Андрей Троицкий - Американский брат Страница 15

– И я там должна дом покупать? Но мне он не нужен…

– Вы ничего не должны покупать. Деньги переведут в Швейцарию, и делайте там с ними, что угодно. Я рассказал об одном из вариантов перевода средств. Можно и по-другому… Через день вы должны сказать мне что-то определенное.

Все разговоры об одном и том же, одними и теми же словами, с одними и теми же вопросами и ответами. Белов рассказывал собеседникам, что он лично, хоть и финансовый работник, банкам никогда не доверял, а все сбережения держит в наличных. Времена нынче неспокойные, поэтому правильное решение – забрать все до последнего доллара и найти надежное место, где денежки можно хранить. Покупать камушки, золото и предметы антиквариата он не советует, мороки много, а толку чуть. Банк готов помочь с переводом денег за границу, но это потребует некоторых затрат. Комиссионные небольшие: от пяти до десяти процентов. Зависит от суммы перевода и пожеланий клиента.

Джон выключил запись. Он покопался в компьютере, стараясь понять, с кем именно беседовал Белов, но это было непросто, – большинство собеседников Сергей Иванович не называл по имени, только Светлану Петровну со скрипучим голосом и некоего Игоря Марковича. Джон покопался в базе данных, которую едва ли не с первого дня работы составил для личного пользования. Светлана – оказалась депутатом Думы от правящей партии, а Игорь Маркович – генералом ФСБ. Заметные люди. Джон взялся за дело основательно: спустился в архив службы безопасности и просмотрел видеозаписи, сделанные в офисе за последние дни. Таким образом, он вычислил имена всех клиентов, с которыми проводили переговоры. Все клиенты – большие правительственные чиновники или известные бизнесмены, самый заметный персонаж – некий Борис Туров.

Джон вернулся в кабинет, сел в кресло, забросил ноги на стол и заложил ладони за голову. За окном стемнело, в коридоре было тихо, ну, тут и днем гробовая тишина, – на четвертый этаж имели доступ только руководители банка, сотрудники службы охраны и еще несколько человек. Интересно, почему Белов агитирует клиентов забрать деньги из банка. А что будет, если об этих случайно записанных переговорах узнает босс? Белова тут же уволят с работы, дадут на сборы пять минут, – и все. Затем Джона вызовут к боссу и прикажут проследить, чтобы Белов близко не подходил к рабочим компьютерам, – не дай Бог движимый чувством мести, что-нибудь испортит, – и забрал из кабинета только личные вещи. Затем Белов с коробкой в руках переступит порог банка и больше сюда не вернется.

И все-таки странно… Убеждать вкладчиков забрать деньги из банка. Почему Белов так поступил? Личная выгода или есть другая причина? Завтра с утра надо идти к боссу, докладывать об этом происшествии. Или подождать? Такие задачки надо решать в компании с умным парнем. Кушнер как раз такой, а гонорар за консультацию – хороший стейк с картошкой.

Джон набрал номер Павла Кушнера, – он всегда засиживается позже других, – и предложил поужинать. В нескольких кварталах от банка неплохой ресторан, вечерами там играет музыка, что-то похожее на джаз, и певица в длинном фиолетовом платье с блестками успешно подражает Лене Хорн. "Если платишь ты, – предложение принято, – сказал Кушнер. – Кстати, что ты нашел в этой певице? Она костлява, как соленая рыба, и вообще… Эти песни устарели полвека назад".

В зале было яблоку негде упасть. На краю сцены в обнимку с микрофоном уже заняла место та самая певица.

– Ничего себе кризис, – сказал Кушнер. – Люди швыряются деньгами, словно мусором. И еще жалуются. Вот я никогда не жалуюсь, хотя четверых детей имею. К тому же все девчонки. Их надо кормить, одевать и так далее. И угораздило же меня настрогать столько девчонок…

Джон снял пиджак и повесил его на спинку стула, выпил кружку пива и за пять минут расправился с горячим. А затем коротко пересказал историю с записью.

– Последнюю неделю, пока тебя не было, шла какая-то странная мышиная возня, – сказал Кушнер. – Ползли разные слухи, один нелепее другого. Говорят, что наш банк прикроют. Говорят, что на межбанковском рынке мы набрали слишком много кредитов, которые нечем отдать. Говорят, что в балансе указаны далеко не все наши долги и тухлые активы. Или еще: от нас забирают свои расчетные счета и, соответственно, деньги две крупные организации. На них приходится четверть нашей прибыли. Ждали проверку Центрального банка. Пару дней назад пришли какие-то ревизоры, но откуда они, – не знаю.

– Как бы ты поступил на моем месте, поговорил со Львовым?

– Тебя никто не просил писать разговоры в гостевой комнате. Сотри их и сделай вид, что ничего не слышал. Твое дело два раза в месяц получать зарплату. Все остальное – по боку.

