Владимир Колычев - Сгори дотла, моя звезда! Страница 13

Он оставил Щеколдина на Крякина, вышел из салона и с чувством исполненного долга вдохнул ноздрями нагретый на солнце смог большого города. Направился к своей машине. Дело еще не сдвинулось с мертвой точки, но уже появились первые подозреваемые. Или стилист знал точно, что Маши больше нет, или это всего лишь плохое предчувствие. И с Пашей Фиником, возможно, не все чисто. Не так уж много было у Светловой-Черновой родных и близких, если некому было обратиться в милицию, заявить ее в розыск. Но даже если не было завещания в его пользу, все равно ее смерть была выгодна Финковскому. Может, он и не владел ее ресторанами, но управлял ими на свое усмотрение… А может, Машу действительно разыграли с таким перебором, что довели до летального исхода…

Работа ума слегка утомила Артема. Двигатель приятно шелестел под капотом, климат-контроль охлаждал и освежал воздух – хорошо в машине, комфортно. И хотя убаюкивающие волны здесь были не так сильны, как в голосе Варвары Карловны, но Артем все же клюнул носом.

Разбудила его дива из салона красоты. С елейной улыбкой она сообщила, что Евгений Валерьянович просит его подписать какую-то бумагу.

«Какой-то бумагой» оказался счет за предоставленные услуги. Тридцать четыре тысячи сто тридцать семь рублей ноль восемь копеек.

– А не многовато? – с сомнением посмотрел на стилиста Артем.

– Зато какой результат!

Щеколдин поднял вверх обе руки, оставив их согнутыми в локтях. Он сделал это столь впечатляюще, что Артем приготовился услышать фееричное «алле-оп!». Помпезная фраза не прозвучала, но шторы в дверном проеме раздвинулись, и появился капитан Крякин в новом своем обличье.

Надо было отдать должное и компьютеру, и Щеколдину – они оба угадали прическу. У Крякина был вислый нос, вялые щеки также сползали вниз, сливаясь с жировой прослойкой зарождающегося второго подбородка. Чтобы компенсировать это провисание, нужно было что-то стремящееся вверх, поэтому стилист взметнул ввысь его волосы, зафиксировав их по вертикали. И в одежде полный тренд – даже не тенденция, а резкая смена стилевых показателей. Что до этого носил Крякин? Отстойный трэш – хламная рубашка из секонд-хенда, мятые брюки непонятно откуда, сбитые кроссовки с Черкизовского рынка. А сейчас! Батник в мелкую светло-серую клеточку и с едва обозначенной «стойкой» идеально подходил к его типу лица, сглаживал расплывчатые контуры его живота. Летняя куртка в стиле Харрингтон с капюшоном и длинными тесемками – такое же точное попадание в цель. Мягкие велюровые джинсы темно-синего цвета, легкие туфли комфорт-спорт… Стильно, брутально, и никакой голубизны. Более того, Артем и сам бы не отказался от такого прикида.

– Ну да, результат ничего себе! – одобрительно кивнул он и полез в карман за бумажником.

Кассового терминала в салоне не было, поэтому пришлось расстаться с наличностью. Семь оранжевых купюр зажгли перед Крякиным зеленый свет.

– Сколько ты ему отдал? – уже на улице тоскливо спросил он.

– Если по тысяче в месяц, то через три года как раз рассчитаешься. Я сегодня добрый, поэтому кредит почти беспроцентный…

– Спасибо, конечно. Но я лучше с зарплаты рассчитаюсь… Ну, не с одной…

– Тебе видней.

Фары «БМВ» моргнули весело и с радостным писком, приглашая водителя и пассажира занять свои места.

– Женя что-то про богатого наследника говорил, – забравшись в машину, неуверенно сказал Крякин.

– Где-то он был прав. А где-то нет, – нажал на кнопку навигатора Артем. – Знаешь, как в сказке. Было у отца три сына, двое умных, а младший… У меня сестра старшая, за ней брат, ну а я после них. Они оба в совете директоров, а я… В общем, как в той сказке, двое умных, а третий – милиционер…

– Зачем тебе это нужно?

– Знаешь, сначала я должен объяснить это себе. Пока не получается. А как получится, попробую объяснить тебе… Что ты узнал про Светлову?

– Как что? – удивился Крякин. – Ты же сам про нее спрашивал, сам все узнал…

– Что, прибалдел под мягкой рукой стилиста? – усмехнулся Артем.

– Ну, нет!.. Просто мне было страшно… А вдруг он меня испортит?

– Он что, мог это сделать у людей на глазах?

– Да не в том смысле, – зарделся Крякин. – Он мог сделать из меня чучело. А вроде ничего вышло… Что делать будем?

