Кирилл Казанцев - Тайное становится явным Страница 10

Женщина покорно села, положила руки на колени. Она уже все поняла. Но еще не смирилась…

— Итак, подсудимая, — сказал мужчина, — будем отпираться и не краснеть? Человек, которому вы оказали услугу, получил то, что заслужил, — хотя и остался жив. Мы не плотоядные. Мы вполне травоядные животные, пока нас не разозлить. О том, что с ним случилось, вы можете узнать уже завтра — из Всемирной сети.

— Что с Коленькой? — пробормотала, покрываясь ядовитыми пятнами, Зинаида Осиповна.

— С Коленькой все в порядке, он уже спит в своей кровати, — уверил мужчина. — Он, собственно, и не просыпался. Спасибо, что спросили. Итак, мы представляем нашим зрителям очередного участника шоу уродов. На сей раз участница. Волынцева Зинаида Осиповна, директор детдома номер восемь, Заслуженный работник Российской Федерации, опытный наставник и воспитатель, человек с большим неравнодушным сердцем и высокоразвитым чувством ответственности. Трудно представить в нашей системе дошкольных учреждений другого человека, который бы так сильно любил детей…

Женщина окаменела. Трансформация произошла внезапно. Рухнуло все, на чем держался ее шаткий мир.

— Но вот досада, высокопоставленные педофилы забирают у нее малышей — «во временное пользование», и наша Зинаида Осиповна не в силах им отказать. Но мы понимаем, как при этом плачет и сопротивляется ее израненная изуверами душа. Оплата за услуги позволяет компенсировать моральный ущерб. Вы не ответили на вопрос: сколько вам заплатил Новогорский?

Женщина молчала.

— Думаю, в пределах сорока-пятидесяти тысяч рублей, — предположил мужчина. — Для Павла Максимовича пустяк, а для Зинаиды Осиповны — солидная прибавка к казенному жалованью. Случай не единичный, прибыльная коммерция поставлена на поток. И совесть уже не мучает, верно, Зинаида Осиповна? От детишек ведь не убудет, кому нужны эти сирые и убогие человеческие детеныши? Но страшно, а страшные сказки иногда становятся былью — что мы и наблюдаем в данный момент. Будем считать, что лавочка закрыта. Навсегда.

— Не делайте этого, пожалуйста… — прошептала сникшая женщина. — Я все осознала, этого больше не повторится…

— Вы думаете, мы предпримем в вашем отношении репрессивные меры? — усмехнулся мужчина. — Соблазн велик, не спорю. Но зачем? Мы не воюем с женщинами, каким бы злом они ни являлись. Имеются в виду кровопролитные сражения. Но наказать мы вас обязаны. Знаете, что мы с вами сделаем? НИЧЕГО. Гуляйте на все четыре стороны. Только выложим в Интернет видео, которое сейчас снимается. В компании с роликом, где главная роль досталась Павлу Максимовичу, возникает картина, на которую правоохранительные органы не смогут не отреагировать. Во всяком случае, они обязаны сделать вид, что проводят проверку. Вы тоже должны отреагировать, Зинаида Осиповна.

— Как? — еле слышно произнесла женщина.

— В суицидальной форме, — фыркнула сообщница.

— Моя коллега преувеличивает, — успокоил мужчина. — Впрочем, дело хозяйское. Время у вас — примерно до обеда. После этого вас скорее всего арестуют. Если люди, которые, помимо Павла Максимовича, навещали этот дом, обладают достаточным влиянием, вас постараются ликвидировать в камере — вы должны об этом знать. Поэтому лучше пойти самой — в прокуратуру или ФСБ — и во всем признаться. Последний вариант предпочтительнее. Имеется еще один — сбежать подальше. Но, между нами говоря, не вариант. У вас ни опыта, ни сноровки. Поймают — получите больше. Приуныли вы что-то, Зинаида Осиповна, стоит ли так расстраиваться? Ведь у вас роскошный выбор: сдаться, сбежать, покончить жизнь самоубийством! А у детей, которых вы уродуете, выбора нет…

— Кто вы? — женщина подняла бледное, как простыня, лицо.