– Чего добивается Белов? Почему он убеждает клиентов забрать деньги? Он обманывает босса?

– Хочешь мою версию? Но учти: я ничего такого не говорил. Ни о каких записях от тебя не слышал. Так вот… Наверное, дела нашей конторы и вправду плохи. Возможно, босс наделал много долгов или много украл. И теперь банк идет на дно. Перед тем, как о банкротстве официально объявят, босс дает знать кое-кому, что надо забрать денежки. Ну, пока это еще возможно. Обрати внимание, кого именно предупреждает Белов. Не рядовых вкладчиков, а больших людей. Генерала ФСБ, депутата Государственной Думы. Босс не хочет ссориться с влиятельными людьми. Им лучше вернуть деньги. Иначе наживешь влиятельных врагов.

Джон позвал официанта и заказал ликер и мороженое. Всегда так: плохие новости легче переваривать вместе с чем-то сладким.

– Банкротство – это не так страшно, – сказал он. – Боссу дадут время, чтобы все исправить.

– Ошибаешься. Это у вас в Америке банкротство – процедура безболезненная, даже приятная. Банкрота на несколько лет освободят от налогов, предоставят помощь. Ну, чтобы человек снова поднялся наверх, заработал деньги и отдал долги. У нас по-другому, – банкрота топят. Арест счетов, недвижимости, суд… Но я знаю босса лучше, чем ты. Он сбежит за границу еще до того, как арестуют его имущество.

– Ну, что ж… Мой контракт заканчивается через полгода. Честно говоря, я все равно собирался уезжать. Значит, уеду раньше.

– Да… Тебе легче. Я с завтрашнего дня начну искать другое место.

Кушнер вздохнул, позвал официанта и заказал бокал вина.

Глава 14

Девяткина вызвал начальник следственного управления Николай Богатырев. Нацепив очки, полковник прочитал рапорт и сказал, что полдела сделано: убийцы Лурье и его жены были найдены, – и это хорошо. Правда, взять их живыми не удалось, – и это плохо, очень плохо. Доказательств, что убийцы, – именно два этих гнусных типа, – хватит с избытком. Видеозаписи камер наружного наблюдения, показания охранника, открывшего ворота… Осталось найти заказчиков, – это уже труднее. Затем Богатырев вслух прочитал два листка с показаниями Геннадия Ломова, скончавшегося в больнице, – и надолго задумался.

– Все это любопытно, – Богатырев потянулся к графину, нацедил в стакан воды. – Любопытно… Но не более того. А ты что думаешь?

Девяткин открыл рабочий блокнот и сказал, что показания убийцы – очень серьезный документ. Ломов был напуган, может быть, в те последние часы и минуты он чувствовал, что жизнь уходит, как вода сквозь пальцы, и позволил себе то, что не сказал бы даже под пытками, – он сказал правду.

Сразу после убийства Лурье они с напарником вернулись на дачу. Туда же приехали Айвазян и некий Игорь, человек, которого прежде они никогда не видели, даже мельком. Лет сорок с гаком, высокий с бритой головой и блатной татуировкой на внешней стороне руки. Кстати, этот Игорь оставил свой телефон, точнее он велел запомнить телефон, но не записывать его, а Ломов сдуру взял и записал, на память не надеялся. Позвонить по этому телефону можно в самом крайнем, экстраординарном случае. И еще важная деталь: этот Игорь сказал, что для питерских гастролеров найдется другая работа. Надо подождать неделю-другую.

По описанию этот дачный визитер похож на Игоря Биркуса, начальника службы безопасности банка: бритый наголо, жилистый, предплечья и внешние поверхности ладоней покрыты узором блатных татуировок. Наверное, так оно и есть, – это был Биркус, человек решительный, рисковый, он не любит перепоручать свои дела третьим лицам. Даже если эти дела весьма щекотливые, опасные, – выполняет работу сам. Гости забрали ключи от дачи Лурье, выдали убийцам пять тысяч долларов, пообещав окончательный расчет через неделю. И умчались, – они очень спешили.

Наверняка всей этой операцией командовал босс, но не просто босс, еще и близкий друг, – Юрий Львов. Когда-то он вытащил Биркуса из темноты криминального мира, высоко поднял и поставил на ноги, теперь Биркус готов ради своего хозяина кому угодного горло перегрызть.

Богатырев усмехнулся:

– Эх, Юрий… Эти бумажки, подписанные Ломовым, – всего лишь увлекательное чтение. В суд с ними не пойдешь. Если мы задержим Биркуса, он даже разговаривать с нами не станет, просто вызовет адвоката. А тот скажет, что записи показаний Ломова сфабрикованы здесь, на Петровке, в доме 38. И рассмеется нам в лицо. А мы будем вынуждены отпустить Биркуса, еще и извиниться перед ним. По закону мы не имеем права без санкции суда запирать человека, на которого у нас нет ничего, кроме оперативной информации.