Кирилл Казанцев - Тайное становится явным Страница 9

— Вашу дивизию… — потрясенно пробормотал руководитель празднующей организации — статный тридцатисемилетний мужчина с безупречной стрижкой и в элегантном костюме. — Да это же глава нашей районной администрации господин Новогорский… Ей-богу, Новогорский… Павел Максимович… Какого черта…

Руководителя схватила под локоть главный бухгалтер организации — симпатичная сорокалетняя женщина. До того как стряслось «недоразумение», женщина танцевала с шефом и всячески старалась понравиться — невзирая на наличие у него молодой жены и двухлетнего карапуза. Она отчаянно зашептала ему на ухо:

— Юрий Федорович, я сама все прекрасно вижу, это Новогорский — собственной персоной. Делайте вид, что вы его не узнали, так будет лучше — уж поверьте моей женской интуиции… Мы не имеем к этому отношения, мы ни в чем не виноваты, сделайте все возможное, чтобы праздник продолжался…

А голый мужчина, устав метаться, сжался и горько заплакал. Разгоряченная публика начала догадываться, что что-то здесь не так. Ударила музыка на всю катушку. Плавно опустился подъемник, вернулась на место и улеглась в пазы крышка люка. Прибежали двое охранников в черном, набросили на мужчину длинную куртку и поволокли из зала. Люди провожали их глазами и снова выходили на танцпол. Пусть как-то коряво, но «анимация» удалась…

— Не трогайте меня, я руководитель Ленинской администрации! — визжал, вырываясь, мужчина, когда его проволокли по коридору и швырнули в комнату охраны.

— А я губернатор, — невозмутимо поведал охранник и отвесил чиновнику оплеуху.

— А я мэр, — сказал второй и треснул Новогорского кулаком в зубы.

— А я представитель президента в федеральном округе, — отвернулся от работающих мониторов третий, встал с вращающегося стула и пинком по заднице спровадил чиновника в угол. — Вот там и сиди, дружище. Слушайте, мужики, — он задумчиво почесал затылок, — мы, конечно, не отвечаем за действия экстравагантных устроителей этого безумия, но как это чучело проникло в здание и оказалось на подъемнике? Давайте подумаем?

Дежурный наряд полиции, благодаря «тревожной кнопке», прибыл через две минуты. Трое служивых в полной амуниции протопали по коридору в комнату охраны.

— Ну, чего тут в вашем монастыре? — прогудел сержант, удивленно разглядывая скорчившееся в углу тело с выразительной надписью на лбу. Чиновника трясло, он икал и не мог ничего сказать в свою защиту, лишь стучал зубами и исторгал что-то похожее на рычание. — Ну, ни хрена себе посетители у вас… — изумленно протянул сержант и покачал головой. — В натуре, мужики, сумасшедших тянет к сумасшедшему дому… Кто такой — не выясняли? — покосился он на охранника.

— Руководитель Ленинской администрации, — оскалился тот.

— Понятно, — вздохнул сержант. — А я Генеральный секретарь, можно?

— А я Абрамович, — встрепенулся его коллега. — С такой зарплатой им точно скоро стану.

— Ну, не знаю, мужики, не знаю… — проговорил третий патрульный, осторожно оторвался от проема и на цыпочках вошел в комнату. — Мне кажется, это чувырло и впрямь похоже на главу района…

— Ну, ты и загнул, — ухмыльнулся начальник патруля. — Глава района — мужик серьезный, некогда ему с ума сходить. Хватайте этого психа, парни, и в «бобик». В психушку повезем, куда еще? Пусть разбираются. Он не кусается у вас случайно? — патрульный опасливо покосился на вибрирующее туловище.

Женщина встревоженно посмотрела на часы — начало шестого. Где этот тип? Ведь договаривались не позднее пяти! Пора заканчивать с таким бизнесом, нервный срыв не за горами, скоро спать совсем разучится. Муж уже опасливо косится, и сын неудобные вопросы задает. Она поежилась — отопление включили, но как-то не грело. В скромно обставленном кабинете было тихо и неуютно. Лампа на столе рассыпала рассеянный свет. Из полумрака проступала висящая на стене репродукция «Утро в сосновом бору», заделанная в солидную рамку, благодарственное письмо от Комитета матерей, почетная грамота «за многолетний труд и плодотворную работу» от Департамента по социальной политике мэрии, грамота от Областного центра помощи детям, оставшимся без попечения родителей. Несколько минут назад она прошла по помещениям, все проверила, вроде порядок, дети спят, подозрительных звонков не отмечалось… Где же этот гнусный тип?