— Не скажем, — покачал головой мужчина. — Мы бескорыстные мстители, наводящие порядок в несчастной стране. Нет смысла предлагать нам деньги и недвижимость в Швейцарии. Всего вам доброго, Зинаида Осиповна. Вызывайте своих сотрудниц, а сами езжайте домой. Закончилась ваша всенощная. Навестите церковь, замолите грехи — и с богом…

Двое выскользнули из кабинета, и только что-то покатилось, позвякивая, к дрожащим ногам женщины. Она всмотрелась. На полу лежала пятирублевая монета. Зачем бросили? Чтобы вернуться?.. Тотальная тоска сдавила горло. Женщина метнулась к телефону, чтобы немедленно вызвать полицию, пусть объявляют перехват или что там у них? Но застыла с трубкой в руке. Как объяснять-то будет? Лживые наветы? Вот черт… Она свалилась обратно на стул и заревела в полный бабий голос — как профессиональная плакальщица на похоронах…

Высокий благообразный мужчина с ярко выраженным носом, одетый в байковый халат, сидел, развалившись, на диване в просторной гостиной и потягивал пиво из горлышка. Был вечер выходного дня. Одиннадцать часов, пора спать. Его не покидала мысль о том, что страшно не хотелось на работу — снова кем-то руководить, печься о благосостоянии граждан. Вспомнилось, как на первом курсе в техническом вузе он с друзьями прогуливал лекции, а бывало, по нескольку дней не появлялся на занятиях. И вроде все законно — бежишь спозаранку на станцию переливания крови, сдаешь свои кровные пол-литра, взамен получаешь печенюшку с чашкой чая, какую-то мелкую денежку и справку-освобождение на три дня, которой радовались, как дети.

Эх, время было… А сейчас попробуй не приди на работу — мигом телефон оборвут. Вздохнув, он потянулся за пультом к журнальному столику. Выплеснулось пиво из бутылки — вот черт, придется тапки надевать, ведь домработница только утром придет.

По рекордно плоскому телевизору показывали какую-то ерунду, он переключился на новости. Слушал в полудреме, прикрыв глаза, как «тень президента РФ» снова выступает в присутственном месте, требует что-то сделать, навести порядок в отрасли, а по выполнении доложить. Молодец, неплохо исполняет роль Президента России. Снова что-то взрывалось на Ближнем Востоке, в заключение — рубрика «Примерно о погоде». Особых ужасов не предрекали, дождливо, тепло, погода в этот год в Сибири какая-то не «октябрятская»…

Ящик незатейливо бубнил, телезритель сладко подремывал. Вздрогнул, когда за спиной открылась дверь из спальни, прошлепали тапки — супруга Ольга Вениаминовна проследовала в туалет. По-хорошему, ему тоже следовало отправиться в спальню, но он не спешил. Ольга Вениаминовна вчера взбрыкнула в сердцах: мол, краткость, конечно, сестра таланта, но не в интимных отношениях. Не может ли он в этой связи как-то пересмотреть свое поведение в постели? А если трудно, то почему бы не сходить к врачу? Обидела, в общем, человека, который старался.

Выпитому пиву на месте не сиделось, и возникло стойкое желание навестить уборную. Притяжение дивана было агрессивно, но он преодолел его, сунул ноги в тапки, доковылял до туалета, расположенного в задней части гостиной — между спальней и лестницей на второй этаж (квартира в доме на Депутатской была довольно скромной, всего 260 «квадратов»), попытался проникнуть внутрь. Дверь оказалась запертой.

— Дорогая, ты еще здесь? — расстроился он.

— Здесь, дорогой, — отозвалась жена.

— Не пустишь?

— Не пущу, Викентий, — с натугой отозвалась Ольга Вениаминовна. — Боюсь, дорогой, этот Боливар не выдержит нас двоих…

У супруги было бесхитростное чувство юмора. Временами оно бесило. Пришлось дожидаться, пока та покинет помещение. Тащиться в санузел на второй этаж мужчине не хотелось — долог и тернист был путь, всякое могло по дороге случиться. Чтобы легче терпелось, он начал нарезать круги вокруг молодцеватой пальмы в кадушке, подпрыгивал, дул на ладони, бормотал: «Надо меньше пить…»

— Викентий, ты чем там занимаешься? — строго поинтересовалась с горшка Ольга Вениаминовна — у нее был острый слух и меткий глаз.

— Физкультурой, — буркнул он.

— А-а, ну, давай, давай. Лишь бы не рукоблудием… — добавила потише, но мужчина тоже на слух не жаловался. Обидно стало, любой депутата унизить может, даже собственная жена…

Он насилу дождался, пока, мстительно поблескивая глазками, жена удалится из «кабинета», но уединиться не успел — сработало дверное устройство, оповещающее о том, что в квартиру намерен проникнуть посторонний.

— Дорогая, проверь, — взмолился он. — Ей-богу, не могу…

— Странно, кому не спится в ночь глухую? — удивленно пожала плечами Ольга Вениаминовна и покосилась на супруга. — Ладно, подойду.

Она пересекла огромную гостиную, устланную коврами, исчезла в нише.

— Только не открывай кому попало, — напутствовал супруг.

— Я в курсе, — огрызнулась женщина.

Пришлось потерпеть — он стоял перед туалетом, подпрыгивая от нетерпения, ждал новостей из прихожей. Голова раздувалась, как дирижабль. Звонили в дверь, значит, кому-то уже удалось преодолеть «пропускную систему» во дворе, войти в подъезд, который, вообще-то, заперт…