажет эту сказочку со свидетельской скамьи, хороший адвокат разделает вас под орех. Ведь что, собственно говоря, вы делаете? Вы безоговорочно принимаете одну часть его показаний и в то же время слышать не хотите о другой! Вам не приходит в голову, что люк был тогда открыт, а сейчас закрыт просто потому, что в промежутке его кто-то запер?

Хедли пристально посмотрел на Фелла, и на губах его появилась угрюмая улыбка. Он хлопнул рукой по карману, в который спрятал перчатку.

– Что ж, в принципе и это возможно. Я никогда не отрицал...

– Тем не менее, вы не согласны со мной? Хедли замялся.

– Ну, в определенной логике отказать вам нельзя. Только, на мой взгляд, вы, дорогой Фелл, пытаетесь отмыть черного кобеля. Вбили себе в голову, что эта девушка невиновна...

– Я просто знаю это. Скажите, что вы собираетесь теперь предпринять?

– Окончательно выясню, кому принадлежит перчатка. Если действительно ей... Мы должны принимать во внимание только факты. Пока что все сходится как нельзя лучше – даже то, что, по ее же словам, она привыкла прятать ключ в перчатку. Если мне не изменяет память, мы пришли к выводу, что круг подозреваемых свелся всего к двум лицам – Люси Хендрет и Элеонора Карвер. Хендрет имеет алиби на время убийства в универмаге. Свидетели в "Гембридже" не видели, правда, лица преступницы, но их описание вполне подходит к Элеоноре. Более того, она призналась, что была там во время убийства...

– Сейчас я добавлю еще один довод, – с горечью перебил инспектора Фелл, – довод, который подходит к вашей теории и наверняка придется вам по вкусу. Я беседовал с Карвером, и он тоже подозревает Элеонору, подозревает до такой степени, что солгал нам, будто совершенно забыл о событиях 27 августа. Во время нашего разговора он сказал: "Еще в детстве у нас были с ней некоторые сложности", – тут же спохватился и не стал продолжать. Клептомания, старина. Держу пари, он именно это имел в виду.

– Шутите?

– Не-е-ет! – протянул доктор. – Страсть ко всяким блестящим побрякушкам, вот о чем речь! Полагаю, о ней знают все в доме. Думаю, что тетушка Стеффинс не упомянула об этом только потому, что при полном отсутствии воображения неспособна представить, как это кто-то из их дома может быть связан с убийством. Страсть хватать все, что блестит: кольца, браслеты, часы... Тормоза, привитые с детства воспитанием, срабатывают только в том случае, когда вещь принадлежит ее опекуну... другое дело, если она чужая или хотя бы временно отдана кому-то. Башенные часы принадлежали сэру Эдвину Поллу, карманные – Боскомбу, а еще одни переданы на хранение в "Гембридж". Тут удержаться было бы гораздо труднее.

Хедли захлопнул свой блокнот.

– Вы что – совсем рехнулись? – уставился он на Фелла. – Вы же сами гробите свою подзащитную. Я не...

Фелл, глубоко вздохнув, жестом остановил инспектора.

– Во-первых, я рассказал об этом, чтобы моя защита не была столь же пристрастной, как ваше обвинение. Во-вторых, чтобы вы сами увидели, как неумолимо – с самого начала – затягивается кем-то петля вокруг шеи этой девушки. И, разумеется, в-третьих, еще и потому, что абсолютно не верю во всю эту чепуху. Слишком хорошо, чтобы быть правдой, Хедли, слишком похоже на те чудесные случайности, о которых вы нам рассказывали... Ну как – продолжать выступать от имени обвинения? У меня в запасе еще немало веских улик!

– А как насчет защиты?

Фелл несколько раз прошелся по узкому коридору, ему явно недоставало воздуха.

– Не знаю, – проговорил он, наконец, лишенным всякого выражения голосом. – Пока, во всяком случае, не знаю. Нельзя ли нам выйти отсюда? По-моему, пусть уж лучше нас подслушают, чем задохнуться... Надеюсь, после того, как я так великолепно выступил вместо вас в роли обвинителя и заколотил все гвозди в крышку гроба, вы дадите мне возможность снова вытащить их?

Хедли кивнул в сторону двери.

– Значит ли это, что вы знаете, кто убийца?

– Да. Как всегда, это тот, кого мы меньше всего подозревали. Нет, нет, пока я умолчу о том, кто он. Договорились?

Хедли играл засовом двери, то открывая, то снова закрывая его.

– Преступница – Элеонора Карвер, почти убежден в этом. Однако, должен признаться, вы немного растревожили меня... Послушайте! Если не появится никаких новых улик, я не стану ничего предпринимать, пока не выясню вопрос с перчаткой и не проверю до конца все остальные возможности. До тех пор мы оставим девушку в покое...

Решительным движением он распахнул дверь и застыл на месте. Прямо перед ним стоял непревзойденный мастер обыска сержант Престон.

– Ну, сэр, – улыбаясь, проговорил сержант, – я осмотрел дом и искал вас, чтобы доложить: все в порядке, нашли!

– Нашли?

Мелсон услышал, как Фелл пробормотал что-то себе под нос во время, как Хедли задавал напрашивавшийся вопрос...

– В комнате мисс Карвер, – ответил Престон. – Хотите взглянуть, сэр?

16. Улики за панелью

Спускаясь по лестнице, Хедли ни разу не взглянул на Фелла. Вероятно, сержант почувствовал сгустившееся в воздухе напряжение – он шел молча, украдкой поглядывая на инспектора. Мелсон думал о том, что дело близится к развязке – подозрение сменится теперь твердой уверенностью. Ему вспомнилось лицо Элеоноры Карвер: ее длинные волосы, усталые глаза, беззвучно шевелящиеся губы... Вернулась ли она уже с прогулки, на которую отправилась вместе с Гастингсом? В Англии приговоренным оставляют так мало времени. Три недели со дня приговора, а потом, на рассвете, конец. Внизу, в холле, Хедли обернулся к Престону:

– Все было зашито в матрац? – коротко спросил он. – Или вынимается какой-нибудь кирпич в стене? Ночью мы только мельком осмотрели комнату.

– Неудивительно, сэр, что вам не удалось наткнуться на тайник. Хитро было придумано. Разумеется, в конечном счете я все равно нашел бы его, но мне еще и повезло. Только принялся как следует за работу и сразу попал в точку. Впрочем, сами увидите.

Комната Элеоноры находилась в задней части дома. Перед закрытой дверью неподвижно, словно страж, стояла миссис Стеффинс. Белки ее глаз угрожающе поблескивали в полутьме.

– Они там все с ума посходили! – накинулась она на подошедших. – Я же слышу, как они там перешептываются. Я тут давно уже стою, а меня не хотят впустить. Я имею право войти туда!.. Это мой дом!.. Иоганнес!

Хедли потерял терпение.

– Убирайтесь! – рявкнул он. – Убирайтесь и держите язык за зубами, иначе только навредите всем! Бетс! – Дверь приоткрылась, и сержант выглянул в щелку. – Станьте перед дверью и, если эта женщина не успокоится, уведите ее и заприте в какой-нибудь комнате! Итак, Престон...

Они вошли, оставив за дверью всхлипывавшую миссис Стеффинс. Комната оказалась небольшой, но высокой. Вероятно, некогда она составляла часть какого-то зала. Два высоких узких окна выходили на унылый, вымощенный красным кирпичом задний двор. Стены и здесь украшали красивые белые деревянные панели, но вся обстановка комнаты была достаточно убогой. На мраморной каминной полке красовались игрушечная кошка и несколько фотографий кинозвезд в стареньких никелированных рамках. Эти предметы как бы составляли единое целое со всем остальным: деревянной кроватью, умывальником, туалетным столиком с большим зеркалом и старинной фарфоровой лампой, небольшим ковриком на полу. У камина стояла миссис Горсон, громко сопя и сжимая в безвольно опущенных руках половую щетку...

– Ну? – огляделся вокруг Хедли. – Пока ничего не вижу. Что вы нашли и где?

– О, местечко исключительно интересное, сэр, – сказал Престон. – Я решил, что вы сами захотите его увидеть. – С этими словами сержант подошел к стене. Между окнами висела довольно посредственная картина, изображавшая закованного в латы всадника, за плечо которого держалась полуголая золотоволосая девица. Пол скрипнул под ногами Престона, когда он снимал картину.

– Я начал осмотр со стен, сэр. Бетс помогал мне. Эта женщина, – сержант кивнул в сторону миссис Горсон, – настаивала, чтобы мы дали ей закончить уборку. Мы не стали возражать. Когда она случайно задела ручкой щетки панель, мне все стало ясно... осталось только найти пружину. Смотрите!