– Ну, если Женя тебя не испортил, будем работать дальше. На Ленинградку поедем, в центральную диспетчерскую службу. Надо поднять пассажирскую базу с двадцать четвертого мая, найти в списках пассажиров Машу Светлову, пардон, Марину Чернову. Откуда и куда вылетела…

– А если нет ничего?

– Тогда для большей вероятности по аэропортам прошвырнемся, может, у них списки поточней…

– Все-то ты знаешь.

– Чисто теоретически, кое-что. А практикой тебе заниматься. И в диспетчерскую пойдешь, и по аэропортам. Я сегодня за водителя… Давай, начальник, запрягай!

Ездить пришлось до ночи, но сведений о Марине Черновой так и не нашли. Не пользовалась она услугами «Росавиа», не было ее в списке пассажиров международных или хотя бы внутренних линий. Артем пробовал отыскать ее по электронной базе «Российских железных дорог», правдами-неправдами получил доступ к ней, но так ничего и не выяснил…

– Отсутствие результата тоже результат, – сказал он, глянув на часы.

Половина третьего ночи. Состояние интересное – тело усталое, а дух бодрый. Куда приятней мотаться по ночному городу в поисках пропавшего человека, нежели пропивать свое время и здоровье в злачных заведениях.

– Сделали все, что могли, – уныло зевнул Крякин. – По домам пора. Мне на Курский…

– Да нам по пути.

– Разве ты не на Рублевке живешь?

– Не, в Барвихе родители живут. Я к ним иногда заезжаю, а так я на Курском обитаю… Подвалы там, переходы, зимой – теплотрассы… Ты думаешь, меня это смущает? Нисколько!

На самом деле у Артема была своя квартира в элитном доме в районе Курского вокзала. Он с юных лет привык к роскоши, но его действительно не очень пугала перспектива какое-то время провести среди бомжей. Если это, конечно, потребуется для пользы дела. Но лучше, если до этого не дойдет…

Дом ему нравился. Тихий озелененный закуток в квартале от шумного Садового кольца, охрана, подземный паркинг, откуда можно было подняться на лифте к своей квартире. Круглый, стильно иллюминированный холл, просторная кухня-столовая, внушительных габаритов комната-студия, тренажерная и две спальни. Хай-тек, арт-декор, модерн – все в полной гармонии. Словом, сюда не стыдно было привести дорогую модель и уже тем более – своего мини-начальника…

– Хотел бы я в таких переходах жить, – завистливо протянул Крякин.

– Живи. Спален всего две, одна твоя…

– Вместе бомжевать будем?

– Такова наша доля.

– Да-а.

– Увы, родителей не выбирают.

– У тебя и бар есть…

Крякин подошел к стойке в углу студии, провел рукой по стеклу витража, за которым выстроились в ряд «кувшины» с пагубными «зелеными джиннами». Водка, коньяк, виски, ром. Вино хранилось в темному шкафу на специальных стеллажах.

– Зачем тебе столько?

– Чтобы волю тренировать.

– Я серьезно спрашиваю.

– А я серьезно отвечаю… Выпить хочешь?

– Не откажусь.

– И я хочу. Но я откажусь. Потому что воля есть… А ты можешь начинать. Только не увлекайся: завтра нам к Финковскому ехать…

– А ты?

– «Карамазовых» на ночь полистаю.

– Шутишь?

– Сам знаю, что скучно, – развел руками Артем. – Но хочешь, верь, хочешь, не верь, а животное мало-мало вытравливает…

– Какое животное?

– Которое внутри нас… Человек по природе своей – животное. Но на то он и человек, чтобы с ним бороться. Вся наша цивилизация – история борьбы с первобытными инстинктами. Мы научились загонять животное внутрь себя, но мало кто смог задушить его окончательно. Культура – сущность скучная и неопределенная, но чем ее больше, тем крепче клетка для животного… Жаль, засну быстро…

Артем принял душ, лег в постель, взял с тумбочки книгу. Как чувствовал он, что сегодня общение с Достоевским не состоится. Только он нащупал глазами строчку, на которой остановился вчера, как она расплылась и черной типографской краской стекла под веки, склеила их. Спать, спать…

Глава 7

Иногда двух зайцев можно убить одним… кроликом. Артем надеялся, что сегодня ему это удастся. Первый заяц – он сытно пообедал в ресторане «Лимпопо». Второй – ему нужен был владелец этого заведения. Поэтому он и атаковал официанта.

– Спасибо, ваш барсик, тушенный в сметане, был очень вкусным, – промокнув губы салфеткой, невозмутимо сказал он.

– Простите, кто тушенный в сметане?

– Кот. Барсик. Или это какая-то породистая кошка? Британская, абиссинская?!

– Это был кролик!

– Зачем вы мне это говорите? – нахмурился Артем. – Если бы вы сказали правду, я бы не обиделся. Скажите, что это была кошка, и я прибавлю к счету чаевые!

– Но это был кролик! – настаивал официант.