Вячеслав Жуков - Ненастоящий полковник Страница 16

Даша не стала досматривать. Она прекрасно помнила ту любовную сцену. Женская слабость, обернулась для нее трагедией. Прав этот ублюдок Глеб, нельзя Федору смотреть это. Но как быть? Уверена была, эта кассета у Глеба не единственная. Записывал на маленькую видеокамеру, втайне от Даши, а потом переписал на большую кассету. Но разве этот негодяй откажет себе в удовольствие и не оставит кассету. Еще чего доброго, возьмет и покажет это все в кругу приятелей, под рюмочку. Даша там уж слишком раскованно вела себя. Боже, какой стыд. Никогда не сомневалась, что мужчины коварные существа, которым нельзя доверяться ни в чем. Теперь лишний раз убедилась в этом. Да слишком поздно. Но как Глеб мог так поступить? Об этом она еще спросит у него. Клялся в любви. И вдруг такая жестокость.

Она вынула кассету из видика, не зная, куда ее деть. Самое лучшее, это сжечь пленку, сейчас, не медля, но только не в квартире. Останется запах гари. Федор будет допытываться. Это надо сделать на улице. Даша сунула кассету в свою сумочку, но прежде чем выйти, позвонила Глебу на сотовый. Он как будто ждал ее звонка. Наверное, знал, что, просмотрев пленку, она не утерпит и позвонит ему сама. И не ошибся.

– Глеб, ты сволочь! – выпалила она в трубку. Он ничуть не обиделся. Даже более того, хотя Даша и не видела его лица, но ей казалось, что, разговаривая с ней, Глеб скалится в улыбке. Он привык всегда добиваться своего. Похоже, и в отношениях с ней у него появляются существенные сдвиги. Знает, подонок, деваться Даше некуда. Федору она жаловаться не станет. И он наслаждается ее беспомощностью.

– Милая, ты плохо думаешь о людях. В частности обо мне. Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была со мной. Как поступить, выбор за тобой. Только уверен, стоит твоему менту посмотреть содержание той кассеты…

– Молчи, Глеб, – с ужасом воскликнула Даша. Не стоило продолжать то, в чем Даша и сама была уверена. Чуть не расплакалась от горя. Ну, почему, жизнь такая подлая штука? А Глеб как бы в насмешку спросил:

– Ну, так чего ты решила?

Даша горько вздохнула. Видно, уж ничего не поделаешь. Шантаж всегда в ходу у негодяев. И ей придется согласиться на его условия.

– Ладно. Я приеду к тебе. Только, чтобы Федор ничего не узнал… Понял, о чем я?

– Он ни о чем не узнает, – пообещал Глеб. Хотя цену его обещаниям определить нетрудно. Такому ублюдку не долго отказаться от всего.

Даша положила трубку и пошла в прихожую. Как бы там ни было, а от этой проклятой кассеты стоит избавиться и побыстрей, чтобы на нее случайно не наткнулся Федор. Она быстро надела туфли, но выскочить на площадку не успела. Услышала, как с той стороны двери, сначала в замочную скважину влез ключ, а потом послышались щелчки замка.

Даша почувствовала, как лихорадочно у нее бьется сердце. Это Федор. У него нет привычки, лазать по ее сумочкам, но все же. Она запихала кассету на самое дно сумочки, прикрыла ее сверху носовым платком и косметичкой.

Дверь открылась.

– Дашка, ты куда собралась? – Федор наклонился и поцеловал Дашу. А Даша украдкой вздохнула. Не думала, что он придет раньше. Хорошо еще, что он не заявился, когда она просматривала кассету.

– Собралась? Да я только что пришла, – соврала она. – Видишь, еще туфли даже не сняла. А ты что-то сегодня рановато.

Федор улыбнулся.

– По тебе соскучился. Вот и смотался пораньше, – сказал он и, заметив в ее глазах грусть, спросил озабоченно: – Случилось, что ль чего?

Изо всех сил Даша старалась не показать, как она взволнована. Только бы Федор не догадался ни о чем. Поспешила ответить:

– Да нет, ничего не случилось. Почему ты спросил?

– Показалось, глаза у тебя грустные.

Чтобы убедить его в обратном, Даша заставила себя улыбнуться. Причем, улыбка отразилась у нее и в глазах, и они из грустных, стали веселыми. Только так можно убедить подозрительного майора.

– Ну и хорошо. Мне так нравится, когда ты улыбаешься, – сказал он и поцеловал Дашу. И Даше ничего другого не оставалось, как ответить взаимной лаской. Она почувствовала, как его пальцы старательно залезли под кофточку, нащупали там застежку лифчика и без труда расстегнули ее. Потом переместились к поясу, расстегнули пуговичку и молнию на юбке.

– Федор, ты сумасшедший. Ты хочешь со мной заняться сексом прямо в прихожей? – спросила Даша, когда он уже снял с нее юбку и приспустил трусики.

