Д. Баффа - Сценарий убийства Страница 37

– Майкл, по-моему, ты заходишь слишком далеко! – воскликнул Льюис Гриффин, бросив на стол вилку. – Понимаю, ты расстроен из-за повестки. Я не осуждаю тебя. Но, Бога ради, для чего нам обсуждать это так, словно ты действительно считаешь, будто Стэнли каким-то боком связан с убийством Мэри Маргарет…

Бросив напряженно-недоброжелательный взгляд на Гриффина, Уирлинг фыркнул:

– Уж не знаю, делал он это или нет, но раз ты считаешь, что я так не думаю… значит, он вполне мог это сделать.

Казалось, оба не желали уступать, и я не мог сказать, кто из них первым оборвет разговор. Кто отведет взгляд, уйдя в сторону от темы.

– Это разговор ни о чем, – саркастически заметил я. – То есть о том, что Стэнли Рот или кто-то другой совершил или мог совершить нечто ужасное.

Уирлинг сердито посмотрел по сторонам.

– И наконец, – добавил я прежде, чем он ответил, – разве о себе вы не могли бы сказать то же самое?

Каким бы образом Уирлинг ни собирался ответить, мои слова его остановили.

– Что вы имеете в виду? – спросил он, внимательно заглядывая мне в глаза.

Улыбнувшись в ответ, я подождал, пока салат не поменяют на следующее по очереди блюдо. Разговор вернулся в спокойное русло. Они обсудили, как хорошо Мэри Маргарет смотрелась в последней картине, что было отмечено не только в билетных кассах, но и среди критиков. Помрой был убежден в будущих номинациях на «Оскар». Он снова повторил мнение, которое я слышал от него же на первом закрытом просмотре фильма: лучшая картина Мэри Маргарет и лучшая роль, когда-либо исполненная Уокером Брэдли. Теперь Брэдли не возражал.

Несмотря на то что все старательно обходили тему судебного процесса над Стэнли Ротом, в воздухе чувствовалось напряжение, точно предчувствие, которое никто не хотел высказать. Словно каждый старался дождаться, пока это обнаружит кто-то другой. Странная форма отсроченного безумия. От любой остроты все принимались дико хохотать, и, казалось, элемент этого безумия заключал в себе даже смех. Сидевшие за столом точно опасались: сейчас смех закончится и все начнут рыдать.

Гости пили, некоторые больше других, но никто не пил больше Майкла Уирлинга, в отличие от остальных не смеявшегося. Сидя за столом, он почти ни с кем не разговаривал. Мрачное настроение Уирлинга понемногу распространялось на остальных. Что совершенно понятно: все они и их жизни в той или иной мере зависели от решения Уирлинга о судьбе студии «Блу зефир».

– Уокер тоже получил повестку, – с энергичной улыбкой возвестила Кэрол Конрад. Сказав это, она вдруг покраснела, только сейчас сообразив, что от реплики лучше было воздержаться.

– Уокер, что им нужно от тебя? – спросил Льюис Гриффин.

Прежде чем ответить, Брэдли похлопал жену по запястью, словно говоря, что беспокоиться не о чем.

– Мне кажется, хотят услышать, какой она была… О чем говорила и, знаете, все такое… насчет последних дней перед ее смертью. По крайней мере посланный ими следователь спрашивал только это.

– Ужасно, – явно оживившись, заметил Уильям Помрой. – Просто ужасно. Вы станете свидетельствовать против Стэнли. И это после стольких лет… Ужасно неприятное положение.

Брэдли только пожал плечами:

– Да ладно. Мы знали друг друга целую вечность, это правда. Но я бы не сказал, что мы так уж близки…

Уирлинг впервые за вечер рассмеялся. Чуть подавшись вперед, он поставил локти на стол и повернул голову, чтобы видеть сидевшего по другую сторону Льюиса Гриффина. Цинично улыбаясь, Уирлинг кивнул в сторону Брэдли:

– Слышишь, Льюис, ты единственный, кто еще верит, будто Стэнли этого не делал.

Уирлинг обвел сидевших вокруг стола удивленным взглядом. Он словно не допускал, что кто-либо, кроме Льюиса Гриффина, продолжал верить в невиновность Стэнли Рота.

– Спорим: даже его адвокат убежден, что Стэнли сделал это, что именно он убил Мэри Маргарет. – Встретив мой взгляд, Уирлинг быстро отвел глаза. – Впрочем, не важно. Не имеет значения, кто что думает. Суть в том, что трое из четырех на настоящий момент считают Стэнли Рота убийцей Мэри Маргарет. И это подтверждается опросами.

Мне понадобилось не меньше секунды, чтобы сообразить, так ли я расслышал. Они запустили опрос общественного мнения и голосованием решали, что думает публика: виновен Стэнли Рот или нет? Мне было непонятно, какое значение может иметь мнение людей, не присутствовавших в зале судебного заседания, не слышавших выдвинутых обвинений и не имевших ни малейшего понятия о свидетельских показаниях.

