Геннадий Бачериков - Забытый вальс Страница 19

Утром встали рано, хозяйка дала на дорогу бутылку с молоком и краюху деревенского хлеба. Пришел Колька и проводил их до околицы, дальше они поехали одни. Хотя сказать – поехали, было бы не совсем верно. Первые три километра дорога шла по лесу и представляла собой сплошные лужи грязи, которые не пересыхали даже в самую жару, так что большей частью приходилось идти пешком и тащить на себе велосипеды. Потом дорога выходила на песчано-гравийный тракт, по которому ребята быстро доехали до райцентра, а там, поймав попутку, доехали до самого Пулкова, откуда до дома было уже рукой подать.

В Ленинграде ребята сначала запрятали под трансформаторной будкой около своего дома пистолеты, зашли к Ильдару, поделили деревенские гостинцы, и Сашка ушел домой.

Ильдар рассказал, что заходила классная руководительница Васи, и что она очень беспокоится о его судьбе и предлагает устроить его в интернат, и что Васе на следующей неделе надо к ней зайти.

Но как раз в это время, когда все складывалось, казалось, так хорошо и замечательно, судьба сделала крутой поворот, который и вынес Василия на совершенно другую дорогу. В жизни у каждого человека возникают моменты, когда разные линии судьбы перекрещиваются, и порой достаточно незначительного события, чтобы все пошло совершенно не так, как могло бы.

На следующий день Вася, едва проснувшись, побежал к Сашке. Ему пришлось долго звонить, пока еще полусонный приятель не открыл дверь.

– Здорово, ну что, будем чистить пистолеты?– нетерпеливым шепотом спросил Вася.

– Да куда ты торопишься, поспать не дал. Я бы еще часик-другой задавил, – зевая, ответил Сашка, на щеке которого еще краснели рубцы, оставленные подушкой, – Ну, заходи, у меня дома никого нет, отец с матерью на работе до вечера. Или лучше, возьми вот сумку, сходи за пистолетами, а я умоюсь и перекушу чего-нибудь. Инструменты у отца есть, масленку от швейной машинки возьмем, там масло хорошее, оружейное.

Вася торопливым шагом дошел до трансформаторной будки, осторожно огляделся. Кругом никого не было, если не считать какую-то дворняжку, которые после войны опять как из-под земли появились в городе. Дворняжка, пометив очередное дерево, подошла было к Васе, но он прикрикнул на нее, и она, поняв, что ничего ей здесь не перепадет, потрусила дальше по своим собачьим делам. Вася, еще раз оглядевшись, осторожно достал сверток, аккуратно положил его в сумку и спокойным шагом, сдерживая себя, чтобы не привлекать внимание, пошел назад.

Сашка был уже почти готов. Он, на ходу дожевывая кусок хлеба с маргарином, притащил из прихожей отцовский рундучок с инструментом, постелил на стол газету «Правда», на первой странице которой Вася машинально прочел набранный большими буквами заголовок передовицы – «Партийное руководство научными учреждениями», подписанной какой-то Фурцевой.

Сашка тем временем достал из сумки сверток, развернул его, расстегнул свою кобуру и достал парабеллум. Он осторожно заглянул в ствол, потом дунул туда зачем-то. Подумав, выщелкнул обойму, смастерил из кусочка стальной проволоки и ваты шомпол, щедро сдобрил его маслом из масленки, несколько раз прочистил ствол, посмотрел на вату.

– Ржавчины вроде бы нет, давай попробуем без патронов.

Он несколько раз щелкнул курком, каждый раз предварительно отводя затвор.

– Классная машинка! Надо реально пострелять, давай завтра съездим в карьеры за Сосновкой.

Точно так же почистив Васин пистолет, они снова упаковали сверток, обернув его на этот раз клеенкой. Сверток был надежно упрятан на прежнее место, а приятели направились в кинотеатр «Баррикада», где шел замечательный трофейный фильм о приключениях Тарзана.

На следующий день на велосипедах они отправились в старый заброшенный песчаный карьер. Было не очень жарко, со стороны Финского залива дул легкий приятный ветерок, дорога за городом часто ныряла в сосновые перелески, и жизнь казалась чудесной и удивительной.

В карьере они первым делом сделали мишень, – выкопали в крутом песчаном откосе небольшое углубление и поставили туда обломок доски. Отошли метров на пятнадцать. Сашка прицелился в доску и нажал курок. Выстрел прозвучал неожиданно громко, в чуть наклоненной доске появилась дырка.

– Здорово, дай мне выстрелить, – попросил Вася.

– Во-первых, у тебя свой есть, во-вторых, патронов мало, ответил Сашка, который в доску больше стрелять не стал, – с первого раза попал, а дальше неинтересно. Он покрутил головой налево – направо, выискивая новую цель. На ветку березы, стоявшей на краю карьера, недовольно стрекоча, села сорока. Сашка прицелился в нее и выстрелил. Сорока, истошно заорав и громко треща крыльями, сорвалась с ветки и моментально исчезла из вида, а на дно карьера плавно кувыркаясь в струях поднимающегося теплого воздуха, падало черное с сизым сорочье перо.