– А почему бы и нет. Я так за день наскучался без тебя, что боюсь, не дотерплю до комнаты. Да и что тебе тут мешает? Разве тут мало места? – он окинул взглядом просторную прихожую.

– Надеюсь, мы хотя бы заниматься этим будем не на коврике у двери?

Федор улыбнулся, поворачивая Дашу задом к себе.

– Вообще-то, я думаю, как-нибудь нам стоит попробовать на этом коврике. А пока предлагаю тебе более упрощенный вариант. Наклонись, пожалуйста, – попросил он, расстегивая брюки.

– Федор, ты самец, – это отнюдь не было укором. Скорее, похвалой. Даше всегда нравилась его решительность, чего нельзя было сказать про Глеба. Тот хочет женщину. Но в то же время хочет, чтобы инициатива как бы исходила не от него, а от женщины. Даше, это не нравилось. А Федор, ничего не ждет. Тот инициативой владеет сам. Вот как сейчас. Наклонив Дашу, он взялся за ее бедра и…

Даша почувствовала себя на седьмом небе. Как же все-таки хорошо, что сзади нее не Глеб, а Федор. Даша тихонько застонала, и, поддаваясь его толчкам, задвигала упругой попкой.

Глава 6

Федор стоял возле трупа Шарика и внимательно наблюдал за работой криминалистов. Его труп обнаружили рано утром. Водитель поливочной машины обратил внимания на человека лежащего на обочине тротуара. Сначала решил, что валяется пьяный. Спит. Но стоило заглянуть Шарику в лицо, чтобы понять, этот спящий уже никогда не проснется. Водитель и вызвал милицию. Его опросили и отпустили. Собственно, его показания ничего не значили. Возможно, кто-то из жителей ближайших домов мог видеть, как все происходило. Только Федор особенно не рассчитывал на удачу.

Закончив с протоколом осмотра места происшествия, дежурный следователь прокуратуры уехал, не забыв напомнить, чтобы оперативники известили его о возможных фигурантах по этому делу. Федор пообещал. Хотя какие тут фигуранты, когда как установили криминалисты, убийство произошло почти шесть часов назад. Это, примерно около двенадцати ночи. Еще положение усугублялось тем, что как раз в это время хлестал дождь. И в такую погоду, как говорится, хороший хозяин собаку не выгоняет. Надеяться на случайных свидетелей даже и не стоило. Кому охота связываться с милицией. Потом тебя же и затаскают. Грек злился и не удержался, чтобы не кольнуть майора.

– Вот чем обошелся твой жест доброй воли, – сказал он Федору, кивнув на мертвого авторитета. По мнению Грека, раскрыть это преступление им не удастся. Случай безнадежный. – А заперли бы его в камеру, и был бы жив. – Свое недовольство Грек выражал достаточно громко. И майору Туманову, это не понравилось.

– Ты еще иди начальству расскажи, – огрызнулся Федор, вместе с Ваняшиным осматривая содержимое карманов убитого. Версия о грабеже сразу отпала. Во внутреннем кармане пиджака лежал паспорт и восемь тысяч рублей. Да и на пальце левой руки осталась нетронутой золотая печатка. Получалось, что убийство заказное. Кое-что на этот счет могла разъяснить Ирина Зотова. Поэтому оперативники решили не тянуть, а поехать к ней. Заодно не мешало посмотреть, как она отреагирует на известие о смерти своего возлюбленного.

Грек долго давил пальцем на кнопку звонка. На площадке они стояли с Тумановым вдвоем. Ваняшин остался в машине, избежав нудного простаивания под дверями. Зотова, словно заранее узнав о приходе оперов, теперь не спешила им открывать. Но Грек проявил упорство.

Сначала опера услышали хрипатый лай собачонки. Потом шаги. Потом щелчки отпираемых замков. На двери их оказалось три.

На Туманова с Греком хозяйка квартиры уставилась удивленно. Видно не ожидала визита ментов. На этот счет голову ломать не пришлось. Скорее всего, она думала, что это Шарик. И потому на лице, удивление и недоумение. Она, как бы спрашивала, зачем вы здесь? И у обоих сразу появилась мысль, что, вероятно, Зотова еще не знает, о том, что ее любовник больше не придет и не утешит ее. Хотя, может, и утешать-то ее как раз и не стоит. Федор решил проверить. Потому что считал, что пока у них не достаточно оснований подозревать ее. Грек был иного мнения.

Белая пушистая болонка чуть не схватила Грека за ногу, стоило ему лишь переступить порог прихожей, и капитан, подпрыгнув, как резвый конек, завопил:

– Уберите вы эту заразу!

– Это не зараза. Это Чапа, – сердито сказала Зотова, поймав собачку, отправила ее в ванную. Но сделала это с большой неохотой. В гости милиционеров не приглашала. Сами пришли. А если этот усатый не понравился Чапе, значит, в нем есть, что-то такое. Лично Ирине, он тоже не понравился. Даже диво брало, как совпали их мнения.