Пришлось напомнить.

– Не важно, сколько вообще людей считает Стэнли Рота виновным. Пусть в этом убеждены все – это совершенно не имеет значения. Единственное весомое мнение, анонимное, определяется тем, что думает суд из двенадцати присяжных. Которые в отличие от участников вашего опроса, претендующего на чисто научный подход, имели возможность выслушать все свидетельские показания, а не только те, что прозвучали в двадцатисекундном ролике от лица самозваных экспертов!

С тем же успехом я мог обвинить его в следовании миражам или вере в силу духа. Майкл Уирлинг был слишком продвинут, чтобы верить в вещи более важные, чем общественное мнение. Тот факт, что мнение публики может оказаться ошибочным, вообще не подлежал рассмотрению. Уирлинг одним пренебрежительным взглядом отверг мой вопрос.

– Даже если Антонелли и сделает то, за что уже заплачено, – сказал Уирлинг, снова обведя глазами сидевших вокруг стола, – если он вытащит Стэнли из тюрьмы, все останутся убежденными, что Рот виноват. Публика, а я прежде всего имею в виду кинопублику, отвернется от него. И мы все знаем, что случается в нашем бизнесе, когда так происходит. Стэнли станет изгоем, никто не захочет иметь с ним дел и вкладывать деньги в «Блу зефир» до тех пор, пока Стэнли Рот будет у руля компании.

Финансист замолчал, и взгляд его заиграл самодовольным блеском. Уирлинг был поглощен доказыванием своей правоты.

– Уокер, скажи, ты собираешься делать новый фильм с «Блу зефир»?

Честное лицо Уокера говорило, что ничего определенного он еще не решил.

Льюис Гриффин не смог удержаться от комментария:

– Уокер, тебе не стоит беспокоиться. Стэнли уже принял решение. На главную роль в следующей картине он пригласит другого актера. – Потянувшись за чашкой кофе, Гриффин добавил: – Кого-нибудь помоложе.

Приподняв кустистые брови, Уокер понимающе ухмыльнулся и, точно заскучавший подросток, ссутулился на стуле, сунув обе ладони между колен. Потом рассмеялся в голос, скорее для себя, чем для публики.

– Майкл прав, – наконец сказал он. Нехотя подняв глаза, он косо посмотрел в сторону Гриффина, сидевшего на дальнем конце стола с чашкой кофе. – Похоже, не будет никакой новой картины. У Стэнли не хватит денег.

Гриффин невозмутимо отпил кофе, совершенно уверенный в себе. Поставив чашку на стол, он втянул носом воздух и с глубокомысленным выражением оглядел гостей.

– Уокер, боюсь, Майкл в корне не прав. Ну, возможно, прав в вопросе о будущем Стэнли в связи с «Блу зефир», но, на мой взгляд, он никогда не понимал, что на самом деле для Стэнли «Блу зефир» – это не просто набор площадей для съемки и озвучения. Не только гримерные, костюмерные, спецэффекты, здания и земля, на которой они выстроены. Нет, для Стэнли «Блу зефир» всегда представляла собой нечто неосязаемое – во всяком случае, не подлежавшее материальной оценке и не имевшее конкретной цены. Майкл, ты не понимал этого и никогда поймешь. Талант Стэнли Рота превосходит всех, кого я знаю в этом деле. Стэнли Рот – это «Блу зефир», и это сама идея студии. Идея или мысль, которая воплощается в фильмах. Идея о том, что можно придумать сюжет, написать сценарий и вообразить, как это будет выглядеть на экране, почувствовать, каким образом соединить все составляющие в единое целое, увидеть это целое глазами будущей аудитории. И сделать все задолго до того, как будет снят первый кадр. Майкл, за деньги можно купить себе студию. За деньги, если их окажется достаточно, можно купить почти все. Только не талант. Талант можно получить лишь при рождении.

Майкл, ты волен уйти. Можешь забрать деньги и сделать так, чтобы в это дело не вошел никто другой, обладающий достаточными финансовыми средствами. Майкл, можешь… Но ты не в силах закрыть студию. Есть то, на что ты не способен: нельзя заставить Стэнли Рота отказаться от съемок нового фильма. Мы со Стэнли начали снимать кино, не имея ни гроша, и теперь у нас есть столько, сколько нам нужно. Возможно, даже больше, чем следовало иметь. Нет, Майкл, мы еще способны снимать кино. Честно говоря, не имею ничего против такого варианта: сделать фильм за свой счет, заняв у друзей сколько потребуется. Поживи с мое, Майкл, и ты поймешь, что мысль начать все сначала куда более симпатична, чем ты представляешь.