«Надо поесть!» — подумала женщина. Во время еды человек успокаивается. Она поднялась и подошла к шкафу, включила чайник, настороженно покосившись в зеркало. Из полумрака на нее смотрела худая пятидесятилетняя особа с некогда привлекательным лицом и собранными в пучок волосами. Лоб «незнакомки» пересекали три глубокие продольные морщины. Нет, не успокоиться ей в этой жизни, раз уж ступила однажды на скользкую дорожку…

Она намазала на хлеб масло, сверху — икру, плеснула чай в кружку и вернулась за рабочий стол. Но легче не становилось, минутная стрелка на часах все дальше отползала от цифры «двенадцать». Женщина достала колоду карт, принялась раскладывать пасьянс — верное средство успокоиться…

В дверь вкрадчиво постучали. Она уронила карту и недоеденный бутерброд, который отрикошетил от столешницы и упал, как водится, маслом и икрой вниз. Но первый страх прошел, она облегченно перевела дыхание, выскользнула из-за стола и бросилась к двери. И уже отпирая защелку, кольнула мысль: вроде SMS должен был прислать. Входная дверь-то ведь закрыта! Но поздно опомнилась, да и что бы это изменило? Она распахнула дверь… и попятилась. В глазах померкло, дыхание перехватило. Ей в грудь упирался ствол пистолета, на который был накручен глушитель! Она отступала, чувствуя, как тиски сжимают грудь, уперлась в стол. В кабинет бесшумно вторглись двое вооруженных субъектов в серых мешковатых одеждах. Один повыше, другой пониже. Мужчина и женщина — определила она мгновенно, на глазок — невзирая на то, что головы их закрывали шапочки-маски с прорезями. Оба подняли пистолеты, и женщина присела от страха. Рука оторвалась от столешницы, принялась осенять свою хозяйку крестным знамением.

— Странно, при чем тут Бог? — пожала плечами женщина в маске, закрыла дверь и прислонилась к стене, не опуская пистолет.

— Как мило, — усмехнулся мужчина. У него были безжалостные колючие глаза. — Карты, деньги, два ствола… Ведь дело в деньгах, Зинаида Осиповна? Признайтесь, сколько вам платят за один, скажем так… эпизод? И перестаньте, ради бога, креститься. Вы делаете это как католичка — слева направо. А нужно справа налево. Вы не верите ни в какого бога и ни разу в жизни не ходили в церковь.

— Мы тоже не ходили, — тихо сказала налетчица.

— Да, мы атеисты, — согласился спутник. — Но это не мешает нам располагать моральным кодексом и иметь простую человеческую порядочность. Всю жизнь не мог понять, какое отношение к Богу имеют совесть и прочие моральные категории. Они либо есть, либо их нет, и хоть ты лоб разбей.

— Я не понимаю… — прошептала Зинаида Осиповна. Ее лицо сковала судорога, чувствовалось, как оттекает кровь.

— Держу пари, что это не так, — сказал мужчина и сделал знак своей спутнице. Она опустила пистолет, развернула к себе висящую за спиной сумку, извлекла из нее видеокамеру, открыла видоискатель и приготовилась к съемке.

— Что вы делаете? — прошептала женщина.

— Долго объяснять. Скоро сами поймете. И не смотрите так — у нас иммунитет к магии. Рискуете лопнуть, Зинаида Осиповна. Коллега, вы готовы? Поехали.

Налетчица включила камеру. Мужчина прогулялся до ближайшего стула, взял его и подтолкнул к женщине.

— Присядьте, Зинаида Осиповна, в ногах правды нет. Ее нигде нет, но в ногах наверняка. Постарайтесь не бросаться на человека с пистолетом, не вздумайте бежать и, ради святого, не орите. В округе нет никого, кто выразил бы вам сочувствие, только детей разбудите. Если будете вести себя неадекватно, нам придется вас связать, а потом по законам шариата и всем другим замечательным законам… Садитесь, садитесь, этот стул пока не электрический.

Женщина покорно села, положила руки на колени. Она уже все поняла. Но еще не смирилась…

— Итак, подсудимая, — сказал мужчина, — будем отпираться и не краснеть? Человек, которому вы оказали услугу, получил то, что заслужил, — хотя и остался жив. Мы не плотоядные. Мы вполне травоядные животные, пока нас не разозлить. О том, что с ним случилось, вы можете узнать уже завтра — из Всемирной сети.

— Что с Коленькой? — пробормотала, покрываясь ядовитыми пятнами, Зинаида Осиповна.

— С Коленькой все в порядке, он уже спит в своей кровати, — уверил мужчина. — Он, собственно, и не просыпался. Спасибо, что спросили. Итак, мы представляем нашим зрителям очередного участника шоу уродов. На сей раз участница. Волынцева Зинаида Осиповна, директор детдома номер восемь, Заслуженный работник Российской Федерации, опытный наставник и воспитатель, человек с большим неравнодушным сердцем и высокоразвитым чувством ответственности. Трудно представить в нашей системе дошкольных учреждений другого человека, который бы так сильно любил детей…