– Вот, черт, в хвост попал, – огорчился Сашка.

– Давай, свой «вальтер» доставай, – добавил он.

Вася достал свою кобуру, расстегнул ее, вытащил пистолет, почти такой же, как у Сашки, только поменьше размерами. Он прицелился в доску и нажал на курок, однако выстрела не последовало.

– С предохранителя сними и на боевой взвод поставь, стрелок, – насмешливо посоветовал Сашка и показал, как это сделать. Вася выстрелил, в стороне от доски взлетел в воздух фонтанчик брызг.

– Мазила, – пренебрежительно сказал Сашка, – давай, еще.

Со второго раза Вася попал в край доски. Он выстрелил еще дважды, каждый раз попадая в мишень.

– Молоток, – одобрительно оценил успехи друга Сашка, – давай, по птицам постреляем, только немного, патроны беречь надо.

Как нарочно в это время на ту же березу одна за другой опустились две вороны.

– Верхняя моя, нижняя твоя. Стреляем по моей команде, – сдавленным голосом прошептал Сашка. – Огонь!

Почти одновременно прозвучали два выстрела. Верхняя ворона благополучно улетела, во весь голос выражая свое неодобрение, а та, в которую стрелял Вася, свалилась почти к ногам ребят и сейчас, громко каркая, удирала от них, волоча перебитое крыло. Вася растерянно смотрел ей вслед.

– Ну, чего смотришь, – сердито сказал Сашка, расстроенный своим поражением в импровизированном соревновании, – или добей из пистолета, или так башку сверни.

– Зачем? – возмущенно спросил Вася.

– Затем! В больницу она не пойдет, а так либо помрет, либо лиса съест. Их здесь знаешь сколько. Впрочем, дело твое, – добавил Сашка, пряча в кобуру и убирая в сумку свое оружие.

Вася растерянно потоптался, затем тоже убрал свой пистолет и, понурив голову, пошел вслед за Сашкой к оставленным велосипедам.

На следующий день Вася долго спал и вышел из дома только после обеда. На Сашку он наткнулся в дворовом скверике, где тот в компании еще двух, незнакомых Васе, взрослых парней с азартом играл в карты. Возле него на столике лежало несколько купюр нового образца, которые вошли в обращение после недавней реформы.

– О! Васек! Садись с нами играть, мне сегодня фартит – весело крикнул Сашка при виде друга, – познакомься. Это Славка и Толян.

Славка, плечистый рыжий крепыш лет двадцати, улыбнулся во весь рот и крепко пожал Васе руку. Толян, белокурый хлипкий парнишка, чуть помоложе, сидевший за столом напротив, приветственно махнул рукой, не выпуская карт: – Ну, что, дружбан, садись, если деньги есть, мы на интерес не играем.

– Да, ну! Откуда у меня, – дружелюбно улыбнулся Вася.

– На, возьми мои. Потом отдашь. – пододвинул ему трешку Сашка.

Играли в «секу». Васе с Сашкой удивительно везло. Через полчаса каждый из них выиграл уже рублей по пятьдесят. Толян с наигранным разочарованием заявил: – Ну, парни, вы нас так без штанов оставите. Давай в очко сыграем.

Сашка, увлеченный возможностью внезапного обогащения, залихвастски заявил: – Чур, банк я держу!

В короткое время банк вырос до пятисот рублей, Сашке опять отчаянно везло. Ему дважды приходило очко, когда у Толяна было по двадцати. Вася, уже проигравший весь свой выигрыш, сидел в стороне и наблюдал за азартной игрой. Его давно смущало несколько наигранное поведение Славки и Толяна, которые при каждом проигрыше принимались так сокрушаться и клясть судьбу, что можно было подумать, что с завтрашнего дня им придется садиться на блокадный паек. Однако оба, не глядя, вынимали из карманов брюк ассигнацию за ассигнацией, а уж тасовали карты так, что казалось, те просто сами по себе перелетают из рук в руки. И на руках у обоих были странные наколки, у Толяна – женщина с крыльями [2], а у Славки – жук [3].

Неожиданно ситуация резко переменилась. Толян пошел ва-банк, и на этот раз прикупил к десятке туза. Банк перешел к нему. Раздухарившийся Сашка попросил у Славки и Толяна в долг, клятвенно обещая вернуть. Они неожиданно быстро согласились и отсчитали ему тысячу. Вася толкал Сашку под столом ногой, но тот нетерпеливо отмахнулся от приятеля и за два раза вернул банк. Однако Толян опять пошел ва-банк, и опять выиграл. Теперь Сашка, чтобы отыграться, занял уже две тысячи, но и их сразу же проиграл. Славка с Толяном больше взаймы не дали и потребовали рассчитаться. Только тут Сашка опомнился и понял, как он влип. Вася сидел ни жив, ни мертв. Три тысячи рублей! Это же зарплата дворника почти за год. Толян достал из кармана огрызок химического карандаша и клочок бумаги и потребовал, чтобы Сашка тут же написал расписку, что в течение недели деньги отдаст. Сашка было заерепенился: